Кровь, охота и рок-н-ролл - Н. Хари

«Они наверняка подготовились».

«Мы тоже.

Беспокоишься за меня?»

…

«Я не знаю мира, в котором тебя нет».

Вытряхнув из пачки последнюю сигарету, Дав закурил, пуская дым в потолок, снова взвешивая «за» и «против».

Ада Верга думала, будто вампиры платят за время чьими-то жизнями. Давиде полагал, их валюта — польза и чья-то любовь. И то, и другое конвертировалось в кровь в конечном итоге, но кровь была водой, а польза и любовь — почвой, куда прорастали корни. Ты либо нужен кому-то, и тогда тебя кормят и защищают, либо ты кому-то дорог.

Оба источника Давиде иссякали. Он не заметил, как это произошло, но любовь, настоящая, искренняя, исчезла из его реальности. Последняя фраза Нэнс подтверждала это. «Я не знаю мира, в котором тебя нет». Беспокойства и страсти она тоже не знала.

Дядя продал его. Непонятно кому и как, но продал. Что оставалось? Оставалось назначить за себя цену повыше и, возможно, напоследок заработать ещё немного любви.

Он надел давно подобранный дворецким комплект колец и серёг, повесил платиновый крест на шею. Налепил улыбку и вышел к команде:

— Готовы? Наконец-то развлечёмся по-настоящему!

Они собирались укротить «Цепного пса».

Российская конфедерация, десять лет назад

Мама ворвалась на кухню, напевая и пританцовывая. Не глядя, выудила из холодильника бутылку вина и, плавно покачиваясь, налила его в кружку. Она уже вела себя как пьяная, но Лина знала, что это не алкоголь. Это адреналин.

С левой стороны на шее вздымался пластырь, с правой краснели засосы. Повернувшись, Мария заметила дочь.

— Доброй ночи!

— Ты с ним спала! — воскликнула Лина обвиняюще. — С вампиром! Ты правда с ним спала!

Мария пожала плечами.

— Он об этом пожалел. Или нет, — она хихикнула. Попробовала вино и вылила в раковину. — В следующий раз, когда я оставлю открытое вино на потом, останови меня, котик!

Лина продолжала изображать возмущение. Она и была возмущена, но ей не хватало опыта, чтобы передать чувства словами. Мама с вампиром? Вот прям в постели? И дала себя пить? А Кирилл?!

— Между прочим, — сказала мама строже, — нехорошо подслушивать взрослые разговоры. Особенно когда и половины не понимаешь. А потом караулить меня, как Цербер… Да, я иногда сплю с вампирами. Больше того: мне нравится. Больше того: ты тоже будешь с ними спать.

— Никогда!!!

— Когда! Блин, Лина… — Мария внезапно скисла. — Рано ещё…

Аделина не считала, будто ей чего-то там рано, хотя вся эта тема с эротикой и правда пока ей не поддавалась. У неё лишь недавно начались месячные, и она недоумевала, почему одноклассниц вдруг заинтересовала форма мужских ягодиц и выпуклости на брюках.

Мама смотрела устало. Дневной макияж размазался, тон забился в морщинки у глаз и в складки на подбородке. Она собиралась спать, а не объясняться.

— Ладно. Хорошо. Мы — приманка. Я — приманка. Некоторые твари чересчур сильные, Третье поколение не справляется с ними в бою. Тогда нужны мы. Они же улетают от нашей крови! Я до секса признаюсь, что полукровка, тогда они сразу не дёргаются. Ожидают светлого пива! — она высокомерно усмехнулась. — А ты и я — мы русская водка! Если они останавливаются и не пытаются допить до конца, то потом ещё выбалтывают всякое как на исповеди. Обязательно пиши такие моменты! А если не останавливаются, меня страхует Кирилл.

— Вы вместе?.. — Аделина была потрясена.

— А как ты думала? Мы команда! За ночь моей любви, Лина, вампы платят сердцем. Всегда. И так и должно быть. И тебе придётся смириться: ты абсолютно вся — оружие. Что не превратишь в оружие, станет слабостью! А слабость для нас — непозволительная роскошь.

Открыв форточку, мама закурила из пачки Кирилла на подоконнике.

— Секс — приятное занятие, котик. Секс и смерть. Двигатели цивилизации. Кто ими управляет, управляет всем. Запомни.

***

Либо команда приняла игру, либо благодаря Кэтрин указания на его счёт изменились. Охранников постепенно отпускала подозрительность и напряжённость. В дороге они балагурили, пели — Симоне когда-то выступал в опере и обладал роскошным голосом — и подначивали Давиде, зацепившись за его украшения. Дескать, размер камней компенсирует размер кое-чего другого. Внутри клана это было в порядке вещей, Дав славился лёгкостью и душевностью. Он отшучивался в ответ, ведь кроме Нэнс они все были разукрашены и обвешаны бирюльками.

Знали бы ребята, что любой весёлый трёп в его присутствии всегда передавался Алонсо, и что они когда-то вместе выбрали ему такое амплуа.

Сейчас они, должно быть, видели в нём пресмыкающееся ничтожество. Принца, сброшенного с пьедестала, который отказывается принять судьбу и тщится заслужить их симпатию.

С мыслями о том, достаточно ли глубоко они заблуждаются, Давиде и вступил в «Пса». Дав столько слышал про этот клуб, что казалось, он здесь не впервые. Тёмные своды залов принимали его как хозяина, разевая пасти со сталагмитовыми зубами. Они с Нэнс и тюремщиками не медля окунулись в густой ритм танца, целуя незнакомцев и упиваясь ИК. И довольно быстро, пока ни телохранители, ни персонал не успели опомниться, Давиде отделился от компании и проник в человеческую уборную. Подкупленный парнишка заперся с ним в кабинке, они поменялись одеждой. Дав стёр макияж, собрал волосы. Неузнанным вышел из клуба и отыскал в чаще Гаусса.

Приготовления не закончились. Дав снова переоделся — в безликую форму с фальшивым рельефом мышц, а Гаусс сверху нахлобучил на него бронежилет. Смертному было бы сложно в таком двигаться, но Давиде приноровился без труда. Если там, куда они идут, есть камеры, и если они выберутся, записи не докажут его участие.

Гаусс развернул бумажную