Страхи мудреца. Книга 1 - Ротфусс Патрик

Килвин что-то пробормотал себе под нос и достал ключ.

— И глубоко вы дышать собираетесь? В двадцать седьмой мастерской сто семьдесят квадратных метров.

— Ну, этого точно хватит, — сказал я. — И, возможно, мне потребуется разрешение на использование драгоценных металлов из хранения.

Килвин хмыкнул и кивнул, протягивая мне ключ.

— Я позабочусь об этом, ре'лар Квоут. С нетерпением буду ждать, чтобы увидеть, что же вы такое придумали.

* * *

То, что нужная мне схема оказалась секретной, было крайне неприятно. Но всегда ведь есть другой способ раздобыть информацию, и всегда есть люди, которые знают больше, чем им положено.

Вот, например, Манет. Я не сомневался, что он-то знает, как изготовить грэм. Э'лиром он был только по названию, это было известно всем. Но вряд ли Манет согласится поделиться этой информацией со мной вопреки воле Килвина. Университет был домом Манета в течение тридцати лет, и он, вероятно, был единственным студентом, который страшился исключения больше, чем я.

Значит, выбор у меня был ограничен. Я никак не мог придумать способ добыть схему самостоятельно, разве что до посинения рыться в архивах. Так что, тщетно поломав голову в поисках лучшего решения, я отправился в «Сноп и ячмень».

«Сноп» был одним из самых сомнительных кабаков на этом берегу реки. Трактир «У Анкера», например, вовсе не был убогим, просто непритязательным. Там было чисто, но цветами не благоухало, и он был недорогим, не будучи дешевкой. К Анкеру ходили поесть, выпить, послушать музыку, временами завязать дружескую потасовку…

«Сноп» был несколькими ступеньками ниже. Там было грязновато, музыкой там особо не интересовались, а потасовки оказывались забавными только для одного из участников.

Не поймите меня неправильно: «Сноп» был куда лучше многих тарбеанских кабаков. Но это был худший кабак, который можно было найти так близко к Университету. Поэтому, как ни убог он был, там все же имелись деревянные полы и стекла в окнах. А если вы напивались до потери сознания и, очнувшись, обнаруживали пропажу кошелька, вы могли утешиться тем, что вас хотя бы не прирезали и даже сапоги не сперли.

Поскольку было еще довольно рано, в общем зале народу было наперечет. Я обрадовался, увидев сидящего в глубине Слита. Вообще-то я не был с ним знаком, но кто он такой — я знал. Был наслышан.

Слит был один из тех редкостных, незаменимых людей, которые умеют устраивать дела. Судя по тому, что я о нем слышал, он с перерывами учился в Университете последние десять лет.

Он разговаривал с человеком, который явно нервничал, и мне хватило ума не вмешиваться. Так что я взял два полпива и принялся ждать, делая вид, что просто зашел выпить.

Слит был хорош собой, темноволос и темноглаз. Бородки он не носил, но я сразу решил, что он как минимум наполовину сильдиец. Каждый его жест был исполнен властности. Он двигался так, словно управлял всем вокруг.

На самом деле меня бы это не удивило. Вполне возможно, что «Сноп» и впрямь принадлежал ему. Такие люди, как Слит, без денег не сидят.

Наконец Слит и встревоженный молодой человек явно о чем-то договорились. Слит дружески улыбнулся, когда они обменивались рукопожатиями, и на прощание похлопал молодого человека по плечу.

Я немного выждал, потом подошел к его столику. Подойдя ближе, я обратил внимание, что столик стоит немного в стороне от прочих. Не так чтобы очень далеко, но так, чтобы подслушать его было затруднительно.

Когда я подошел, Слит посмотрел на меня.

— Я хотел узнать, нельзя ли с вами поговорить, — сказал я.

Он широким жестом указал на свободный стул.

— Вот это сюрприз! — сказал он.

— Отчего же?

— Умные люди меня нечасто навещают. Я имею дело с неудачниками.

Он посмотрел на кружки.

— Это обе ваши?

— Хотите, берите одну себе, хотите, обе. Но из этой я уже пил, — я кивнул на ту, что держал в правой руке.

Он с опаской глянул на кружки, потом расплылся в широкой белозубой улыбке и отхлебнул из левой.

— Судя по тому, что я о вас знаю, вы не из тех, кто способен отравить собеседника.

— Я смотрю, вам обо мне немало известно, — заметил я.

Он пожал плечами — так небрежно, что я заподозрил, что он нарочно практиковался.

— Я обо всех немало знаю, — сказал он. — Но о вас — больше, чем о прочих.

— Отчего же?

Слит подался вперед, облокотился о стол и заговорил доверительным тоном:

— Вы представляете себе, насколько скучен средний студент? Половина из них — просто богатенькие туристы, которым в целом плевать на учебу.

Он закатил глаза и сделал такой жест, словно отбрасывал что-то через плечо.

— Вторая половина — унылые книжные черви, которые так долго мечтали попасть сюда, что теперь дышать не могут от счастья. Они ходят на цыпочках, смиренные как священники. И приходят в ужас, если кто-нибудь из магистров неодобрительно глянет в их сторону.

Он пренебрежительно фыркнул и откинулся на спинку стула.

— Достаточно будет сказать, что вы — как глоток свежего воздуха. Все говорят…

Он запнулся и снова отработанным жестом пожал плечами.

— Ну, впрочем, вы и сами знаете.

— Вообще-то нет, — признался я. — Так что же обо мне говорят?

Слит одарил меня ослепительной улыбкой.

— Ах да, в этом-то и проблема, верно? Решительно все знают репутацию человека, кроме него самого. Большинство людей это нимало не волнует. Но кое-кто из нас работает над собственной репутацией. Я свою строил буквально по кирпичику. Это очень полезный инструмент.

Он лукаво взглянул на меня.

— Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду.

Я позволил себе улыбнуться.

— Быть может.

— Ну так что же говорят обо мне? Расскажите, и я отвечу вам тем же!

— Ну, — сказал я, — вы можете достать что угодно.

Потом добавил:

— Не болтливы, но берете дорого.

Он рассерженно замахал руками.

— Это все пустые слова! Подробности — вот скелет любой истории! Давайте подробности!

Я поразмыслил.

— Мне рассказывали, что в прошлой четверти вы сумели продать несколько бутылок «регим игнаул нератум». Уже после пожара в мастерской Килвина, когда, казалось бы, все запасы были уничтожены.

Слит кивнул. Лицо его было непроницаемым.

— Рассказывают, что вы сумели передать послание в Эмлин, отцу Вейане, хотя город был в осаде.

Он снова кивнул.

— Вы добыли молоденькой проститутке, работающей в «Пуговках», комплект документов, удостоверяющих, что она дальняя родственница баронета Гамре, что позволило ей без лишних хлопот выйти замуж за некоего молодого аристократа.

Слит улыбнулся.

— Этим делом я горжусь!

— Когда вы были э'лиром, — продолжал я, — вас отстранили от обучения на две четверти по обвинению в «противозаконном познании». Два года спустя вас оштрафовали и временно отстранили от обучения за «неправильное использование университетского оборудования в тигельной». Еще я слышал, что Джеймисону известно, чем вы занимаетесь, но ему хорошо платят за то, чтобы он смотрел на это сквозь пальцы. Кстати, последнему я не верю.

— Разумно, — небрежно сказал Слит. — Я тоже.

— Несмотря на всю вашу бурную деятельность, у вас всего однажды были неприятности с железным законом, — продолжал я. — Из-за контрабандной доставки запретных веществ, верно?

Слит закатил глаза.

— А знаете, что самое обидное? Вот уж тут-то я был как раз ни при чем! Ребята Хеффрона заплатили констеблю, чтобы сфабриковать хоть какие-то доказательства. И всего через два дня обвинения были с меня сняты.

Он насупился.

— Хотя магистрам на это было плевать. Их больше всего тревожило то, что я, видите ли, мараю доброе имя Университета! — с горечью сказал он. — После этого мне втрое повысили плату за обучение!

Я решил зайти немного дальше.

— Несколько месяцев назад вы отравили венитазином юную графскую дочку и дали ей противоядие только после того, как она отписала вам самое большое из владений, которое ей предстоит унаследовать. А потом обставили все таким образом, как будто она продула его вам, играя в фаро по-крупному.