Женская логика – смертельное оружие - Диля Еникеева

- Так ведь Вован совсем сопляк и нищ как церковная мышь.

- Выглядел и держался он как преуспевающий человек, умел складно врать. Так заболтает наивного лоха, что тот всему верит. На рекламу и необходимый для лохотронной деятельности антураж аферисты не скупились. Начинающие коммерсанты, не зная, куда приспособить свои капиталы и убедившись, что все хлебные ниши уже заняты, натыкались на красочную рекламу Паршинской фирмы “Кентавр”, обещающую баснословные прибыли.

- Тот, кто хорошо себя знает, — никому не доверяет, — хмыкнула Алла и тут же выдала новый перл: — Не уверен — не верь!

Пригрозив мужу, Лина сразу же покинула квартиру — пусть помучается неизвестностью, негодяй! — и отправилась к матери. Вообще-то ей нужно было забрать сына, но она решила заночевать. Если супруг не одумается, придется осуществить угрозу, а ребенок свяжет ей руки. Проще оставить его на время у бабушки.

Лина не сомневалась, что трусоватый Кирилл заявится, чтобы прояснить ситуацию. А ей известно достаточно, чтобы капитально отомстить обоим — супругу и своей извечной сопернице.

Сначала она размажет мужа, а потом отыграется на его крале — пусть эта самоуверенная зазнайка поймет, что беда — дело наживное.

Отныне только от нее, Лины, зависит, останется ли Регина на свободе.

- Паршин обставился весьма солидно, — просвещал любовницу Николай. — Особенно приподнялся он до кризиса, когда деньги коммерсантам доставались легко и текли полноводной рекой — и на банковские счета, и в виде наличной зелени. В то время в бизнес полезли все, независимо от способностей, связей и идей. Многие, сколотив энную сумму, потом чесали в затылке: куда бы ее вложить.

- Всего лишь найти область, где можно извлекать чужие деньги, не прибегая к насилию, — пошутила Алла.

- В докризисное время доморощенных бизнесменов хватало. Некоторые не могли вложиться в своем городе и мечтали найти партнера в столице. Например, некто сколотил в городе Задроченске энный капиталец на водке или продуктах, но люди не съедят и не выпьют больше, даже если он закупит вдесятеро больше эшелонов водки и консервов, потому что, в отличие от него, получают зарплату. Вот коммерсант и ищет, куда бы пристроить лишние денежки, чтобы снимать сливки, не напрягаясь. И находит классический лохотрон.

- Доверять нужно лишь тем, кто может потерять не меньше, чем ты, — снова ввернула Алла — молча внимать монологу, пусть даже умного и осведомленного человека, свыше ее сил.

- Паршин и иностранцев обжуливал. Представит отлично сфабрикованные документы, фиктивные гарантии, и вперед, с бодрой песней. Даже недоверчивые иностранцы, узнав, что светит баснословная прибыль, теряли свое хваленое здравомыслие.

- Доверие можно завоевать, но проще купить.

- Ты попала в точку, — отметил Николай. — В дальнем зарубежье полно бывших россиян, сменивших фамилию на западный манер, которые за энную сумму мать родную продадут. Они легко соглашаются стать фиктивными партнерами фирмы-фантома. Яков организовал совместное российско-американское предприятие “Кентавр”, которое занимается только обувательством, и ничем больше. Для прикрытия у Паршина есть эстонец, который бегло болтает на нескольких языках, выглядит иностранцем и держится соответственно. Яков выдает его за иностранного партнера. Имеется и девица, исполняющая обязанности переводчицы. И вот они всей дружной четверкой: Паршин, Дьяконов, эстонец и девица, — обхаживают иногороднего лоха в шикарном офисе особняка, отделанном так, будто в фирме “Кентавр” ворочают долларовыми миллионами.

- Откуда дровишки-то?

- Этим офисом Яков обзавелся сравнительно недавно, говорят, тоже с помощью махинаций.

- Неужели провинциалы приходили к нему с улицы, держа в руках газетку с объявлением, мол, вот тут я прочел про ваше “Поле чудес” и решил там денежки зарыть?

- Паршин заручился рекомендациями “солидных людей” — липовыми, конечно. Они с Дьяконовым демонстрировали лоху документы, сфабрикованные по высшему классу, чуть ли не за подписью премьер-министра, где “Кентавру” якобы предоставлялись суперльготы, и выкладку расчетов, по которой предприятие дает сто-двухсотпроцентная прибыль. Вскоре горе-бизнесмен уже мнил себя полноправным компаньоном крутой фирмы. Потом лохотронщики приглашали провинциала в дорогой ресторан, эстонец чирикал на том языке, гражданином которой представился на этот раз, рисуя радужные перспективы будущего делового сотрудничества, а девица переводила всю эту ахинею. Паршин возил будущего “партнера” по Москве на дорогом авто, приглашал в свой шикарный загородный особняк, подкладывал какую-нибудь эскорт-девицу, чтобы дурачок стал сговорчивее, — в общем, устраивал ему праздник и демонстрировал, какой он, Яков Паршин, богатый. Мол, я все это быстро заработал, имея дело с американским компаньоном, и ты вскоре разбогатеешь. В глубинке психология граждан меняется медленно. Многие относятся к московским бизнесменам с пиететом, а уж к иностранным и подавно.

- Очарованный перспективой выйти на мировой уровень коммерсант уже видел себя на собственной вилле в Каннах, — иронично продолжила Алла. — От жадности в зобу дыханье спирало: “Чем больше вложу, тем больше заработаю!”

- Примерно так, — подтвердил любовник, он же консультант по технологии лохотрона. — А потом одураченный коммерсант ждал, когда на его расчетный счет в банке родного города приплывут денежки. Не дождавшись, приезжал в Москву. Тут вступал Владимир Дьяконов и грамотно, со всеми расчетами, разъяснял — мол, сейчас вам нет никакого смысла выдергивать эту сумму: чем дольше она крутится в деле, тем больше приносит прибыли. Оболваненный “партнер” приедет еще несколько раз, и опять уедет, нагрузившись обещаниями и получив грамотно сфабрикованную распечатку, на которой отражена вся динамика его “прибыли” и сумма, которая якобы уже имеется на его счету.

- Не доверяй тем, кого еще плохо знаешь, и тем, кого знаешь хорошо, — поделилась “опилками мышления” прагматичная бизнес-леди.

Лина подводила неутешительные итоги.

Первый, наиболее ответственный этап в разработанном ею плане уже пройден. Но рано она обрадовалась, что судьба ненавистных прелюбодеев в ее руках.

Конечно, можно реализовать и второй этап, но в этом случае у нее будет возможность лишь насладиться своей местью и все. А наследство уплывет.

Обидно! Столько сил вложила в непутевого мужа, столько надежд возлагала на будущее, и вот теперь, когда осталось всего-ничего до заветной цели, он надумал с ней развестись! И что — плоды ее трудов захапает соперница?

- Когда терпение жертвы окончательно иссякнет, Дьяконов все валит на иностранного партнера — мол, проклятый капиталист вероломно обещал златые горы, — продолжал Николай. — Показывает документы, где указан адрес какого-нибудь мистера Билла Коуэна, некогда Бори Кацмана. И что делать ограбленному задроченскому коммерсанту? Ехать на Брайтон-Бич и трясти Билла Коуэна за грудки? Ну, наскребет он на поездку, но получит ли визу на въезд в США, — вот в чем вопрос. И еще больший вопрос, — стрясет ли лох свои денежки у мистера Коуэна. Почешет-почешет бедолага в затылке, вспомнит, сколько раз его дурили пирамиды фирм-фантомов и родное государство, да и махнет рукой. Один мой знакомый вознамерился отстоять свои права в суде, самом гуманном в мире, если верить герою фильма «Кавказская пленница». Оказалось, что российский юридический адрес фирмы “Кентавр” зарегистрирован в Кашире, поэтому исковое заявление рассматривалось в тамошнем суде. У Паршина там все схвачено, и истец получил дырку от бублика.

- Еще бы! Наш суд самый гуманный в мире только по отношению к умельцам «позолотить ручку» да родственникам судей. У твоего знакомца не было ни единого шанса выиграть дело: Яшка — шурин Савватеева, прокурора города, и родной брат судьи городского суда Каширы, супруги Савватеева, а Вован Дьяконов — родной сыночек мадам Савватеевой и пасынок прокурора.

- Круто! — присвистнул Николай.

- Да уж, лихая семейка. Но еще не вечер. В конечном счете каждый виновный платит за свои преступления. Один из подельщиков уже получил свое, дождутся и остальные. Фамилии людей, которых “кинула” гоп-компания, знаешь?

- Навскидку припоминаю Ивана Корнеева, Костю Марченко и Петра Мезенцева. Двое первых за эти годы снова нагуляли жирок, а Петр Васильевич так и не оправился.