Семейные тайны - Джоан Пикарт

– Миссис Уайтейкер, что скрывается за инициалами Джи Ди?

– Джулия Диана.

– «Дорога чести» – ваша первая книга?

– Да.

– Мистер Уайтейкер, вы уже подписали контракты с исполнителями ролей в вашем фильме?

– Это уже следующий этап. Нам пришлось здорово попотеть, чтобы создать условия для съемок фильма за пределами студии.

– Мистер Уайтейкер, вас не беспокоит реакция Карла Мартина, человека, пользующегося таким влиянием и авторитетом, на ваши независимые действия?

– Хватит на сегодня, – вмешался Клэйтон; они уже дошли до трех лимузинов, стоявших у тротуара. – Мы будем держать вас в курсе дел относительно фильма. Еще раз всем спасибо!

Через несколько мгновений три блестящих автомобиля тронулись с места, а репортеры нацарапали еще несколько записей в блокнотах. Две женщины что-то наговаривали в микрофоны перед переносными камерами двух телевизионных станций. Мало-помалу толпа редела, и через двадцать минут площадь опустела полностью.

В первом лимузине Меридит вздохнула и положила голову на плечо Палмера.

– Ты смотрел на Линдси? – спросила она. – Дочь показалась мне такой напуганной и подавленной.

– С ней все будет прекрасно, Меридит, – сказал Палмер.

– Да? О, Палмер, меня мороз пробрал, когда я стояла там внутри и слушала свадебные клятвы Клэйтона и Линдси. Как они только дошли до жизни такой?

– Это часть тщательно задуманного плана по противодействию зарвавшемуся маньяку, и мы должны до конца выдерживать свои роли, чтобы не сорвать усилия всех. Сосредоточься на чем-нибудь позитивном. Вспомни: Джи Ди и Бен так и светились счастьем.

Меридит улыбнулась.

– Да, это точно. Я так за них рада. Я давно чувствовала, что Бен нуждается в любящей женщине.

– И он ее нашел. Не только очаровательную женщину, но и блистательную писательницу.

– Как бы я хотела, чтобы все они вернулись в дом. Это неправильно, что мы разъехались кто куда, а не отпраздновали торжество все вместе.

– Ну, у них свои планы. Кроме того, вид счастливых молодоженов был бы довольно-таки труднопереносим для Линдси. Так и в самом деле лучше.

– Вероятно, ты прав.

Палмер усмехнулся.

– Я всегда прав. Когда-нибудь ты поймешь и оценишь это.

– Молчу-молчу, – засмеялась Меридит. – Как ты смотришь на то, чтобы угостить меня безумно дорогим ленчем?

– Сказано – сделано. Мы закажем шампанское, и я подниму тост. За мою молодую жену Я люблю тебя, Меридит.

– И я тебя, Палмер. Я только хотела бы, чтобы Линдси…

– Я бесконечно счастлив, – сказал Бен Джи Ди и крепко поцеловал ее.

– Бенджамин, шофер увидит.

– Эти шоферы никогда не позволят себя взглянуть, что происходит на заднем сиденье. Они хорошо вышколены.

– Тоже мне скажешь. А впрочем, я никогда раньше не ездила в лимузине. Я ощущаю себя довольно глупо.

– Но это же классная вещь – кататься в лимузине. Между прочим, миссис Уайтейкер, вы – очаровательны в наряде невесты, и я вас очень люблю.

– И я люблю вас, мистер Уайтейкер. – Она помолчала. – Линдси была такой бледной. Она казалось смертельно запуганной, как будто хотела вырваться и убежать.

– Понятное дело. Клэйтон отлично выпутался из ситуации, утащив нас всех с лестницы. Джи Ди, как бы то ни было, я доверяю Клэйтону. Иначе я бы ни при каких обстоятельствах не пошел на это. Он позаботится, чтобы с сестрой не случилось ничего плохого.

– Но она выглядела такой грустной, Бен!

– Уверен, она думала о своем Дэне О'Брайене. О ком еще может думать невеста в день замужества, как не о человеке, которого она любит.

– Совсем как я, – сказала Джи Ди, коснувшись губ Бена.

– Мм! Когда вылетает наш самолет?

– Поздно, мистер Уайтейкер, очень поздно.

– Это самая замечательная новость, которую я сегодня услышал.

– Я голодна.

– Я тоже, – сказал Бен, внушительно сведя брови.

– Я имею в виду еду, – сказала она, смеясь. – Ленч.

– Ладно, я сделаю тебе яичницу.

– Брррр!

– А потом, когда ты заморишь червячка, мы используем оставшееся перед поездкой в аэропорт время самым замечательным образом.

– Обожаю яичницу.

Линдси откинула голову на плюшевое сиденье и прикрыла глаза.

– Все закончено, – сказал Клэйтон. – Ты отлично со всем справилась.

– Я ужасно устала.

– Ты сможешь отдохнуть перед тем, как мы выедем в аэропорт. Съедим ленч, а потом ты сможешь вздремнуть.

– Долго в Мексику лететь? – спросила она, поднимая голову.

– Не очень. Мы летим в северную ее часть. Я снял на частном пляже бунгало. Ты сможешь отдохнуть, позагорать, поплавать. Погода, слава Богу, ровная и солнечная. Мы проведем три чудесных дня, вот увидишь.

– Наш медовый месяц, – сказала она, глядя на полоску золота на руке.

– Да, – сказал Клэйтон, глядя в боковое стекло в лимузине.

Боже, Линдси напоминала ему сейчас испуганного птенчика, выпавшего из гнезда. Ему хотелось взять ее в руки, успокоить, быть рядом, когда она впадет в дрему, а когда она приподнимет ресницы и взглянет на него прекрасными зелеными глазами, любить и быть любимым.

– Клэйтон!

– Да? – повернулся он к Линдси.

– Спасибо.

– Да не за что, Линдси. Мы все теперь здесь завязаны.

– Думаю, твоя жертва больше, чем у кого-либо еще. Ты только что взял в жены девушку, которую не любишь. – Она качнула головой. – Извини меня, я такая мрачная. После ленча и отдыха я буду в порядке.

– Вот и к дому подъезжаем. Несколько минут, и тебя ждут пища и мягкая постель.

– Ты удивительный человек, Клэйтон.

Фонтэн чуть улыбнулся и ничего не сказал. Выйдя из машины, они прошли в лифт и на пути вверх молчали, погруженные каждый в свои мысли.

На следующий вечер Джи Ди выглянула из окна отеля «Плаца».

– О, Бен, – воскликнула она, – я глазам своим не верю!

– Грабитель? – спросил он, поправляя у зеркала галстук.

– Нет! Вид Нью-Йорка! Это как сказочное королевство мерцающих огней. Огромный, с таким количеством людей и машин, просто удивительно.

Бен засмеялся.

– Джи Ди, ты весь день таскала меня по городу. Если я не ошибаюсь, слово «удивительно» ты произносишь уже двадцать пятый раз.

– Но и вправду удивительно. Ты только вдумайся в это: Джи Ди Мэтьюз, то есть, конечно, Джи Ди Уайтейкер была в Блумингдэйле. Ну разве это не удивительно?

Бен пересек комнату и обнял ее.

– Я рад, что тебе понравилось.

– Точно, ужасно понравилось. Все восхитительно!

Она повернулась к нему спиной, и его горящие глаза заскользили по стройной фигуре, прикрытой персиковым атласным вечерним платьем.

– Ты выглядишь просто потрясающе, – сказал он. – Красота неописуемая!