Стервец - Орис Хант

наш бюджет подходит к концу, и мы не можем больше тратить ресурсы на поиски призрака. До тех пор, пока он не совершит новое преступление, а я всем сердцем надеюсь, что этого не произойдёт, до тех пор мы прекращаем все следственные действия по любому из убийств и оформляем дело Стервеца как глухарь.

В зале воцарилась тишина.

Глухарь. По самому громкому делу этого года, а может, и последних десяти лет.

– Как вы понимаете, – прокашлялся Шеф. – Это также означает, что годовой премии не будет.

Для всех, кроме Корда и судмеда, это известие стало крайне печальным. Первый – миллионер, второй – одинокий работающий пенсионер, которому деньги тратить было некуда, но вот остальные… Лишение премии стало для них ударом ниже пояса. Но против приказа сверху не попрёшь: они действительно облажались.

Несмотря на все заботы, в субботу одиннадцатого декабря компании вновь удалось собраться полным составом. Оказалось, половина из них и не знала, что Диа – дочь Царя, и что сегодня они отправятся в их загородный дом.

– Я, правда, догадывался, что Диа не простой человечек, но чтоб настолько… – удивлённо пробормотал Скрипач.

– А я и думать не думал! – весело ответил Морт.

– Царевна так царевна, – улыбнулся Мир. – Это не делает человека хуже.

– А мне Корд сказал, – смущённо пожала плечами Небо. – Я его не спрашивала, а он проболтался.

– Я только надеюсь, друзья, что вы не станете относиться ко мне иначе, – сказала Диа.

– Так это знание ничего не меняет, – ответил Скрипач. – Ну, пока ты не станешь Царицей. Потом нужно быть осторожней, а то вдруг казнишь.

Друзья рассмеялись.

По приезде в особняк они принялись восхищаться всем подряд – от размера территории до красоты дома. На крыльцо вышел Царь, который с искренней улыбкой поприветствовал гостей и сообщил, что до ужина ещё рано, поэтому они могут осмотреться. Девушки с Миром и Скрипачом отправились на конюшню, где Диа рассказала им о своих породистых кобыле и жеребце, а Небо покормила их нарезанными яблоками и морковкой. А чуть позже царевна проводила их в стойло к двухмесячному жеребёнку – тут даже парни не удержались от того, чтобы погладить паренька, весело мотавшего головой в ответ на их прикосновения.

А Корд с Мортом отправились к Царю с вопросом, не нужна ли помощь. Получив отрицательный ответ, они вместе с хозяином дома пошли в оборудованный на первом этаже спортзал, где находился стол для пинг-понга, и устроили такую страшную зарубу, что Морт одним особенно жестоким ударом умудрился расщепить ракетку об угол стола и очень сильно после этого покраснеть. Царь, увлечённо следивший за игрой, лишь рассмеялся и протянул ему новую.

Громада Морт оказался настолько быстрым и сильным игроком, что даже Корд, считавший себя докой в пинг-понге, от неожиданности продул две партии из трёх, а после уважительно пожал другу руку.

Но вот настало время праздничного ужина, и компания вновь собралась вместе. Говорить о том, что ужин был великолепен… нужно ли? Одно можно сказать наверняка: ни Корд, ни друзья в жизни не едали столь вкусных и необычных яств и не пивали столь дорогих напитков с шикарным послевкусием, а потому доставили Царю и Дие немного постыдное удовольствие, когда те, наблюдая за реакциями гостей, украдкой улыбались друг другу.

После ужина, который закончился ближе к полуночи, все поднялись на второй этаж, в комнату отдыха. Под красное и белое вино они вели беседы о своей жизни, раскрываясь друг перед другом и перед Царём. Но и последний не отставал: оказавшись отличным собеседником, он не только внимательно слушал каждого, но и делился курьёзными случаями из мира политики и высшего общества.

– …и я ему говорю: «Господин, сейчас вы сядете в лужу!» А он, разгорячённый спором со мной, не заметил, как проходивший мимо официант пролил бокал шампанского ему на кресло. И вот он в ярости машет рукой, восклицает: «Вы не правы, Царь!» – и с размаху садится на мокрое сиденье!

Друзья прыснули. А Корд спросил:

– Не вы ли подали знак официанту, чтобы он опрокинул бокал?

Царь сложил руки домиком и лукаво улыбнулся:

– А это, Корд, совершенно секретная информация.

За подобными разговорами пролетала ночь. Первый час, второй… Друзья окончательно расслабились. Несмотря на то, что они впервые оказались в высшем обществе, никакого дискомфорта они не испытывали.

Корд вышел на балкон покурить. На улице около нуля, убывающая луна освещала лежавший перед ним заснеженный лес и одинокую дорогу, ведущую к воротам с территории особняка. Корд вдохнул чистый воздух и у него возникла мысль: а может, не стоит? Повертел в руках сигагету, задумчиво на неё посмотрел… Да, пожалуй, не станет он портить сегодняшний вечер сигаретным дымом. Особенно если учесть, что в компании никто, кроме него, не курил.

Он убрал сигарету обратно в пачку и развернулся, чтобы вернуться к друзьям, как вдруг дверь на балкон открылась и из дома вышел Царь.

– Я должен поблагодарить вас, Корд, – сказал он.

Корд удивлённо уставился на своего тестя.

– За что же?

– Вы сделали Диадему счастливой.

– Как и она меня.

– Нет, вы не совсем понимаете… – Царь подошёл к парапету и оперся на него. Корд встал рядом. – Диа дружелюбна и очень любит людей, но она не может общаться с теми, кто ей неинтересен. А специфика социального взаимодействия аристократов такова, что тебя лишают действительного выбора: либо ты коммуницируешь с равными себе, либо не коммуницируешь вовсе. А Диа… скажем так, если ей был интересен повар, она общалась с поваром, если садовник – с садовником, а если аристократ был ей неинтересен, она очень быстро оставляла его одного. Понимаете, какая у неё репутация?

– Белой вороны?

– Верно, – кивнул Царь. – Её считают странной, хотя в лицо об этом никогда не говорят. Кстати, эта особенность – аристократическое лицемерие – ей тоже не нравится. Поэтому я был чрезвычайно удивлён, когда однажды она мне призналась, что у неё появился «хороший человек». А узнав вас, хоть и поверхностно, я понял, что вы именно тот, кого она всегда искала. Наивно звучит, правда?

– У меня такие же мысли были, когда с ней познакомился, – улыбнулся Корд. – И Царь… Коли уж мы теперь родственники, может, перейдём на «ты»?

Царь хохотнул.

– Давно я так ни к кому, кроме Дии, не обращался. Но попробовать стоит.

– Знаешь, что я думаю? – продолжил Корд. – Ну, почему Диа так хорошо общается со всеми нами?

– Поделись.

Корд развернулся к дому и посмотрел в стеклянную дверь балкона, за которой виднелись его друзья.

– Мы маргиналы. Бездомный,