История Германии. Том 1. С древнейших времен до создания Германской империи - Бернд Бонвеч

Триумфом Лютера стал Вормский рейхстаг 1521 г., где Лютер категорично заявил об отказе отречься от своих реформационных идей («На том стою и не могу иначе...»). Императорский указ, известный под названием «Вормский эдикт», запрещал на всей территории империи проповедь в духе Лютера и предавал Лютера опале, а его сочинения — сожжению. Однако он не возымел нужного действия и не приостановил распространение лютеровского учения. Найдя пристанище в замке курфюрста Саксонии Фридриха Мудрого (1463-1525), Лютер осуществил перевод на немецкий язык Нового Завета, тем самым дав в руки своих сторонников мощное идеологическое оружие.

Наступившая после Вормского рейхстага дифференциация антиримского движения, выделение из него радикальных группировок, которые в понимании задач реформ расходились с Лютером, заставили его определенно высказаться, прежде всего, по вопросу о способах и методах претворения в жизнь общих принципов Реформации. Лютер упорно отстаивает свою программу «духовного мятежа», центральным моментом которой был тезис о непризнании католической церкви в Германии и борьбе с нею исключительно мирными средствами. Поэтому Лютер не поддержал рыцарское восстание 1522-1523 гг., осудил бюргерство, стремившееся к коренным преобразованиям церкви (в том числе и путем насилия) и проведению социальных реформ.

Чем больше реформационные лозунги привлекали немцев, тем важнее было Лютеру определиться с той политической силой, которая будет осуществлять Реформацию. Реалии Германии того времени вели Лютера к мысли, что такой силой могла стать княжеская власть, представитель которой, саксонский курфюрст Фридрих Мудрый, не раз в 1517-1521 гг. защищал реформатора. Более того, идея о «всеобщем священстве» позволяла рассматривать княжескую власть как подлинно апостольскую, а значит, ей и должна была принадлежать руководящая роль в новой церкви. Окончательно Лютер сформулирует свои взгляды на этот вопрос после попытки в 1522 г. анабаптистов, переселившихся в Виттенберг, осуществить Реформацию в собственной трактовке. Поскольку Лютер не верил в способность церкви на внутреннюю реформу и считал недопустимым проведение преобразований народом, он доказывал, что право осуществлять Реформацию принадлежит только государям и магистратам. Духовная власть, таким образом, подчинялась светской.

В отечественной историографии преобладала оценка лютеровского реформационного учения как идеологии умеренного бюргерства. Наличие этой более или менее аргументированной точки зрения не отрицает возможности видеть в М. Лютере общенационального идеолога немецкой Реформации. Лютер обращался ко всей немецкой пастве с универсальными (важными для представителей всех социальных и профессиональных групп) религиозными проблемами и обсуждал не менее универсальные христианские ценности. Главное, что волновало его — правильность веры для спасения души. Сам Лютер никогда не говорил определенно о какой-то социальной предпочтительности своего учения, даже его «симпатии» к князьям были связаны не с содержанием Реформации, а с ее осуществлением. Конечно, реализация некоторых идей Лютера представляла известный интерес для бюргерства — как умеренного, так и радикального, — но в то же время «плодами» Реформации воспользовались и князья, и дворяне, и патрициат, и даже крестьянство.

Простому человеку Лютер отводил крайне пассивную роль как в религиозной, так и в общественной жизни, что противоречило активной позиции бюргерства начала XVI в. Характерно высказывание М. Лютера: «Праведен не тот, кто много делает, а тот, кто без всяких дел глубоко верует в Христа... Закон гласит: сделай это — и ничего не происходит. Милосердие гласит: веруй в этого — и сразу все сделано». Такое видение проблемы резко отличало М. Лютера от настоящих идеологов бюргерства У. Цвингли и Ж. Кальвина. Но обращение Лютера к проблеме человека, внимание к его личным переживаниям, стремление возвести в абсолют религиозной деятельности персональное общение с Богом говорит о том, что реформатор смог найти религиозное выражение ментальным процессам индивидуализации сознания. Неслучайно современные немецкие историки трактуют лютеранское вероучение как «эмансипацию индивидуума», основанную на лучших достижениях человеческой мысли XVI столетия.

Основные течения в германской Реформации

Распространение идей Лютера среди представителей разных социальных групп привело к тому, что они стали приобретать социальную окраску, а каждая общественная среда рождала своих собственных реформационных лидеров. Оформление целого ряда евангелических течений в Германии и соседних регионах в 20-е гг. XVI в. отразило наличие в Реформации нескольких идейных и социальных «пластов».

Так, реформационное движение в Саксонии оказалось под влиянием более радикальных, чем Лютер, деятелей: профессора Виттенбергского университета Андреаса Боденштейна (Карлштадта), бывшего монаха Габриэля Цвиллинга и их соратников. Из церквей были удалены алтари, иконы, исполнение католической мессы было объявлено идолопоклонством. Карлштадт и Цвиллинг также решительно выступали против землевладения духовенства. В публичных проповедях Карлштадт подчеркивал, что «никто не может быть уверен в спасении души, если он не зарабатывает хлеб трудом рук своих». Под влиянием проповедей Карлштадта многие студенты покидали университет и отправлялись в деревни, на горные промыслы. Таким образом, выступления Карлштадта и Цвиллинга дали толчок более радикальной оппозиции, которая не удовлетворялась чисто церковной Реформацией Лютера, а желала ее распространения на социально-экономическую, политическую и этическую сферы.

Тезис Лютера об «оправдании верой» развивал Иоганн Эберлин, бывший монах францисканского монастыря в г. Гейльбронне (Хейльбронн) и странствующий проповедник. Он подчеркивал, что Бог дарует свою милость только разумным людям. С помощью разума человек сможет понять истинный смысл Священного Писания, без чего не может быть настоящей веры, и получит возможность творить «добрые дела». Под «добрыми делами» Эберлин понимал, прежде всего, «братскую любовь» между всеми людьми. С противниками «истинной веры» — «безбожниками» — Эберлин требовал решительной борьбы, что поможет людям «осуществить обновление мира и установить царство небесное на земле».

Исходя из этой посылки Эберлин разработал проекты социально-экономических и политических реформ. Они предусматривали возвращение крестьянам в собственность общественных угодий, уменьшение земельного чинша, отмену церковной десятины, производство ремесленниками только доброкачественных изделий, облегчение положения подмастерьев и учеников, ликвидацию крупных купеческих компаний, отмену всех привилегий папского Рима в торговле с Германией. Как и Карлштадт, Эберлин подчеркивал, что труд является обязанностью всех членов общества и требовал, чтобы и представители привилегированных сословий занимались земледелием или ремеслом.

В политической области Эберлин предлагал централизацию государственного управления с правом занятия должностей представителями всех сословий, от крестьян до князей, причем подчеркивал, что и князья — лишь государственные служащие, обязанные беспрекословно исполнять поручения центральной власти (в лице монарха). Строя свои проекты государственного устройства в реформационном духе, Эберлин стремился претворить их в жизнь путем установления тесного сотрудничества между всеми сословиями, однако, как показала жизнь, такой социальный союз был неосуществим.

Огромное влияние на процесс реформирования церкви и общества в Верхней Германии оказали идеи швейцарского священника и гуманиста Ульриха Цвингпи (1484-1531). Свои основные идеи Цвингли высказал в программных «67 тезисах» (1523) и работах «Об истинной и ложной вере» (1525), «Изложение христианской веры» (1531). Как и Лютер, Цвингли признавал только Священное Писание и отвергал Священное Предание, исповедовал принципы «оправдания верой» и «всеобщего священства», считал идеалом раннехристианскую церковь. Он отрицал церковную иерархию, монашество, индульгенции, веру в чистилище, поклонение святым, мощам и иконам. Богословское различие между Лютером и Цвингли касалось трактовки таинства причастия. Цвингли считал хлеб и вино лишь символами жертвы Христа. В цвинглианской общине пастыри избирались верующими, жизнь общины и нравы ее членов строго регламентировались.

В отличие от Лютера Цвингли был решительным сторонником республиканизма и «общинной теократии», обличителем тирании монархов и князей. Он считал, что Евангелие Христа служит укреплению власти, объединяя ее с народом «до тех пор, пока власть действует по-христиански», т. е. не вступает в конфликт с требованиями евангелизма. Правители, не соблюдающие этого установления, согласно Цвингли, могут быть смещены народом. Цвингли резко осуждал покушения на собственность и в борьбе с анабаптистами утверждал, что обобществление имуществ есть нарушение заповеди «не укради». В целом религиозное учение Цвингли представляло собой разновидность бюргерской доктрины.