Война после войны: информационная оккупация продолжается - Владимир Лисичкин

«Документы ЦК КПСС:

Глубинные истоки кризиса… ложные представления о социализме, диктатура, проводившаяся партийно-государственной верхушкой от лица пролетариата.

Безусловно, КПСС несет политическую и моральную ответственность за сложившееся в стране положение. И она сама откровенно сказала об ошибках, допущенных партийно-государственным руководством страны, осудила преступления сталинщины. Но съезд решительно выступает против огульных обвинений в адрес честных коммунистов как прошлых, так и нынешних поколений».

«Документы Демократической платформы:

Коммунистическая идеология, большевистский тип партии, установившиеся после октября 1917 г., партократия стали источником, стержнем тоталитарного режима, который принес народам нашей страны и других стран неисчислимые беды и страдания, завел страны «реального социализма» в социальный тупик.

Ответственность КПСС как правящей 72 года партии за гигантский утопический эксперимент, закончившийся полным крахом, огромна и неделима. КПСС может и должна искупить свою вину перед народом полным отказом от своей властной монополии и полностью дискредитировавших себя идей, принципов, основ. Партия должна вернуть долг народу, передав большую часть партийной собственности Советам».

И тот и другой документы фактически осуждают КПСС и ее историю. Уже в начале 1991 г. от партии остается лишь оболочка, а сама она разорвана и парализована. Победа «демократии» в августе 1991 г., запрет КПСС, беловежские соглашения — лишь оформление достигнутого. Реальных сил сопротивления не было.

Горби сыграл свою роль, но при начавшем формироваться негативном отношении к нему. История повторяется: Хрушев — марионетка в руках пятой колонны — был ею же убран с арены, чтобы сохранить результаты его деяний. Горбачев был убран руками тех, кто его ставил и поддерживал, т.е. бывших идеологов КПСС, вставших во главе «демократии», поскольку его свержение сформировавшейся оппозицией сделало бы ситуацию неоднозначной. Как личность, Горби был обречен с самого начала. В дальнейшем отставной Горби прославился рекламой презервативов, представленной в печати с соответствующими иллюстрациями. В результате многие сопоставляют образ и судьбу Горби с использованным презервативом.

Старые идеалы рухнули, и вот еще в период «перестройки» взамен социализма выдвигаются новые идеалы, новая программа действий, сформулированная Г.X. Поповым.

Денационализация. Десоветизация. Дефедерализаиия

И вот, в момент растерянности и деморализации людей, появляется мессия, апостол нового божества России Фридмена — профессор Гавриил Харитонович Попов. Вслед за Николаем Гавриловичем Чернышевским и Владимиром Ильичем Лениным он создал свое «Что делать». Уже ранее Г.X. Попов имел крупные заслуги перед «демократией», введя в широкое употребление термин «командно-административная система», до этого существовавший только в англоязычной литературе. Творение Попова содержит три составных части, каждая из которых содержит частицу «де»: денационализация, десоветизация, дефедерализация. Перед нами, по сути, программа тотального уничтожения проклятого прошлого в лице СССР и России, и она заслуживает, чтобы ее привести в развернутом виде. Итак, что же делать по Попову (цит. по [23, 24]):

«Надо признать главное: суть перестройки в экономике — денационализация, разгосударствление. Переход не просто к плюрализму форм собственности, а к системе, где, например, говоря условно, 20% — у государства, 30% — в частных руках, а 50% — у разных коллективных хозяев. Но фундамент всего — частная собственность. Именно такая схема соответствует, как сказал бы Маркс, уровню производительных сил.

Главное в перестройке в экономическом плане — это дележ государственной собственности между новыми владельцами. В проблеме этого дележа — суть перестройки, ее корень.

И в политической области корень наших бед — в нежелании вернуться в лоно цивилизации, в стремлении сохранить Советы.

По В. И. Ленину, в системе Советов носитель власти — Совет самого низшего уровня, в котором непосредственно заседают рабочие. А в нормальной республике носитель власти — национальный парламент, и власть от него идет сверху вниз, а не наоборот.

В советской системе Совет любого уровня — власть. А в демократической республике власть — у парламента, а на местах избирают не органы власти, а органы самоуправления — муниципалитеты (или земства, как было в России).

В системе Советов вся власть сосредоточена в руках Советов. В демократической республике никто не имеет права удерживать всю власть. Есть три системы власти: законодательная, исполнительная и судебная.

В советской системе главное — заседания Советов, а в демократической республике — работа аппарата. В советской системе должны работать депутаты, а в республике — профессиональные чиновники.

С этих позиций можно понять еще один аспект наших нынешних бед. Мало того, что на государстве все еще лежит руководство всей экономикой (что само по себе неприемлемо, даже если бы мы имели демократическую республику), так еще это государство советское, противоречащее самим основам мирового опыта государственного строительства.

Суть перестройки в политике — полная ликвидация Советов и создание нормальных институтов демократии, законодательной власти, судебной власти и исполнительной власти. Денационализации в экономике должна соответствовать десоветизация в политике.

И, наконец, национальный вопрос. Если не будет у центра административной силы, если будет подлинная демократия, если будет денационализация, то каким может быть СССР? Я считаю, что его заменят национальные государства. Они могут создать тот или иной новый союз в том или ином составе. Но эти будущие союзы могут быть только следствием появления независимых государств.

Никаких иных перспектив нет, любая иная схема решения национального вопроса означала бы скрытый или явный отказ и от денационализации, и от десоветизации.

Реальна только дефедерализация, деимпериализация и в перспективе добровольные межгосударственные ассоциации.

Остановимся подробнее на этих трех главных проблемах перестройки.

Вопрос о равенстве прав каждого члена общества на государственную собственность и о бесплатности этой доли предопределяет политическую активность граждан и тип этой активности.

На базе того, что получит каждый гражданин, может возникнуть и частная собственность, и разные виды коллективной собственности, и новая государственная собственность. Государственная собственность будущего — это не осколки или остатки тающего айсберга бывшей социалистической собственности. Государственная собственность тоже будет принципиально новой, так как на госпредприятии будут работать люди, у которых есть свой «капитал» — в виде облигаций, которые они не захотели вложить «в дело», предпочтя оставаться наемными работниками у государства и получать сверх госзарплаты ренту на облигации.

Ясно, что в конце концов все облигации, распределенные между членами общества, по законам товарного производства перераспределятся. Возникнет неравенство. Но при демократическом разгосударствлении неравенство будет итогом равного старта и честной конкуренции.

Но в любом случае при любых подходах без разгосударствления нет перестройки. Оно — фундамент всего.

Неудивительно, что более или менее устойчиво новые Советы действуют в двух аспектах: когда надо разрушать старое и когда надо определить самые общие линии на будущее. Но как только надо решить что-то конкретное, появляется разброс мнений депутатов, отражающий разброс мнений слоев нынешнего общества и их неоднозначное отношение к будущему. Возникают бесконечные дебаты, которые никак не могут завершиться принятием каких-то конструктивных решений. И причина не в личностях депутатов, а в самой советской системе.

За этой неспособностью принять что-то, кроме самых общих деклараций о перестройке, стоят не только личные особенности нынешнего депутатского корпуса и особенности его формирования, но и особенности его социальной базы.

Все гораздо сложнее. Дело в том, что новая, послеперестроечная система не вырастает естественным образом из прошлого, из административного социализма. Напротив, ее надо искусственно, извне насаждать на перекопанное поле прежнего строя. Денационализация и десоветизация должны прийти извне».

После денационализации наступает этап дефедерализации. По районам страны (желательно наиболее дробным) проводится референдум о том, в какой из республик хотели бы жить жители района, и по большинству голосов на месте СССР формируется три, четыре, а то и пять десятков независимых государств. Принимается режим свободных переселений, при котором те республики, откуда уезжают люди, обязаны нести все расходы, включая постройку домов на новых местах жительства и переезд из республик только после готовности этих домов.