Первозданная сила. Клубок закручивается - Хайдарали Мирзоевич Усманов

действиями Юрий, по сути, наводил определенный порядок там, где даже городская стража не справлялась. А заодно занимался своими делами в той самой лаборатории Академии. Как уже говорилось ранее, достаточно было дать десяток золотых, чтобы закрыться в ней на целый день. А маг-преподаватель даже туда не появлялся. Пользуясь их печью, Юрий старательно переплавлял металл, который у него имелся в виде титана, делая из него необычный сплав титана, переплетённого с магией. И ждал письма от старого гоблина-ювелира. чтобы тот сообщил ему именно о том, сколько нужно металла для изготовления доспехов на Юрия? Все замеры у него уже были. Оставалось дело за малым. Надо было найти лучшего мастера по доспехам в королевстве гоблинов. Который и возьмётся за такую работу. А остальное уже будет делом техники…

……….

Склеп, где хоронили представителей баронской семьи на протяжении более десяти поколений, давно погрузился в тишину и забвение. В его сердце царила тёмная, тяжёлая атмосфера, пропитанная неким затаённым злом, которое накапливалось здесь десятилетиями. Последний раз сюда ступала нога живого человека более двадцати лет назад, и с тех пор время словно застыло, позволяя всему здесь покрыться налётом древности и упадка. Сам склеп был построен глубоко под землёй, выложен массивными каменными плитами, которые когда-то были гладкими, но теперь исчерчены глубокими трещинами и покрыты мхом и плесенью. Потолок склепа был низким, с каменными арками, поддерживающими его на каждом углу, и казалось, что любой звук, даже шёпот, многократно усиливался и возвращался эхом из глубины гробниц. Центральный коридор, ведущий в самое сердце склепа, был узким, с боковыми нишами, где в старых, рассохшихся гробах покоились останки тех, кто умер века назад. Гробы когда-то были украшены резьбой и позолотой, но сейчас выглядели жалкими, потемневшими от времени и покрытыми слоем пыли. В некоторых местах крышки гробов сместились, и их содержимое было слегка видно – изнутри выглядывали остатки истлевших одежд, обрывки тканей, истончённые кости, а иногда – уцелевшие украшения из редких металлов, которые омывались густым магическим полем, наполнявшим склеп. В дальнем конце коридора находился центральный зал – самый большой и самый зловещий. Это был зал предков, где хоронили баронов и их ближайших родственников. Он был украшен массивными гробницами, каждая из которых возвышалась как величественный монумент среди тьмы и забвения. На каменных плитах вырезаны древние гербы, родовые знаки и эпитафии, которые время почти стерло. Некоторые гробницы были запечатаны магическими знаками защиты, давно утратившими свою силу, но всё ещё таящими в себе остатки древней магии.

Именно в этом зале магическая энергия, что когда-то была частью захороненных одарённых членов семьи, начинала стягиваться в плотный узел. Ощущение напряжённой силы висело в воздухе, подобно густому туману, который невозможно увидеть, но можно почувствовать. Казалось, что сама атмосфера давила на плечи, как невидимый груз. Воздух был густым и тягучим, словно насыщен чем-то тёмным, неприятным, глухим. Здесь не было слышно ни единого звука, только собственное дыхание нарушало гробовую тишину. Энергия, накопившаяся здесь за десятилетия, ранее не могла найти выхода. Захороненные в склепе не были должным образом преданы огню, и магическая сила, присущая их телам, медленно просачивалась сквозь кости, сквозь гробницы, заполняя пространство. Эта сила, лишённая направляющего разума, начала собираться в центр, образуя некий невидимый магический узел. Он словно ждал, накапливая энергию, которую когда-то контролировали живые маги из семьи баронов. И, если постараться внимательно вслушаться, можно было бы услышать неуловимое гудение, исходящее из камня. Это было прямое свидетельство того, что магические силы собирались в опасное скопление. Стены зала дышали скрытой угрозой, как будто сама структура древнего склепа боролась с накопившейся энергией, что угрожала разорвать её. Малейший толчок, малейшая ошибка могли привести к катастрофе. Узел мог распасться, и высвобожденная энергия начнёт разрушать всё вокруг, превращая некогда тихий склеп в эпицентр магического хаоса. Так что, то самое ощущение, что за каждым углом что-то скрывается, усиливалось. Внутри склепа мрак стал почти живым, словно нечто древнее и недоброе наблюдало за каждым шагом, ожидая момента, чтобы высвободиться.

В тёмной ночи, старый склеп, который столетиями пребывал в забвении, нарушило нечто едва уловимое – тень, скользнувшая сквозь вековые ворота. Это было почти незаметное движение, как если бы сама тьма сгустилась на миг, просачиваясь сквозь массивные каменные двери, и так же стремительно исчезла. Но этого мгновения хватило, чтобы нарушить зыбкий баланс, державший древнее зло под контролем. В тусклом свете, пробивающемся сквозь едва заметные щели в потолке, на древний каменный пол склепа упал камень. На вид он был ничем не примечателен, но его поверхность была пронизана сетью мелких трещин, из которых будто исходил едва уловимый тёмный свет. Камень был насыщен силой Смерти – магией, чей источник лежал далеко за пределами обычного мира. Как только этот предмет коснулся пола, происходящее в склепе изменилось мгновенно.

Сила Смерти, запертая в камне, начала медленно испаряться. Она вытекала из трещин, словно тёмный дым, устремляясь вверх и расползаясь по воздуху в зловещем танце. Этот чёрный туман, насыщенный энергией, начал пропитывать каждый уголок склепа, соприкасаясь с остатками магической силы, которая десятилетиями накапливалась в этом месте. Магия смерти и старая, давящая энергия склепа начали резонировать, усиливая друг друга и создавая нечто новое, неуправляемое. Воздух вдруг стал густым и невыносимо тяжёлым, а из глубины склепа начало раздаваться нечто похожее на гул – как если бы сам камень начал стонать под воздействием сил, пробуждающихся в этом месте. Вибрации распространились по полу, и древняя магия, покоящаяся в останках предков барона, наконец, начала пробуждаться.

Первые признаки изменений проявились в одном из старейших саркофагов. Он был украшен тонкой резьбой и гербом древнего рода, но теперь его поверхность начала исказиться, камень трескался под неведомым давлением, будто сдерживая что-то злобное и неукротимое. Изнутри саркофага доносилось едва различимое шипение, словно кости захороненных там предков вновь обрели способность двигаться. Магия Смерти всколыхнула силы, которые до того были сдержаны лишь природным балансом места. Эта деструктивная энергия начала стягиваться к одному центру, стягивая за собой фрагменты магии, что пронизывала останки предков. Останки, которые долгие годы лежали в забвении, теперь подвергались чудовищным изменениям. Кости начали смещаться, поворачиваясь и стягиваясь друг к другу. Переплетённые остатки магии из разных поколений баронов собирались вместе, как части мозаики. Останки, принадлежавшие различным членам семьи, начиная от древних воинов и магов, и заканчивая последними баронами, буквально притягивались друг к другу, образуя жуткую, деформированную массу. Некоторые кости рассыпались в прах, но другие, пропитанные магической силой, скреплялись в единый организм.

Сила магии Смерти