Т. 12. ЭКЗОРЦИЗМ. Образ Зверя. Апофеоз - Филип Фармер

Наконец тварь закончила свою речь, а может, просто устала от бесплодных попыток что-то объяснить Чайлду.

Повернувшись, она поползла прочь, остановившись возле его подбородка. Чайлд смог разглядеть, что она делает, лишь спустя несколько секунд, когда змейка вновь стала двигаться. За собой она волокла матку; хвост с корнями вновь был втиснут внутрь и, очевидно, успел прикрепиться к стенке ожившего органа, как прежде.

Миновав его голову, парочка остановилась, повернулась, опять подползла к Геральду и замерла, когда матка уперлась в его лоб. В этот момент вагина отодвинулась от лица Чайлда, и он увидел, что змейка подталкивает ее головкой, заставляя принять нужное положение.

Добившись своего, бородатая тварь проскользнула в свою новую подопечную сзади и вынырнула из влажной щели. Вагина стала пятиться, словно повинуясь телепатическим призывам, пока опять не соединилась с маткой.

Что теперь? Впервые после того как в Чайлда вонзились ядовитые зубы, его стала по-настоящему беспокоить собственная участь. Возможно, действие яда со временем слабеет; возможно даже, что Вивьен солгала и противоядие вообще не требуется. Она дала это снадобье Биллу, чтобы он поскорее пришел в себя и убрался из дома.

Одновременно Мабкруф ввела бедняге отраву, из-за которой он должен умереть от разрыва сердца. Тут уж она точно не соврала!

Чайлд попытался сдвинуться с места, но, как и прежде, тело отказывалось повиноваться. Однако туман перед глазами постепенно рассеялся, думать стало легче.

Только сейчас Чайлд осознал абсолютную чужеродность существа, некогда называвшего себя Вивьен. Невозможно даже представить себе, чтобы человеческое тело распалось на множество самостоятельных живых созданий! Но вот они, прямо перед глазами. Интересно, как этим тварям удается существовать так долго? Допустим, при распаде кровоснабжение каждой ожившей части тела стало автономным, но ведь циркуляция полностью прекратилась. Сердце, все вены и артерии которого закрылись, проворно двигалось по полу, стремясь исчезнуть под кроватью, на своих тридцати хиленьких ножках.

Существо чем-то походило на обезглавленную курицу, бегущую по двору.

А как они живут без кислорода и системы пищеварения? У любого существа просто не может не быть какоголибо источника энергии, системы выделения отходов из организма. Без них невозможно существовать!

И еще: как Вивьен умудрялась скрывать все эти ножки, расщелины и Бог знает какие еще биологические диковины в своем теле? При таком обилии разнообразных «деталей» она должна была выглядеть рыхлой и толстой, однако обладала безупречной фигурой и лицом. О, какое божественно прекрасное лицо! Сейчас эта головка как раз расхаживает по комнате, словно сороконожка, на тощеньких лапках, опираясь на четыре ножки, растущие за ушами!

Волоча за собой матку, бородатая змейка гналась за ягодицами и анусом, явно стараясь присоединить их к своим трофеям. Но что потом? Подобная конструкция станет весьма неуклюжей и громоздкой; преследовать другие части тела будет очень тяжело.

Пока Чайлд наблюдал за стараниями змееобразного существа, голова тоже не оставалась без дела. Ей удалось пинками и толчками загнать в угол комнаты оба плеча.

Пока они стояли там, прижавшись к стене, голова отправилась на охоту за разными внутренними органами; тем временем змейка подцепила добычу и потащила за собой, словно локомотив.

В этот момент доски паркета под головой Чайлда слегка прогнулись. Секунду спустя перед глазами возникла пара больших ботинок. Потом они сдвинулись, и Геральд увидел водителя, который вошел в комнату, пока Чайлд, забыв обо всем, увлеченно наблюдал за маневрами диковинных существ, на которые с его помощью разделилась Вивьен. Личный шофер Мабкруф был крепким высоким мужчиной со смуглой, как у уроженца солнечной Сицилии, кожей. Несмотря на это, черты лица выдавали прибалтийское происхождение: выдающиеся скулы, высокий лоб, прямые темные волосы. Судя по полному отсутствию реакции на то, что происходило в комнате, водителя совершенно не ошарашило увиденное.

Быстрыми умелыми движениями он начал собирать свою хозяйку. Части тела складывались либо всовывались одна в другую; вскоре на полу лежала обнаженная Вивьен, прекрасная, как и прежде. Трещины, исчезли, зазоры выровнялись, провалы затянулись. Когда кожа снова стала безупречно гладкой, водитель ударил кулаком по груди своей хозяйки. Сердце послушно забилось, и она, словно рыба, жадно вдохнула воздух открытым ртом.

Вивьен немного полежала, мерно дыша, затем села.

Она чуть пошатывалась, но жестом отвергла помощь своего прислужника.

Из приоткрывшихся губок вагины высунулась бородатая головка и сердито уставилась на Чайлда.

— Бартон, — произнесла наконец Мабкруф, — положи его на кровать и раздень.

Слуга, не произнося ни слова, подхватил Геральда и опустил на кровать, затем снял с Чайлда всю одежду и аккуратно развесил в шкафу, а туфли и носки отправил под стул. Чайлд видел все это, потому что мог уже поворачивать голову. Но, увы, язык все еще отказывался повиноваться.

— Теперь можешь идти, — приказала Вивьен.

Плечистый темноволосый слуга бесстрастно оглядел Геральда, произнес: «Слушаюсь, мадам» — и покинул комнату.

Какую роль играет Бартон среди прочих членов дьявольской компании? Чайлд вспомнил Глэма, гигантского слугу барона Игеску. Силач отличался странностями, но, в отличие от хозяина, был человеком; по крайней мере, принадлежал к нашей расе. К несчастью, он совершил роковую ошибку, влюбившись в Магду Холиани, которая, кажется, была из породы питонов-оборотней. Магда отвергла его, и бедняга Глэм попытался силой овладеть ею.

Результат: практически все кости сломаны, внутренности и кровь выдавлены из тела!

Если Бартон принадлежал к роду гомо сапиенс, то, несомненно, заслужил сомнительную честь именоваться одним из гнуснейших предателей в человеческой истории. Точнее, наверное, нечеловеческой, поскольку люди отказывались признать существование или даже возможность существования подобных созданий.

Вивьен возвышалась над ним. Она нагнулась, так что одна грудь нависла над лицом Чайлда.

— Ты заставил меня волноваться, Геральд Чайлд, мой красавчик, а я очень не люблю волноваться. Ты отнял у меня Билла, тупого сукина сына, но отменного жеребца. Поэтому, хотя к тебе запрещено приближаться, ты мне его заменишь.

Он хотел спросить, что значит «запрещено приближаться», но не мог даже рта открыть.

Вивьен впилась в его губы, просунула между ними язык, провела по зубам, языку, деснам. Тем временем ее рука искусно ласкала член Чайлда. Помимо воли он начал возбуждаться. По пенису разлилось приятное тепло, он немного увеличился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});