Очень злая любовь - Карина Сергеевна Пьянкова

нас с гостьей наедине.

– Безнадежно глуп, однако, хотя бы услужлив, - обронила с усмешкой пани Врона. – С вашей красотой и умом вы могли бы найти для осуществления своего плана орудие получше, панна Новак.

Мне удалось скрыть собственное настроение за привычной невозмутимостью.

– Иногда приходится брать то, что под руками, - заметила я и смолкла, ожидая продолжения.

Иногда куда выгодней отдать нить разговора в руки собеседника. Особенно, если приходится иметь дело с кем-то вроде Иржины Вроны. Она отлично читала между стрoк, поэтому… чем меньше она этих строк получит, тем лучше.

Я безмолвно взирала на гостью, чувствуя неизбежную досаду от чужой красоты. Как бы я ни была уверена в собственной привлекательности, но золотоволосая статная магесса не могла не беспокоить.

И Орлик опять же…

Пани Иржина помолчала пару минут, а потом произнесла:

– В ближайшее время пан Каминский не станет вам докучать.

Снова последовала пауза.

Я посчитала, что если покажу излишнюю неосведомленность, вызову ненужные подозрения, поэтому спросила:

– Это из-за того, что случилось в храме?

Пани Иржина как будто почувствовала легкое разочарование.

– О, не стоило ожидать, что настолько громкая новость до вас не дошла. Город гудит как разоренный улей. В столицу oтправился гонец с гневной нотой. Его величество подчас сквозь пальцы смотрит на выходки Ордена Дракона, но сейчас – дело другое. Жречество в бешенстве и требует наказать нечестивцев по всей строгости. Сам магистр тоже пострадал в давке. Простонародье ликует и твердит, что небеса покарали грешниқа.

Простонародье, вероятно, и в самом деле ликовало, но и пани Иржина – тоже. Сложно было найти человека, который бы ненавидел Мстивоя Каминского больше, чем эта женщина. Я могла только гадать, какую кость эти двое не поделили.

– Зачем драконитам понадобилось поджигать храм? - осведомилась я, весьма достоверно изобразив изумление.

В этот момент вошел Ян Орлик с подносом, и гостья смолкла, не желая вести беседу о серьезных вещах в присутствии постороннего. Разлив вино, мужчина снова удалился, чтобы не мешать «легкомысленному женскому разговору».

– Кажется, храм загорелся из-за неудачного стечения обстоятельств, - пожала плечами знатная магесса, которая не спешила переживать из-за жертв. Что ж, буду знать, что сердца у пани Вроны нет. - Но кто теперь в это поверит? Люди разгневаны и им нужен враг. Орден Дракона подходит лучше всего.

Звучало вполне логично. И… да,такой расклад конкретно мне был исключительно выгоден, как и гнев короля, что теперь должен обрушиться на голову главы Ордена Дракона. Пока пан Каминский занят, у него не будет возможностей отравлять мне жизнь.

– Почему магистр вообще обратил свой взгляд на главный храм? – озвучила я вопрос, который меня и в самом деле мучил.

Прежде все соглядатаи шли по пятам за мной, однако, на этот раз у драконитов не было шанcов.

– Видимо, дело в использованном членами Круга магов поисковом заклинании, - усмехнулась пани Врона. - Мы… решили немного посотрудничать с Орденoм, раз уж вы не пошли навстречу нашим желаниям.

 

ГЛАВА 20

 

Ситуация нравилась мне меньше и меньше. Εсли в чем-то я прежде была уверена,так это в том, насколько хорошо продумал все до единой детали своего плана мой хитроумный любовник. В Габриэля я верила, наверное, сильней, чем в Провидение. Но оказалось… оказалось, что и у него могут найтись слабые места.

– И поисковое заклинание помогло найти часть артефакта? - выказала я недоверие словам пани Вроны.

Она сама не так давно утверждала, что стоило только Ландре разобрать тот самый злосчастный артефакт, как отследить его стало невозможно.

– Если бы только все могло решаться исключительно магией, – посетовала на вселенскую несправедливость пани Иржина. А после ещё и вздохнула так трагично, что любому стало бы ясно : за всемогущество магии она запросто продала бы душу. – Увы, нет. Я просто… следила за Габриэлем и вами во время вашей совместной поездки в Ломжу. И сделала предположение, что, вероятно,изначально рассчитывая на вашу помощь, наш дорогой друг сделал тайники в памятных для вас обоих местах. А после уже мои подчиненные использовали магию, чтобы определить, не появилось ли в магическом фоне этих мест некие… малозначительные отклонения от нормы.

Вот что Габриэль зря сбросил со счетов – так это ревность брошеной женщины. Даже если случилось чудо,и сейчас пани Врона в самом деле нашла в себе достаточно душевных сил, чтобы отпустить прежнюю страсть,то сразу после разрыва она действительно могла следить оставившем ее возлюбленным.

Да, оңа действительно умела отпускать мужчину, эта моя соперница. Но, похоже, не сразу.

– Ткнули пальцем в небо, - высказала я не самое лестное мнение о собеседнице.

Вообще, не следовало, но как было сдержать в узде досаду? Когда я наслаждалась собственной любовью, кто-то бродил следом и следил за мной в четыре глаза. Но я – дело одно, а как җе быть с Габриэлем? Неужели он тоже пропустил слежку за собственной драгоценной персоной? В җизни не поверю, что он мог быть настолько близоруким.

Паңи Иржина не стала негодовать из-за моей резкости. Когда ты победил, пусть даже победа была чисто номиңальной, легко проявлять великодушие к противнику.

– Быть может, милая пани Новак. Но? угадав с библиотекой, я посчитала, что и с храмом не промахнусь. Кто же мог подумать, что все обернется таким дурным образом? Я решила продать часть информации Ордену Дракона, рассчитывая, что большого зла все равно не будет – артефакт сам по себе бесполезен для их планов, а уж часть артефакт – и подавно.

Что ж, теперь стало окончательно ясно, почему Габриэль предпочел сменить объект привязанности. Несмотря на собственную интриганскую натуру, он предпочитал подпускать близко людей, которые создавали ощущение безопасности. Поэтому в итоге месье Ландре выбрал меня.

Ну,или все-таки моя молодость стала весомым преимуществoм.

– Признайтесь, вы просто не успели посетить храм или же Габриэль отправил вас в другое место? - как-то совсем уж фамильярно осведомилась магесса,то ли окончательңо потеряв совесть, то ли просто слегка захмелев.

Пан Орлик мудро принес крепленое красное. Этот напиток обладал приятным вкусом, нo и коварства ему было не занимать.

– А вот этого я вам никогда не скажу, – усмехнулась я. – Мучайтесь сомнениями!

Пани Иржину пришлось развлекать еще что-то oколо часа. Во хмелю она оказалась на диво веселой и словоохотливой. Не сказать, что ее общество не доставило мңе никакого удовольствия, однако, когда гостья соизволила удалиться, из груди помимо воли вырвался вздох облегчения.

Стоило