Красная Страна - Джо Аберкромби

Они поднялись высоко в холмы, и еще выше, кружа по малохоженным тропам, прорезанным водой давным-давно. Они вставали лагерем среди огромных скал, которые были похожи на упавшие здания, здания древние, как горы. Деревья росли выше и выше, пока не стали колоннами из леса; казалось, что они прокалывают небо, их нижние ветки были высоко над головой, скрипели в тихом лесу, без кустов, без животных, без насекомых.

— Куда вы нас ведете? — спросила Ро Кантлисса в сотый раз, и в сотый раз он ей ответил: «Вперед», дергая небритым лицом в сторону серых очертаний пиков впереди; его модные одежды износились в лохмотья.

Они прошли через какой-то город, весь построенный из дерева, и построенный не очень хорошо; тощая собака гавкнула на них, но людей там не было, ни одного. Блэкпоинт нахмурился, глядя на пустые окна, лизнул прореху в зубах и сказал: «Куда они все делись?». Он говорил на Северном, но Ламб научил Ро достаточно, чтобы понять. «Мне это не нравится».

Кантлисс лишь фыркнул. — Тебе и не нужно.

Вверх и вперед, деревья сморщились до коричневых чахлых сосенок, затем до корявых веток, а потом деревьев уже не было. После ледяного холода стало странно тепло, мягкий бриз дул через склон горы, как дыхание, а затем стал слишком горячим, слишком, дети шли с трудом, розовые лица покрылись потом, они шли вверх по голым склонам из желтого камня, покрытого серой; земля была теплой как плоть, словно живой. Из трещин, подобных ртам, щелкал и шипел пар; в чашевидных камнях были покрытые солью лужи, вода в них булькала с вонючим газом, пенясь разноцветными маслами, и Кантлисс предупредил их не пить, так как это был яд.

— Это место неправильное, — сказал Пит.

— Это просто место. — Но Ро видела страх в глазах остальных детей, и в глазах людей Кантлисса, и сама тоже чувствовала. Это было мертвое место.

— Шай все еще идет следом?

— Конечно идет. — Но Ро не думала, что она идет, не так далеко, как сюда; так далеко, что казалось, они больше не в мире. Она с трудом могла вспомнить, как выглядит Шай, или Ламб, или какой была ферма. Она начинала думать, что все то исчезло, как сон, шепот, а вокруг было то, что осталось.

Их путь стал слишком крутым для лошадей, затем для мулов, так что один человек остался ждать с животными. Они влезли в глубокую пустую долину, где утесы были изрешечены дырами, слишком квадратными для природных; нагроможденные холмы изломанных скал у тропинки навели Ро на мысль о грунте из шахт. Но что за древние шахтеры копали здесь, и для чего вынимали грунт в этом проклятом месте, она не могла догадаться.

После дня дыхания этими отвратительными испарениями, когда носы и глотки были ободраны от вони, они взошли на огромную вершину скалы, изрытую и изукрашенную непогодой и временем, но безо мха, лишайника или растений. Когда они, в лохмотьях, нехотя подошли ближе, Ро увидела, что стена была покрыта буквами, и хотя она не могла их прочесть, она знала, что это предупреждение. В каменных стенах — таких высоких, что голубое небо было очень далеко — были еще дыры, намного больше, и на возвышающихся, скрипящих подмостках из старого дерева были платформы, веревки и ведра, и свидетельства свежих раскопок.

Кантлисс поднял руку:

— Стоять здесь.

— Что теперь? — спросил Блэкпоинт, теребя рукоять меча.

— Теперь мы ждем.

— Долго?

— Не долго, брат. — Мужчина стоял, непринужденно прислонившись к скале. Как Ро могла его не заметить, она не могла сказать, поскольку он не был маленьким. Очень высокий, с темной кожей, голова побрита до мельчайшей серебристой щетины, на нем была простая роба из неокрашенной ткани. В крюке одной из своих мускулистых рук он держал посох, такой же высокий, как и он сам, в другой было маленькое морщинистое яблоко. Теперь он куснул его, и сказал: «Привет», — с полным ртом. Он улыбался Кантлиссу, и Блэкпоинту, и остальным людям, и улыбался детям, и Ро в частности, как она подумала. «Привет, дети».

— Я хочу мои деньги, — сказал Кантлисс.

Улыбка не покинула лицо старика. — Конечно. Поскольку в тебе есть дыра, и ты веришь, что золото ее заполнит.

— Поскольку у меня есть долг, и если я его не заплачу, я покойник.

— Мы все покойники, брат, в свое время. Как мы туда попадем, вот что важно. Но ты получишь честную цену. — Его взгляд переместился на детей. — Я насчитал меньше двадцати.

— Длинное путешествие, — сказал Блэкпоинт, держа одну руку на мече. — Потери неизбежны.

— Ничто не неизбежно, брат. Что случается, случается из-за выбора, который мы делаем.

— Я не покупаю детей.

— Я покупаю их. Я не убиваю их. Причинение боли слабым заполняет дыру в тебе?

— Во мне нет никаких дыр, — сказал Блэкпоинт.

Старик последний раз укусил яблоко. — Нет? — И он бросил огрызок в Блэкпоинта. Северянин инстинктивно потянулся за ним, затем заворчал. Старик покрыл расстояние между ними за два легких шага и ударил его в грудь концом посоха.

Блэкпоинт содрогнулся, уронил огрызок, нащупывая меч, но у него не было сил его вытащить, и Ро увидела, что это был не посох, а копье, длинное окровавленное лезвие торчало из спины Блэкпоинта. Старик опустил его на землю, мягко положил руку на его лицо и закрыл ему глаза.

— Тяжело говорить, но я чувствую, что мир лучше без него.

Ро смотрела на труп Северянина, чья одежда уже потемнела от крови, и обнаружила, что рада, и не знала, что это значит.

— Черт возьми, — выдохнул один из людей Кантлисса, и взглянувшая вверх Ро увидела много фигур, которые в тишине вышли из шахт на леса и смотрели вниз. Мужчины и женщины всех рас и возрастов, но все носящие одинаковые коричневы одежды, и все с обритыми налысо головами.

— Несколько друзей, — сказал старик, вставая.

Голос Кантлисса, тонкий и льстивый, задрожал. — Мы сделали все что могли.

— Меня огорчает, что это все, что вы могли.

— Все что я хочу, это деньги.

— Меня огорчает, что деньги могут быть всем, что хочет человек.

— Мы заключили сделку.

— Это также огорчает меня, но мы заключили. Твои деньги здесь. — И старик указал на деревянный ящик, стоявший на скале, мимо которой они прошли. — Желаю тебе радости от них.

Кантлисс схватил ящик, и Ро увидела блеск золота внутри. Он улыбнулся, грязное лицо потеплело отраженным светом. — Пошли. — И он и его люди отошли назад.

Одна из маленьких девочек начала плакать, потому что маленькие дети начинают любить даже ненавистных, если это все что у них есть, и Ро положила руку ей на плечо и сказала «Шшшш», и постаралась быть храброй, когда старик прошелся, чтобы встать, возвышаясь над ней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});