Вера для чемпиона (СИ) - Винд Дасти

- Вера, а ей там смогут помочь?

- Болезнь неизлечима. Но ход её могут сгладить. Мы занимаемся каждый день.

Соня вздохнула.

- Как же это несправедливо... А бабушка, правда, пишет дневник?

- Да, это тоже своего рода упражнение.

- Интересно. Она ведь никогда про себя не говорила ничего. То есть говорила, но мало... Ты рисуешь?

Я вскинула брови, несколько озадаченная резкой сменой темы.

- Изредка. Времени нет, как видишь.

- Покажи.

- Хорошо... Пошли.

Я успела закончить две работы: большую картину имения - для того, чтобы можно было повесить ее в доме, и маленькую, чуть менее детальную и чуть более светлую, чтобы взять в путь.

Соня присела перед большой на корточки.

- Ого... Дух захватывает. Бабушкин заказ?

- Мишин, - поправила я.

Меня смущала Сонина отстраненность. Художница будто пребывала в прострации и только делала вид, что наш разговор ей интересен.

- Вы с Мишей больше не вместе? - Соня поднялась и перевела взгляд на меня.

- У нас все сложно, - не вдаваясь в подробности, ответила я. - Мы немного пересмотрели приоритеты и решили повременить с отношениями.

Соня слабо усмехнулась.

- Два сапога пара. А что у тебя с Андреем?

- Ничего. А у тебя?

- Я его обидела. Ненарочно, - Соня оттянула рукава свитера и пальцами прижала край, спрятав ладони. В таком виде она была похожа на совсем молоденькую девчонку, хрупкую и невинную.

- Так извинись.

- Он решит, что я хочу все вернуть.

- Мда... - водился такой грех за Андреем. - Тогда, может, завтра? Когда будешь провожать нас? У него будет время все принять и осмыслить.

- Но вы точно не вместе?

- Да, Соня, точно. Мы друг другу старые знакомые. Однозначно и бесповоротно.

- Понятно, - Соня закусила губу. - А он не...

- Вы чего тут делаете? - в комнату заглянул Михаил.

- Показываю Соне картины.

- Привет, Майк.

- Привет, козявка. Вера, а бабушке ты их продемонстрировала?

- Ещё нет. Вечером, после ужина.

- Отлично. Тогда сегодня поужинаю у вас, а завтра в десять приедем с Андреем.

- Ты не останешься? - грустно спросила я.

Соня отвела взгляд.

- Нет, - Миша отступил, прикрывая дверь. - У меня все вещи на квартире. Не хочу метаться.

Он ушел. Соня двинулась следом, но в дверях обернулась.

- Жалко будет, если вы друг друга потеряете.

В ответ я, по-белоозеровски меланхолично промолчав, пожала плечами. Соня вздохнула и, махнув на меня рукой, вышла.

Ужинали мы втроем. Соня остаться не захотела. Никто не стал ее удерживать - кислый вид художницы и ее напускное безразличие ко всему только портили всеобщее приподнятое настроение. Я выпила бокал вина, Маргарита Васильевна, конечно, тоже, но чуть меньше. Миша был за рулем.

- Ну, доброго нам пути, - провозгласил Михаил тост и потянулся к нашим бокалам со своим виноградным соком.

- Вера, ты завтра не собираешься упасть в обморок? - поинтересовалась Маргарита Васильевна.

- Очень надеюсь, что нет.

Миша поджал губы:

- Не упадет. А если решит смыться - так мы ее в клетку к Мозесу запихнем.

- Что же так грубо. Куда ты, Вера? Обиделась? Миша, прекрати так шутить.

- Нет, конечно. У меня есть для вас небольшой сюрприз.

- Как интересно.

- Я помогу, - Миша подскочил на ноги и у самой комнаты перехватил у меня большую картину. Его ладонь накрыла мою, и мы замерли.

- Все будет хорошо, - произнес Миша, убирая мою руку и приподнимая картину. - Не хочешь во время полета посмотреть мои бои?

- Уж лучше в клетку к Мозесу.

Миша состроил недовольную мину и потащил картину в гостиную.

Княгиня, подперев щеку рукой, долго и неподвижно смотрела на полотно, а потом, качнув головой, заключила:

- Теперь мне не хочется уезжать отсюда.

Мы с Мишей переглянулись.

- Почему? - осторожно спросила я.

- Потому что вместо камней буду видеть этот дом, - она обернулась и улыбнулась. - Спасибо, дети. Это лучший подарок в моей жизни. Надеюсь, не забуду о нем в Америке.

- Я сделала маленькую копию. Вот.

Маргарита Васильева взяла картинку. Хотела вытянуть руки, но сил не хватило, и княгиня положила рисунок на колени. Осторожно провела пальцами по колоннам, окнам, крыльцу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Как из сна...

- Что? - переспросил Миша.

- Нет, ничего. Неси чай, Вера.

После чая и яблочного пирога Миша заторопился домой.

- Так. Всё, дамы. Все проверьте, ничего не забывайте. Спокойной ночи!

Я вышла проводить его, но он то ли не слышал, то ли не захотел слышать. Обернулся только у машины.

- До завтра, Вера.

В ответ я молча подняла руку.

Он уехал, а я, поднявшись на крыльцо, глянула на руины. Среди цветущих яблонь камней почти не было видно. Весна скрыла остатки прошлого, забросав их белым цветом.

Я глубоко вздохнула и, закрыв глаза, улыбнулась. На душе было легко и радостно. Я уже ничего не боялась.

С княгиней мы посмотрели новую серию вечернего сериала, подумали, будет ли этот канал в США, и решили, что обязательно досмотрим это безобразие, пусть и за океаном.

Я проводила княгиню наверх. По дороге она раздавала последние на сегодня указания:

- Завтра скажи Федору, чтобы повесил картину в гостиной, между окнами. Яблони пусть бережет. Приедем - будем варить варенье. Маленькую картину принеси мне в комнату.

- Сейчас?

- Конечно.

Я довела княгиню до этажа и побежала вниз. На столике в гостиной увидела кнопку помощи. Я повесила её на цепочку ремешка браслета, но княгиня, конечно, на руку его надевать не стала.

- Я что, коза на привязи? В кармане буду носить.

А если карманов не было, княгиня бросала кнопку где не попади.

- Маргарита Васильевна, вы кнопку забыли. Вы... Вы что, опять курите?! Фу!

- Открой окно, если не нравится, - махнув рукой с сигаретой, зажатой между указательным и средним пальцем, ответила княгиня. Она сидела в своем кресле, у окна.

- Вам нельзя! - поставив картину у стены, я откинула занавеску и приоткрыла форточку. С улицы пахнуло пряным теплым ароматом раннего мая. Интересно, там, за океаном, весна так же хороша?

- Завтра много дел. Надо отдохнуть. Тебе бы тоже не мешало лечь пораньше.

- Лягу. Отдайте сигарету.

Маргарита Васильевна затянулась напоследок и протянула мне тлеющий окурок.

- Вера, где мой дневник?

- Здесь, на столе. Хотите что-то написать или я могу убрать его в чемодан?

- Нет, не убирай. Я завтра отдам его Соне.

- Как отдадите? - удивилась я. - Разве вы его закончили?

- Зачем мне его заканчивать? Пока мне более прибавить нечего. А Соне нужно знать, как можно жить. В Америке купим новую книгу, и я запишу ещё кое-что. Для себя.

- Хорошо. Я возьму его. Вот, держите кнопку.

Маргарита Васильевна вздохнула, но кнопку взяла. Мимо моих ног прошмыгнул Мозес и, взобравшись по креслу, устроился у хозяйки на коленях.

- Он тоже боится, - княгиня вздохнула. - Не переживай, Вера. Боязно взлетать и садиться, а в небе совсем не страшно.

- Спокойной ночи, - торопливо ответила я.  Мне не хотелось думать о завтрашнем полете.

Ещё раз проверив вещи и документы, я все же отправилась спать. Долго крутила в руках телефон - хотела, верила, надеялась, что Миша позвонит или напишет. Но нет, черкнула только Алина.

"Не ссы".

В её духе. Завтра она тоже собиралась провожать меня в аэропорту.

Я забралась под одеяло. Стало жарко - откинула его. С окна потянуло прохладой, и снова пришлось укрыться. Наконец, навозившись до нервной чесотки, я обняла подаренную мне Мишей подушку и провалилась в сон.

Проснулась рано - ещё только светало. Надо было бы снова заснуть, но я чувствовала себя такой бодрой и взвинченной, что тут же отбросила новые попытки поворочаться до рассвета. На пробежку я давно не ходила - не хотела далеко убегать от княгини. Мне вполне хватало зарядки и контрастного душа.  Глянув на экран телефона, я потянулась за халатом, висевшим на спинке стула и замерла. У моей кровати сидел Мозес.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})