Стражи Небес - Алина Смирнова

— Так она его слабость или же он хотел, чтобы ты и другие подумали, что она его слабость? — я начинала отчасти догадываться, как мыслит Волшебник… В каждом его действии или слове не стоило искать никакого скрытого смысла, и в тоже время… Он был, его истинные слова и были скрытым смыслом. Он говорил ложь, которая и была правдой и наоборот, говорив правду, он лгал. Хотя, наверное, я все-таки… Цутигумо призадумался, в красных глазах призрака мелькнуло понимание моего предположения.

— Возможно.

— Ладно, оставим эту тему, похоже, кроме него самого о его планах не знает никто. Расскажи о том, как он пришел в мир Аякаси и, что он здесь делал.

— Он явился сюда через ту расщелину, которую сам же и создал. Вместе с ней, с Акашей. Мир Аякаси в мгновение ока изменился. Будто лишь одна его нога, вступившая на землю Зимнего Леса, содержала в себе больше магии, чем весь наш мир. Он представился Волшебником Измерения, и именем, господина Харэ. Его ужасающее хитрую улыбку, полную кошмарного коварства, я никогда не забуду. Аякаси понимали, что кто бы не был пришелец он очень силен и боялись даже подойти к нему, а он ничего не делал. Не проявляя никакой агрессии, он всего лишь попросил аудиенции у Нуэ. Что было странно для такого чудовищного парня как он? — рассмеявшись, Цутигумо почесал себя одной из многочисленных лап по затылку и выглядело это смешно.

— Очень странно. Учитывая его прошлые подвиги, мы узнали о нем от Магрогориана и тот в меру своей изворотливости, конечно, не сказал нам главного, но все же он весьма нелестно отзывался о Волшебнике, — вставила Джесс.

— Да. Но вот только Элементали, например, относятся к нему с почтением и уважением, хотя в уме им не откажешь. Они не так глупы, чтобы находится под воздействием его магии.

— Возможно, что наличие ума, дорогие дети Нуэ, еще не оберегает от воздействия его магии, что-то подсказывает мне, что абсолютно все существа могут находиться под воздействием его магии. Потому, что все Аякаси ощущают изменения во времени, возникшее после его прихода.

— Нуэ рассказал нам о его визите. После этого, я полагаю, что было заключено соглашение с миром Заоблачной Крепости о поступлении в мир Аякаси магической энергии, которую получают тамошние волшебники.

— Да, Волшебник был посредником при заключении договора с храмом Кирит и семей некромантов фон Штэтэрн. Эта семейка разделена на две большие ветки, именуемые кланами. Огненный клан волшебников и Мертвый клан волшебников. Они правят Киритом, но не вырабатывают магическую энергию, она к ним поступает из источника… они ее просто продают.

— Забавен тот факт, что мир Заоблачной Крепости и его волшебники совсем не пострадали в ходе кровавого геноцида, устроенного пепельным парнем, — Джейси ела сушеную рыбу, принесенную Цутигумо и активно запивала ее вином, похоже, она решила все-таки тоже напиться. Хрумкая рыбкой, высказала мысль, которую я осознала только сейчас.

— Вселенская арена, где каждый желает получить то, что он хочет. Но, выигрывает на арене лишь сильнейший, а слабым приходиться заключать союзы и договоры, дабы выжить. Волшебники Заоблачной Крепости заключили договор с пепельным, а Аякаси заключили соглашение о поставке магической энергии с самими волшебниками из Заоблачной Крепости. Все миры неразрывно связаны узами и соглашениями, которые не дают начаться страшной войне. Но меня пугает тот факт, что в конце этих нитей связи, которые пронизывают миры и не дают Вселенной распасться, стоит именно он. Волшебник, чьих планов мы даже предугадать не можем, — подвела я итог. — Что случилось после того, как Волшебник ушел от Нуэ и пришел к вам на Равнину Праха?

Цутигумо зловредно ухмыльнулся, похоже, и мы и он были уже изрядно пьяными, но от этого кажется откровенности в нашей беседе прибавилось. Призрачная маска на его лице восстановилась, однако, посредине ее пронзала полоса, оставшаяся от удара Джейси Небесным мечом.

— Скажу тебе так, дитя… Мне он не показался таким жутким, каким нам его пыталась представить Площадь. Он очень красив, из всех людей, что я встречал в своей жизни, и которых потом съедал, конечно, так выходило, — он залился смехом. — Так вот, он был самым красивым, и его красота не была горделивой или смазливой, один его внешний вид излучал лишь тепло и доброту, он улыбался. И у меня внутри возник диссонанс, я не понимал, как такой добрый и красивый волшебник, который так улыбался, может быть величайшим кровавым убийцей. Но тем не менее, никаких положительных эмоций тот, кто может расщепить мир на атомы вокруг, тоже не может вызывать. Хоть я и призрак… испытывал только страх по отношению к нему и отвращение к той девушке, которую он привел с собой. Мне подобные чувства не нравятся, я не хотел испытывать их, поэтому хотел, чтобы Волшебник поскорее нас покинул. Но…

— После того, как ты поговорил с ним, как с нами сейчас, что-то изменилось? — это была магия волшебника, его природная, врождённая магия располагать к себе внимание и здесь не волшебник воздействовал на них напрямую. Всякий, кто хоть раз видел его, испытывал тот самый диссонанс о котором говорил Цутигумо. Противоречие — между его красотой и добротой и совершенно жестокими поступками. Но стоило ему лишь начать разговаривать, как он тут же возбуждал в собеседнике неотвратимый интерес своей личностью, и собеседник терял мнимый диссонанс, и проникался уважением к волшебнику. Каждый, кому доводилось с ним просто побеседовать, стремился к тому, чтобы разрешить внутренний диссонанс и натыкался на воздействие неконтролируемой, самопроизвольной магии волшебника. Что ж, пожалуй, это одна из самых интересных хитростей с которыми мне когда-либо приходилось встречаться.

— Верно. Мы долго с ним говорили о временах, когда мир Аякаси только зарождался. Он говорил о Богах и мирах Площади, его истории сумели возбудить во мне живой интерес. Возможно, ради подобных разговоров с ним, стоило испытать страх и отвращение вначале. Затем он рассказал мне о вас, и о том, что он хочет, чтобы вы собрали его прибор — Синхрониум. Он отдал мне один осколок, вы по его мнению должны были заслужить в честной битве, став сильнее, когда бы обе научились проецировать. Небесный меч стал бы тому доказательством.

— И он стал… Все произошло в точности, как задумал Волшебник, верно? — отчаянно произнесла Джесс, после чего громко икнула и повертела металлический браслет на запястье.

— Когда я спросил его, что он собирается делать с остальными осколками…. Он спросил: «Что находится за Равниной праха?».

«Земли призраков» — ответил я.

— Ты думал он не пойдет туда? Ты думал, что никто из ныне живущих в мире Аякаси никогда более не отправиться туда в призрачные земли, но он пошел и отставил тебе указания, передать нам, что последние осколки находятся именно там. Судя потому, что я встречалась с ним в Замке Стихий уже после того, как он вернулся из мира Аякаси — поход в ваши таинственные, призрачные земли его нисколько не изменил. Если с ним там ничего не случилось, то и с нами тоже ничего не случиться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});