Лик пустыни - Борис Федорович

Вновь перекроенные поля позволят проводить во всем объеме комплексную механизацию и все необходимые агротехнические мероприятия. Вот почему "Правда", приветствуя это постановление правительства, писала: "Советская власть и колхозный строй впервые в истории создали условия для успешного, подлинно научного решения проблемы орошения в масштабах всего государства. Это постановление открывает новую славную страницу в истории борьбы советского народа за преобразование природы, за овладение ее могущественными силами в интересах коммунистического строительства".

Борьба с дыханием пустыни.Историческое постановление партии и правительства от 20 октября 1948 года подняло на борьбу с суховеями многомиллионные массы советских людей и, в первую очередь, все население лесостепных и степных областей юга и юго-востока европейской части СССР. Первый же год работ показал, что советский народ откликнулся на это постановление небывалым трудовым подъемом, который позволит значительно сократить намеченные сроки работ. Нет никаких сомнений в том, что даже на третий - пятый год после посадок они уже начнут оказывать заметное воздействие на увеличение урожайности наших полей, а полное осуществление всего плана уже лет через десять существенно обезопасит наши степи от суховеев.

Однако ведь речь идет о борьбе с суховеями в районах, отдаленных от пустынь на 500 - 1000 километров. И самым существенным моментом этой борьбы является насыщение почвы влагой за счет сохранения снега и удержания талых вод. Но можно ли бороться с дыханием пустыни в непосредственном соседстве с ней, в самом сердце ее, в оазисе, расположенном среди пустыни, как, например, в Бухаре? Ведь там и снега-то почти нет, и талых вод на полях не образуется, а если и выпадет иногда снежок, то через несколько дней он испарится.

И все же ответ на этот вопрос не вызывает никаких сомнений. Бороться со злостными суховеями в отвоеванных у пустыни оазисах надо, бороться можно, советские люди уже успешно борются с этим злом и хорошо знают, как и чем они будут его побеждать.

Возьмем для примера Ферганскую долину. Как радуют ее прекрасно возделанные зеленые поля. Хлопчатники Ферганы казались бы бескрайными, если бы не были разгорожены рядами деревьев, посаженных вдоль дорог, вытянувшихся по каналам и растущих вокруг кишлаков, тонущих в садах. Со всех сторон оазис защищен снеговыми зубцами высокогорных хребтов, но и одного прохода со стороны пустыни достаточно, чтобы оттуда врывались губительные ветры. Они то обрушиваются с такой силой, что ломают зрелые кустики хлопчатника, то не сильны, но опаляют не только листья, но и цветочные завязи, губя хлопчатник полностью. Что же говорить о других оазисах, лежащих среди пустынь? В итоге воздействия суховеев в Узбекистане в среднем урожайность хлопчатника снижается на одну четвертую часть. Таково же примерно положение и в других республиках Средней Азии и в Казахстане; а если вспомнить, что 90 процентов хлопка СССР получает в этих республиках, то становится совершенно ясно, в какой мере важно преодолеть воздействие этих губительных суховеев.

Велика разница в климате пустыни и оазиса. Казалось бы, греет то же солнце, выпадает такое же количество осадков, так же безоблачно синее небо. Но почему громадными шарами зеленых крон раскидываются карагачи в оазисе, а у карагачей, высаженных где-нибудь среди пустыни у железнодорожной станции или у колодца, при любом поливе кроны меньше и лист вдвое мельче? Потому, что человек, регулярно поливая землю оазисов, изменяет влажность приземного слоя воздуха. Пусть это отличие сказывается только в самом нижнем слое атмосферы, но этот-то слой является решающим для создания культурным растениям благоприятной обстановки в условиях пустынь. Но как обезопасить растения от необычных условий в дни суховеев? Надо еще больше увлажнить оазисы. Конечно, можно было бы создать в оазисах побольше водоемов, почаще поливать поля - все это увлажнило бы воздух, но не принесло бы пользы. Излишне увлажненные поля не повышают, а понижают урожай, а главное, вызывают осолонение. Обширные водоемы отнимали бы только воду и землю от полей.

Но что же может увлажнись воздух оазиса если непригодны для этого ни постоянные водоемы, ни затопление полей? Гораздо лучше с этой задачей, оказывается, справляются деревья. Как показали опыты, крона дерева, растущего в пустыне, испаряет со своей поверхности гораздо больше влаги, чем может испариться ее с открытой водной поверхности того же диаметра!

Значит, чем больше будет деревьев в оазисе, тем сильнее будет насыщен его воздух влагой и тем меньше будет сказываться воздействие суховеев. Так ли уж много деревьев сейчас в Фергане? В среднем древесные насаждения здесь занимают лишь 3 процента оазисов. И если эти 3 процента площади имеют уже существенное значение для ослабления суховеев, то совершенно естественно, что увеличение древесных посадок вдвое резко изменит условия.

Узбекский народ осуществляет широкое наступление на пустыню и ведет планомерную борьбу с губительным суховеем. С этой целью в узкой горловине и во всей западной части Ферганской долины будет создана система защитных полос, направленных против ветра. Каждая полоса будет состоять из 5 лент по 60 метров шириной. Ветер, встречая препятствия в виде полосы деревьев, восстанавливает свою скорость лишь через 300 - 500 метров - через расстояние, в 30 раз большее высоты деревьев.

Скорость ветра падает, однако, не только позади лесной полосы, но и перед нею. Исходи из этого, системы широких лесных полос будут сочетаться с колхозными и совхозными насаждениями иногда даже в 1 - 2 ряда деревьев, но проводимых полосами через каждые 300 - 400 метров. Такие насаждения будут создаваться по всем каналам, по границам полей, по дорогам и в общей сложности повысят лесистость оазисов до 6 - 7 процентов. Часть насаждений будет создаваться из высокоствольных деревьев - пирамидальных тополей, часть из более ценных пород - чинара (платана), дающего громадные деревья и ценную древесину; часть из дуба, который явится одновременно базой для развития в Средней Азии культуры дубового шелкопряда, дающего более прочную, чем обычный шелк, чесучу. Будут расширены посадки тутового дерева - шелковицы, необходимого для еще более широкого развития древней культуры Средней Азии - тутового шелководства. На малообеспеченных водой участках будет высаживаться серебристый крупноплодный лох, дающий сахаристые плоды, употребляющиеся в пищу и в сыром виде и в компотах и идущие на изготовление фруктового спирта. Одна треть насаждений будет создана из фруктовых деревьев. Они слишком низкорослы, чтобы иметь существенное значение, и сами требуют защиты от ветров, но свою роль испарителей и увлажнителей воздуха они прекрасно будут сочетать с плодоношением. В Узбекистане, где, в среднем, недособирается из-за суховеев около 30 процентов хлопка, потеря даже 7 процентов земли на древонасаждение с лихвой окупится увеличением урожайности хлопчатника. В то же время сами деревья - это большое богатство. Сейчас в Среднюю Азию приходится ввозить строительный лес, в ней нехватает древесного топлива. Деревья в оазисах Средней Азии на близких грунтовых водах, под горячими лучами солнца, в течение длительного вегетативного сезона, продолжающегося с марта по октябрь, а то и по ноябрь, растут не моверно быстро. Уже на 7 - 8-й год, а затем на 15 - 16-й год посадки придется прореживать; это даст большое количество топлива. А через 25 - 30 лет один гектар леса из быстрорастущих пород даст 1500 кубических метров древесины. Средняя Азия сможет тогда обходиться собственным строительным лесом и топливом, и это явится лишь "побочным" доходом преображенных оазисов.

Но как быть с такими оазисами, которые лежат не среди гор, как Фергана, и не в подгорной зоне, а в центре пустынь? Сможем ли мы обезопасить и их от суховеев? Этот вопрос решается тоже в положительном смысле. Эти оазисы далеко не так зелены, как Ферганский. В среднем в оазисах Узбекистана посадки деревьев занимают лишь от одной десятой доли до 1 процента их площади. Пустыня посылает в них несравненно большее число суховеев, но летом ветры на равнинах редко достигают такой силы, с какой .они дуют в горловине Ферганы. Вот почему увеличение здесь древесных насаждений сможет надежно уберечь их от губительных суховеев.

Среди пустынных равнин придется окаймлять оазисы широкими полосами древесных насаждений со всех сторон. Колхозные и oсовхозные полосы здесь будут высаживаться не только поперек господствующего направления ветров, но и вдоль него в виде клеток длиной около 1000 метров. Таким образом, с какой бы стороны ни подул суховей, он затеряется в лабиринте древесных насаждений, и в приземном слое сохранится необходимая для хлопчатника влажность. Так будут защищены оазисы всей Средней Азии и Казахстана от иссушающего дыхания пустынь, так превратятся они в сплошные парки и сады.