Проклятие старого ювелира - Борис Бабкин

И, вздрогнув, она неожиданно рухнула лицом вперед.

– Нет ее, – сказал плотный капитан милиции. – Соседи говорили, вчера уехала, и больше ее не видели. Будем входить в квартиру? – спросил он оперативника.

– Да пока вроде оснований нет, – ответил тот. – А где она может быть? – обратился он к участковому. – Дача у них имеется?

– Дача уже три дня под наблюдением, – вмешался подошедший оперативник, – наконец-то соизволили заняться Василем. Но ее нет там.

Феликс, застегнув чемодан, усмехнулся:

– Ну вот и отбываю из белокаменной. Правда, ненадолго. Надеюсь, не обманет меня господин. Я же говорил, что я ему нужен буду, – он подмигнул своему отражению в зеркале, – гораздо больше, чем гориллы. А уж выдоить его я сумею! – Он засмеялся.

– И что скажешь? – спросил Исак вошедшего Михаила.

– Да чисто все, парни сутки наблюдали, чисто. Если бы их пасли, мы срисовали бы.

– Ладно, вылезать все равно небезопасно. Хотел я уехать, но рано еще, и чувствую, что-то не так. А о Чемпионе что узнал?

– Да вроде как погиб. По крайней мере из слов Михаила Петровича я так понял.

– Михаил Петрович!.. – хмыкнул Исак. – Как ты уважительно о нем. Знаешь, вроде бы и бояться нечего. Торба мертв, показания этого жулика против меня не дадут милиции ничего. Ганка молчать будет, да и говорить ей нечего, я подстраховался. А вот что-то внутри держит меня в напряжении. Что именно, не пойму. Кажется, полностью обезопасил себя. Но вот что-то не дает покоя.

– Просто столько сейчас случилось, – сказал Михаил, – что поневоле думать будешь. Может, у Чемпиона было что-то, что ментам след даст. Но Михаил Петрович…

– Да если что-то и есть, что его не касается, он не скажет. Понимает, что мне о нем лучше помалкивать. А ведь в толк не возьмет, что мне один хрен, что вдоль, что поперек. Не стану я себе в удовольствии отказывать, сдам его.

– Может, он уверен, что вы не сдадитесь живым.

– Может, и так. Но ведь после моей смерти ты останешься, да и без тебя есть кому отправить кое-какие бумажки и записи на магнитофоне в Генеральную прокуратуру. Не оставлю я его на волюшке. Значит, насчет Ганки ты уверен?

– Абсолютно.

– Ну а Феликс пока что нужен. Ты уж уважь адвоката моего верного и узнай у него все, что он знает. Конечно, придется отделять ложь от правды, брехать он, пес, умеет. Но он должен рассказать все. Ну а когда выговорится, отпусти его душу на покаяние. Да скажи своим, пусть поосторожнее будут, все-таки Феликс спортивный малый и разные приемчики знает. Видел я, как он дерется. Очень даже неплохо.

– Успокойтесь, – засмеялся Михаил, – разберутся парни.

– Привет, – поздоровался вышедший из машины Суриков. – А Исак Владимирович где?

– Ждет. – Один из троих парней показал на двухэтажный коттедж.

– Вещи возьмите, – кивнул на багажник Феликс и с дипломатом в руке пошел к крыльцу.

Парни последовали за ним. Он остановился.

– Я же сказал, чтобы вы принесли…

Первый из парней ударил его ногой в живот. Другой – сложенными ладонями по шее.

– Что я теперь буду делать? – всхлипнула Нина. – Ведь это я уговорила Семена и Степана помочь Ягунину, потому что знала – там замешан Родин. Я виновата в их гибели!.. – Она заплакала.

– Перестань, – попросил Уров.

– Из-за меня они погибли. Но я все равно найду Родина, – прошептала она.

– Найдем, – кивнул Антон. – Выходит, ты не веришь, что он погиб?

– А ты?

– Черт его знает… Вроде все указывает на то, что это его труп нашли. А с другой стороны, уж слишком матерый волчина этот Родин. Три войны прошел, и подготовка дай Бог каждому. В общем, пятьдесят на пятьдесят. Но тебе искать помогу. Уж больно мне хочется в глаза этой суке посмотреть. Ведь воевал, паскудина, офицер спецназа, а… – Он замолчал.

– У него сын есть и дочь, дети от разных женщин, – вздохнула Нина, – я вчера узнала. Сын где-то на Западе, а дочь в России. Мне один пожилой человек сказал, когда я на руины родинского особняка ездила. Он тоже не верит, что Родин погиб.

– Ради чего это он вдруг тебе о сыне Родина сказал? – удивился Антон.

– Не знаю, мы просто разговорились. Я как-то нечаянно упомянула про Семена и Степана. Ну и… – Не договорив, она снова заплакала.

– Надо найти его, – решил Антон, – и выяснить, кто он такой и откуда знает про Родина. И почему он не верит в то, что Родин погиб. Ты за ним не проследила?..

– Да мне не до того было. Кажется, он живет где-то там. Говорит, как только милиция и пожарные уехали, на развалины многие жители пришли. Кто что нашел, тот то и взял. Пойдем и посмотрим по поселку, я его запомнила.

– Вернешься? – спросил сидевший на кровати мужчина, закрепляя на левом колене протез.

– Не знаю, – ответил Глеб, – как дело пойдет. Стас говорит, что нужен я ему. Да и уверяет, что Чемпион туда приедет. А он жив, гнида, я в этом уверен. Не из тех он, кто так просто уходит из жизни. По крайней мере я бы понял, если б его в бою убили или при попытке прорваться, и поверил бы в это. А так не верю. Чувствую, жив он.

– Я так же думаю, – согласился инвалид. – Юрий слишком опытен, чтобы вот так просто подохнуть. Да и не в его это стиле. Ты оставь координаты, чтобы я, если что узнаю, мог с тобой связаться.

– Да я сам еще ничего толком не знаю, – ушел от ответа Глеб. – Но как доберусь до места, позвоню.

– Твою мать! – раздраженно проговорил светловолосый оперативник. – Снова жмур. Вот жизнь пошла: пока жив – добро на задержание не дают. А как можно, так труп. Что там? – Он взглянул на вышедшего из соседней комнаты опера.

– Шмон наводили, – ответил тот. – Все перевернуто и перерыто. Искали что-то.

– Пуля в сердце, – сообщил судмедэксперт.

– Гильзы нет, – сказал третий оперативник, – или из револьвера стреляли, или киллер с опытом.

– Уносите… – Светловолосый кивнул на тело Ганны. – Так она и не узнала, что ее пацаненок погиб, – вздохнул он. – Сегодня медики заключение дали. Хотели ее на опознание вызывать. Твою мать! – выругался он.

* * *

– К сожалению, Суриков мертв, – отключив сотовый, вздохнул Михаил. – Слабоват на удар оказался. Хаммер блоу, удар молота – сцепленными ладонями по шее.

– Тьфу ты! – недовольно пробурчал Исак. – И этот, значит, молча ушел. Ладно, может, оно и к лучшему. В общем, подбери ребят и пусть отправляются в Хабаровск. Но до нашего приезда чтоб вели себя тихонько. Ну вроде как туристы. Все-таки решил я туда поехать. Не отдавать же свое, – подмигнул он Михаилу.

Тот промолчал.

– И что мы там делать будем? – недовольно спросил плотный парень в камуфляже.

– Работать, – осадил его Геракл. – Надеюсь, понятно и вопросов больше не будет? – Он осмотрел стоявших рядом с плотным еще двоих.

– Конечно, – отозвался стоявший справа парень. – Все будет путем. А сэмпай по натуре кони двинул?

– В общем, долетите, – не отвечая, продолжал Геракл, – найдете Осу, пусть сразу вооружит вас и устроит. До моего появления никакой самодеятельности. Да Оса и не позволит.

– Понятно, – недовольно вздохнул седоватый полковник милиции. – Говорил же, надо было и ее и его раньше брать. А теперь вот стоим на месте и не сдвинемся, сами похоронили дело. Воевода тоже умотал. Да ему и бояться нечего. Видно, перестраховывается. Напридумывали законов – плати бабки, бери адвоката, и хрен посадишь, если прямых улик нет. А все орут – плохо работаем, раскрываемость слабая.

– Кажется, Ларионова на комиссию отдают, – войдя в кабинет, сообщил майор. – Начудил капитан. Он в группе захвата хорош, а здесь…

– Ничего, перемелется, – сказал полковник. – Ларионова ценят. Уж в каких только переплетах он не бывал. Влепят строгача, ну, на комиссию вызовут. Предупредят, отстранят на недельку. Пашка мужик битый, выдержит. Если он сумеет разговорить Отмычку, то ему бояться нечего.

– Посмотрим, – буркнул майор. – А ты слышал о Ягунине и Сашке Федорове?

– Что именно?

– Они вроде как на гнездо этого бывшего спецназовца вышли…

– Да, только зря они стали фотографии показывать и какие-то записи телефонных разговоров.

– Так хотели доказать, что сержант со своей сестренкой и Алка Астахова…

– Ничего не выйдет, только неприятностей нахватают. Они не имели права на частный сыск и сразу должны были доложить. Там вон сколько убитых из-за того, что…

– А доложили бы, – сказал майор, – тогда вообще ничего бы не было. Короче, как хочешь, так и веди себя.

– Если начальство прознает, – улыбнулся полковник, – что Люсьен у Федорова под крылом пригрелась, Сашке тогда точно придется в охранную фирму какую-нибудь уходить. Хотя, может, и нет. Смотря что эта Люсьен знает.

– А тебе-то откуда об этом известно? – удивился майор.

– Уж если бы я не знал, – полковник засмеялся, – то тогда мне на пенсию пора уходить. Я и попытаюсь Люсьен разговорить. Иначе хана Федорову. Правда, тут снова бабушка надвое сказала. Если бы не Федоров, Люсьен была бы мертва. Но с другой стороны, Федоров с Ягуниным были свидетелями убийства и ничего не сделали, то есть не сообщили. Хотя и тут неясно. Сообщи они, может, вообще дело в тупик зашло бы.