Стаи. Книга 2. Новая Волна - Юлиан Львович Егоров

замялся, но Елена только улыбнулась на его смущение:

– Да перестань! Мы же взрослые люди!

Он повернулся, руки завёл за спину, и сцепил над хвостом. Ворожейкина секунду посомневалась, находя снимок через чур откровенным, хотя открытый эрос не считался чем-то непристойным, или запретным, но всё же решила сделать как есть – в конце концов, можно кое что и не показывать посторонним.

– Так хорошо, – она перемещалась по окружности, метрах в трёх от эволэка, и через рваные интервалы щёлкала затвором – трудно сказать, вот так с ходу, какой из ракурсов будет лучше, потом в спокойной обстановке легче выбрать наиболее удачные снимки.

– Теперь сядь, ноги под себя, – продолжала она дирижировать, – Вперёд тело, колени чуть раздвинь, руки между ног.

Она покинула позицию для съёмок, и уже своими пальцами касалась головы, спины, выставляя пусть и заметно похудевшее, но гармонично развитое тело, в нужную позу. Удовлетворившись полученным результатом, она вернулась на место, и снова вскинула фотоаппарат.

– Блеск! – Снова и снова раздаются щелчки, но этого показалось мало, и Елена решила придать ещё больше выразительности лицу и глазам, – Эрекции ещё не было?

Куко вспыхнул, и женщина блестяще поймала этот момент, зафиксировав сложную гамму эмоций.

– Нет, пока не было, – довольно спокойно ответил он.

– Теперь ноги скрести, хвост под себя, и прижми его к животу и груди, обними руками, а кончиком подопри подбородок, – Ворожейкина внимательно следила, чтобы Лис всё сделал в лучшем виде, – А Шакко?

– Тоже глухо, – честно признался рыжий плут, – Мы вчера вечером всё перепробовали, но бес толку.

– Странно, если завтра-послезавтра ничего не измениться, придётся колоть гормональное.

– Ох! – Тяжело вздохнул больной, – От этого так почки почему-то болят!

Снова щёлкает затвор сложной электронной техники, фиксируя и какую-то обречённую усталость в глазах, и лёгкое расстройство.

– Глазки на объектив, – скомандовала Лена, – Покажи девушкам, какой ты очаровашка!

Лицо Лиса вмиг преобразилось, в глазах плутовство и лишённое даже намёка на стыд приглашение.

– Замечательно, – женщина, широко улыбаясь, припала к окошку, как охотник, всю жизнь ждавший встречи с редким зверем, к прицелу, выпустив целую очередь снимков, – теперь ложись на живот.

Кицунэ с наслаждением вытянулся на траве, чувствуя, как щекочет кожу маленькие стебельки, подпёр голову руками, с беззаботной улыбкой провожал взглядом плывущий по воздуху фотоаппарат. Потом уронил голову на руки, притворяясь спящим, чуть повернувшись на бок, укрылся шикарным хвостом. Снова серия быстрых и резких щелчков.

Ворожейкина, не на шутку взбудораженная всем происходящим, радовалась от души удачному утру – давно ей не попадался столь необычный объект для съёмок! И хотя богатая на события жизнь давала немало поводов браться за любимое ремесло, но такой вспышки эмоций она не переживала уже много лет! Её уже практически трясло, хотя руки оставались твёрдыми, но очередной снимок не получился.

Лис взвился в воздух в таком испуге, что можно было подумать, будто под ним зашевелилась незамеченная ранее змея. В следующий миг Елена поняла причину паники: голова инстинктивно повернулась влево, и она увидела на дорожке скрытые кустами движущиеся фигуры.

Оба, не сговариваясь, подхватили с газона вещи: Куко пижаму, Ворожейкина сумку и сменные объективы, и горе-фотограф потащила эволэка за руку, бросившись под единственную защиту – Леадены, благо те раскинули широкие листья и огромные бутоны, и был шанс остаться незамеченными. Но…

Оказалось, что под шатром этой естественной маскировки не так и много места: попытка продвинутся вглубь, была пресечена настоящим частоколом стеблем, и их раскачивание выдало бы беглецов с головой, а двое они просто не помещались.

Куратор не растерялась, чуть толкнув кицунэ, и тот повалился на бок. Тут же рухнув на него сверху, Елена поджала ноги, убирая их как можно глубже в заросли, но плечо Куко впилось практически в горло, не оставив обоим никакого выбора.

Когда двое рабочих приблизились к полянке, оба «партизана» замерли, скрытые бликами и обширными тенями: Лис лежал на спине (иначе на двоих не хватало высоты!) едва сдерживающая хохот Ворожейкина сверху, сжав ногами его бёдра, а голову эволэка прижав к своей груди. Из того так же рвалось безудержное веселье, смешанное со смущением: живое женское тело чувствовалось прекрасно, особенно губами, запах уже кружил голову, даже потенциальная опасность обнаружения отступила на второй план.

Когда вдали стих неспешный разговор рабочих, Елена Павловна наконец разжала хватку, и Куко, тяжело дыша, откинулся наземь.

– И вы это называете поведением взрослого человека? – С укоризной спросил он, но в ответ послышались только смешки и нечленораздельные всхлипывания.

Кое как успокоившись, они выбрались из цветника, и на траве приводили себя в порядок: куратор паковала фотоаппарат и хрупкие объективы, а эволэк быстро облачался в пижаму – продолжать съёмки уже не было смысла, итак нащёлкали более чем достаточно.

Поспешить стоило вдвойне – завтрак не за горами, и они вместе зашагали назад, к башням. Женщина всё время улыбалась:

– Давно я так не ребячилась!

– А теперь поиграем во взрослые игры, – заметил Куко.

– Да, – согласилась куратор, – партия началась!

* * *

На каждом снаряде тренеров было двое, а то и трое, так что сачковать не давали, заставляя хорошо выкладываться. Никто никого не гнал, не стремился опробовать на прочность ещё не окрепшие тела, но физическую нагрузку добавляли с каждым днём, по чуть-чуть, но добавляли.

Зал гремел железом всевозможных тренажёров – две группы эволэков, смешанного состава из разных Кланов, усиленно потели, выжимая из мышц всё, на что те были способны. Девушки и юноши занимались, отдыхали, перемещались от одних снарядов к другим. Старшие виртуозно регулировали движение, внимательно следили за состоянием спортсменов, определяли намётанным глазом кого надо подогнать, а кого наоборот осадить.

Лис и Лисичка уже занимались с гантелями, заканчивая весь круг – следующим этапом была небольшая пробежка на воздухе, а потом плавание, но уже вечером.

Нагрузки всегда давались от меньшего к большему. С утра, ещё в постели, надо, проснувшись, немного размять мышцы и разогнать кровь, заставить сердце вспомнить ритмы побыстрее. Эволэк двигает ногами, напрягает спину и пресс. Когда процесс окончательного пробуждения остаётся позади, делается элементарная гимнастика и к умывальнику! Ещё до лёгкого завтрака почти всех эволэков старосты выгоняют на плац (исключение делается только для, тех, кому врачи прописали особый режим, но таковых «всего» около трети), где их ждёт уже более полноценная разминка.

Потом все дружными стайками тянуться к эскулапам, и люди в белых халатах тщательно обследуют подопечных, особое внимание уделяя нервной системе и сердцу. И снова в столовую – в период реабилитации кормить стараются чаще, но понемногу, так организм легче вспоминает человеческую пищу,