Если твой босс... монстр! (СИ) - Ардова Алиса

Вроде ничего такого в его предложении не было, но все… решительно все во мне взбунтовалось. Неизвестно, как в этом случае поступит старший лорд — с него станется поймать меня на слове и потребовать какую-нибудь магическую клятву.

— Прости, но нет. Я не стану притворяться, давать ложных обещаний и связывать себя обязательствами, пусть даже фиктивными, — отрицательно качнула головой. — Не знаю, как маги, но ведьмы так не поступают.

— Но, Ева… — Грусть и сожаление во взгляде собеседника сменились тревогой, словно он боялся чего-то неминуемого. Хотя, чего ему страшиться при таком-то папочке? Не убьет же он единственного наследника, в самом деле? — Дело в том, что мой отец…

В коридоре послышались быстрые шаги, ручка двери повернулась, и Артур вскочил, обрывая фразу на середине. Он едва успел отключить свой прибор и спрятать его в карман, когда в комнату вернулся Верле-старший.

Лорд прошел между нами, развернулся, внимательно посмотрел на меня, перевел взгляд на сына, и холеное лицо заледенело, утратив прежнее наигранное радушие.

— Не договорились, — констатировал он. — Жаль. Это упростило бы задачу. Советую, Ева, еще раз все обдумать. В мирном разрешении ситуации для тебя гораздо больше плюсов, чем в ином варианте.

— В ином варианте? — я не поверила своим ушам. — Прикажете сыну взять меня силой?

— Ну, почему сыну? Артур не единственный мужчина в нашей семье.

На меня посмотрели так, что внутри все застыло, как от лютого холода.

— Отец!.. — возмущенно вскинулся Верле-младший.

— Пошел вон, молокосос! — затрещина оказалась такой сильной, что парень вылетел в коридор и впечатался в каменную стену. Лорд шагнул следом. — Ничего доверить нельзя… А у тебя, ведьма, времени на раздумье до утра.

Глава 21

Дверь закрылась, отрезая меня от семейства Верле, и я не стала медлить — быстро скользнула к ней на цыпочках и приникла ухом, в надежде хоть что-нибудь расслышать.

Казалось, вот сейчас… именно сейчас Джаронар скажет, наконец, нечто важное, позволяющее понять его поступки, и даже оправдать их. Ведь за что-то мой отец ценил этого мага, уважал, считал другом? Не мог же ведьмак его уровня настолько не разбираться в людях?

Несколько секунд за дверью молчали — похоже, мужчины мерились взглядами. Зря. В поединке характеров Артуру не победить, он по всем параметрам слабее отца, не имеет нужной закалки и к тому же полностью зависит от родственника. А еще слишком долго существовал в достатке и праздном комфорте. Куда уж ему с папашей тягаться?

Шорох… Глухой стальной лязг… Шумный вздох… И холодные, хлесткие, как удар кнута, слова Верле-старшего:

— Ты что творишь, щенок? Хочешь подставить под удар дело семьи? Предать свой род? Меня?

И в ответ отрывистое, на грани отчаяния, но, тем не менее, все еще упрямое:

— Я никогда не предавал тебя, отец. Делал все, что ты прикажешь. Но так поступить с Евой не могу. Взять силой… Жить с женщиной, которая ненавидит тебя… Это неправильно.

— Она ведьма, сын. А ведьма или подчинена нам, или враг. Иного не дано, я убедился в этом на личном опыте.

Странно, но в голосе Джаронара, наряду с властной уверенностью, слышалась скорбь и отзвуки затаенной боли — словно он сожалел о том, что совершил когда-то… Сожалел и все же не сомневался, что поступил правильно. Что ж, количество совести на килограмм тела у каждого свое, а руководит нашими делами именно она. И что для одного незаметный поступок, для другого — тяжкий грех.

— Я готов присматривать за Евой, отец… Ну, посуди сам, что она может…

Артур не оставлял попыток уговорить родственника, но, похоже, ляпнул что-то не то, потому что Джаронар буквально взбесился.

— Присматривать? Считаешь, у тебя получится так легко контролировать ведьму? Глупец… — шипел он на сына. — Достаточно! Хватит раздражать меня. Или свобода надоела? Хочешь пройти обряд посвящения раньше срока? Так я устрою. Хоть завтра. После этого тебе уже не придет в голову прекословить.

— Нет!

От крика, эхом прокатившегося по коридору, я вздрогнула. В нем было столько всего… Но больше — паники и страха. За годы знакомства я видела Артура разным: заносчивым, высокомерным, злым, язвительным, наглым, даже растерянным, но до такой степени испуганным — никогда. Что же это за обряд такой жуткий?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А если нет, тогда прекрати спорить. Помни, мое терпение не безгранично. Все, идем… Придется зайти в кабинет, там остались…

Окончание фразы я не расслышала, ее заглушил звук шагов. Вскоре и они стихли — отец и сын Верле ушли.

Первая слабость схлынула. Пустота в груди все еще чувствовалась, но мне уже вполне легко давались шаги по камере. Для начала я решила все осмотреть, но, видимо, выбрала не самый лучший момент.

Дверь снова открылась, пропуская в комнату Берту, которая держала в руках поднос с едой. Аппетитный запах поплыл по помещению, напоминая, что ужин я пропустила, и организм не на шутку проголодался.

— На вот, поешь, — беззлобно, почти флегматично произнесла гиена. — Была бы посговорчивее, так и жратва оказалась бы сытнее. Воду экономь, следующую порцию принесу только утром.

— Спасибо, — поблагодарила я, немного сбитая с толку неожиданной заботой.

— Ну, бывай, ведьма, — хмыкнула в ответ оборотница и удалилась, не забыв запереть за собой дверь.

На подносе обнаружилась большая тарелка каши с мясом и овощами, два ломтя хлеба, пустой стакан и кувшин с водой. Ризотто чужого мира пахло просто замечательно. Очень хотелось взять ложку и немедленно попробовать, но тревожные мысли мешали это сделать.

Вдруг отрава? Нет, убивать меня точно никто не планировал — я им пока нужна живой, со своими ведьминскими способностями. Тогда что? Снотворное? Хорошо бы — день выдался не из легких. Но если сразу засну, не успею подумать над предложением Верле, а срок мне определили до утра. А может, какое-то подчиняющее волю снадобье? Или, хуже того, приворотное?

Ладно… Что толку гадать? Без еды долго не протянуть, да и силы еще понадобятся. Верле, в любом случае, заставит проглотить все, что ему нужно. Так или иначе.

И я, отбросив сомнения, приступила к ужину. А вот потом… Потом наступило время вопросов, которые возникли после разговора с Артуром и на которые я очень надеялась получить ответы.

— Мура, — позвала тихонько, отодвигая от себя тарелку. — Можешь рассказать, что за ритуал такой, когда кровью обмениваются?

— Ох, Евка, тяжко мне говорить, — слабо прошелестела книга. — Да, видать, придется. Отследить всю магию Эшей мне не под силу, но раз этот мажонок уверяет, что ритуал был, значит, правда. В древности считали, что кровь побратима в бою силы прибавляет, дарит новые способности…

— Считали? А по факту что происходит?

— По факту-то? Магические пути неисповедимы, девонька. Не любит вселенная, когда в ее дела вмешиваются, вот и изгаляется, как придется, над такими экспериментаторами. Кому чувства объединит…

— Это как?

— Знамо как, — Мура хихикнула. — Мужик с женой своей спит, а побратим все чует. И не токмо сердцем.

Я тоже невольно хмыкнула, представив степень попадания.

— Кого в любви лбами сталкивает. А кому срок жизни один на двоих отмеряет, это, кстати, чаще всего случается, — вздохнула книга. — Первого в сече лютой убьют, и второй — не жилец.

— Считаешь, у отца с Верле именно такой эффект сработал? — нахмурилась я.

— Уверена. И теперь, после слов мажонка, я вот чего думаю: повздорили побратимы крепко, а убить Джаронарка нашего-то не смог, вот и умыкнул. Держит его, поди, в плену, как тебя сейчас.

Неужели?

Отец жив…

Даже от простого предположения, от робкой, слабой надежды внутри разливалась теплота.

— И вот что еще, Евка… — выдернули меня из сладких грез.

— Что?

— Тигр-то непросто так вокруг нас круги наматывает. Связь у вас с ним. Магическая. Конечно, после физической близости она бы сильнее стала, но и сейчас ее со счетов сбрасывать нельзя.