Рождение огня - Сьюзен Коллинз

Каждый предлагает постоять на часах, пока другие будут отдыхать, но заканчивается всё тем, что на страже остаёмся мы с Джоанной. Я — потому что хорошо отдохнула, она — потому что наотрез отказывается ложиться спать. Мы обе сидим и помалкиваем, ожидая пока другие не уснут.

Джоанна внимательно смотрит на Дельфа, чтобы увериться, что тот уснул, потом обращается ко мне:

— Так как вы потеряли Мэгс?

— В тумане. Дельф нёс Пита. А я некоторое время тащила на себе Мэгс. А потом больше не выдержала — не смогла поднять её. Дельф сказал, что не сможет нести обоих. Она поцеловала его и кинулась прямо в туман, — отвечаю я.

— Ты знаешь, она была наставником Дельфа, — обвинительным тоном говорит Джоанна.

— Нет, я не знала.

— Она была частью его семьи, — немного помолчав, добавляет Джоанна, но теперь в её голосе меньше яда.

Мы следим, как вода треплет мокнущее бельё.

— Так как получилось, что ты объединилась с Шизиком и Вольтиком? — пришёл мой черёд задавать вопросы.

— Я же тебе говорила: я вытащила их из заварухи ради тебя. Хеймитч сказал, что если мы собираемся стать союзниками, я должна доставить их тебе, — поясняет она. — Ведь ты так ему сказала?

Как бы не так, думаю я. Но согласно киваю головой:

— Спасибо. Я, правда, очень признательна тебе.

— Надеюсь. — Она одаривает меня взглядом, полным такого омерзения, как будто я ей всю жизнь отравила. Интересно, размышляю я, наверно, так чувствуешь себя, когда у тебя есть старшая сестра, которая ненавидит тебя лютой ненавистью.

— Тик-так, — слышится сзади. Я поворачиваюсь и вижу подползшую к нам Люси. Её глаза прикованы к джунглям.

— О, здрасте, припёрлась. О-кей, я ложусь спать. Вы с Шизанутой вполне управитесь на пару. — И с этими словами Джоанна заваливается рядом с Дельфом.

— Тик-так, — шепчет Люси. Я укладываю её на песок перед собой, успокаивающе глажу её по руке. Она задрёмывает, бескокойно ёрзая и время от времени повторяя: «Тик-так, тик-так».

— Тик-так, тик-так, — мягко соглашаюсь я. — Пора немного поспать. Тик-так. Баю-бай.

Солнце всползает вверх по небу, пока не оказывается у нас над самой головой. «Должно быть, полдень», — отсутствующе констатирую я. Какая разница.

Почти прямо на протилоположной стороне озера-моря, немного правее, я вижу ослепительную вспышку гигантской молнии, ударяющей в дерево. Снова начинает бушевать электрическая буря. Причём там же, где и прошлый раз. Должно быть, кто-то нарушил границы этой территории и тем привёл светопреставление в действие. Некоторое время я сижу, наблюдаю за разрядами молний и стараюсь не потревожить Люси, убаюканную плеском волн. Мне приходит на ум прошлая ночь, когда молнии разгулялись сразу же после того, как двенадцать раз пробил колокол.

— Тик-так, — говорит Люси, на мгновение пробуждаясь и тут же снова засыпая.

Двенадцать ударов прошлой ночью. Как будто в полночь. Потом молния. Сейчас солнце точно над головой. Как будто в полдень. И снова молния.

Я медленно приподнимаюсь и окидываю взглядом арену. Она похожа на порезанный клиньями пирог. Вон там молнии. В следующем куске пирога начался кровавый дождь, в котором чуть не захлебнулись Джоанна, Бити и Люси. Мы, должно быть, находились в третем клине, следующем сразу за дождевым, когда появился туман. И как только туман рассосался, в четвёртом клине начали собираться обезьяны. Тик-так. Я резко поворачиваю голову в другую сторону. Пару часов назад, около десяти, гигантская волна возникла во втором секторе налево от того, где сейчас неистовствуют молнии. В полдень. В полночь. В полдень...

— Тик-так, — бормочет Люси во сне. Как только молнии прекращаются, а справа от них начинается кровавый дождь, её слова вдруг обретают смысл.

— О-о, — тихо говорю я самой себе. — Тик-так. — Я обвожу глазами весь круг арены и понимаю, что Люси права. — Тик-так, тик-так, все часы идут вот так!

23.

Часы... Я до того живо воображаю стрелки, что почти вижу, как они обегáют разбитый на двенадцать секторов круг-циферблат арены. С наступлением каждого часа начинается очередной аттракцион ужасов, новая придумка хозяев Игр, и заканчивается предыдущий. Молнии, кровавый дождь, туман, обезьяны — это всё чередуется в первые четыре часа. Потом, около десяти — волна. Не знаю, что случается в оставшиеся семь часов. Но, уверена, Люси права.

Как раз сейчас идёт кровавый ливень, а мы находимся на берегу, расположенном ниже обезьяньего сегмента, слишком близко к сегменту тумана. Не нравится мне это, ой не нравится! Кто знает — вдруг происходящее не ограничивается только территорией джунглей? Вон, волна, например. А ну как туман просочится из зарослей или обезьяны вернутся...

— Вставайте! — приказываю я, расталкивая Пита, Дельфа и Джоанну. — Вставайте, нам нужно перейти в другое место!

Впрочем, времени достаточно, чтобы рассказать им о том, что тиктаканье Люси навело меня на мысль о часах и о том, что движение невидимых стрелок вызывает к жизни те или иные опасные стихии в каждом секторе.

Думаю, я убедила всех проснувшихся, кроме, разумеется, Джоанны. Та всё, что бы я ни предлагала, встречает в штыки. Однако и она соглашается, что лучше перестраховаться, чем потом локти кусать.

Пока остальные собирают наши скудные пожитки и засовывают Бити в его комбинезон, я бужу Люси. Она просыпается с паническим «тик-так».

— Да-да, тик-так, тик-так, все часы идут вот так. Арена — это часы, ты права, Люси! — говорю я.

На её лице отражается облечение — наверно, потому, что наконец-то кто-то понял то, о чём она, скорее всего, догадалась сразу же, при первом бое часов. Она говорит:

— Полночь.

— Правильно, всё начинается в полночь, — подтверждаю я.

И вдруг в моём мозгу пробуждается воспоминание. Я вижу часы, карманные часы, лежащие на ладони Плутарха Хевенсби. «Всё начинается в полночь», — говорит он. А затем на циферблате искрой вспыхивает и тут же гаснет моя сойка-пересмешница. Теперь становится понятно, что он, похоже, дал мне тогда некую путеводную нить. Но с какой стати ему было это делать? Ведь в то время я была трибутом в этих Играх не больше, чем он сам. Может, он думал, что его подсказка будет полезна мне как наставнику? А может, так и задумывалось с самого начала — вновь забросить меня на арену?

Люси кивает в сторону ливня:

— Час тридцать.

— Точно, час тридцать. А в два вон там поднимется ядовитый туман, — говорю я, указывая на джунгли поблизости. — Нам надо перебраться куда-то в более безопасное место. — Она кивает и послушно встаёт. — Ты пить хочешь?

Протягиваю ей плетёнку с водой, и Люси заглатывает чуть ли не литр. Дельф отдаёт ей последний кусок хлеба — она с готовностью впивается в него зубами. Вместе с вернувшейся способностью к общению весь её организм вновь начинает нормально функционировать.

Проверяю состояние своего оружия. Заворачиваю в парашютик желобок и тюбик с мазью и, перетянув верёвкой из лиан, прикрепляю к своему поясу.

Бити ещё пока плохо соображает, но когда Пит пытается подхватить его на руки, он сопротивляется.

— Где она? — восклицает он.

— Она здесь, — успокаивает его Пит. — С Люси всё в порядке. Она тоже идёт с нами.

Но Бити не слушает его и лихорадочно повторяет:

— Где она?

— А, кажется, я знаю, что он имеет в виду, — нетерпеливо говорит Джоанна. Она делает несколько шагов и подбирает с песка тот самый цилиндр, который я сняла с Бити, когда мы купали его. Он покрыт толстым слоем свернувшейся крови. — Вот эту пакость. Какая-то идиотская катушка с проводом. Из-за неё он и получил нож в спину, когда бежал к Рогу забрать её. Что это за оружие — ума не приложу. Ну разве что откромсать кусок и использовать как удавку. Но, на самом деле, представьте себе — разве Бити способен вообще кого-нибудь удушить?

— Он стал победителем в этих Играх с помощью провода, — возражает Пит. — Изготовил электрическую ловушку. Так что для него это самое грозное оружие.

Что-то есть странное в том, что Джоанна якобы никак не может уловить связь, сопоставить факты. Она явно темнит. Подозрительно!

— А я говорю — ты что-то разнюхала, — встреваю я. — Недаром же ты назвала его Вольтиком и всё такое.

Глаза Джоанны грозно сужаются.

— Да, надо же, какой промах с моей стороны! — цедит она. — Должно быть, отвлеклась, пытаясь помочь твоим маленьким друзьям не окочуриться. Как раз тогда, когда ты... как, бишь, оно было?.. спроваживала Мэгс на тот свет?

Мои пальцы вцепляются в рукоятку ножа на поясе.

— Ну давай, давай, чего ждёшь? Мне плевать, что ты брюхатая, перережу горло на раз! — шипит она.

Я знаю, что не в праве убить её сейчас. Но наша с Джоанной разборка — это всего лишь вопрос времени.

— Может, нам всем стоит быть немного осмотрительнее, — говорит Дельф, посылая мне предостерегающий взгляд. Он подбирает катушку и кладёт её на грудь Бити. — Вот твой провод, Вольтик. И будь поосторожнее с тем, куда ты его подсоединяешь.