Уитни, любимая - Джудит Макнот

– Но, папа, в конюшне полно новых лошадей. В доме и саду гораздо больше слуг, чем нам вообще необходимо. Если ты действительно разорен, почему мы живем, не зная нужды? – осторожно осведомилась девушка.

Лицо отца приобрело пугающий лиловый оттенок. Он открыл было рот, но тут же плотно сжал губы.

– Надеюсь, я имею право получить объяснения, – настаивала Уитни. – Ты утверждаешь, что ни приданого, ни наследства уже нет, но, если это правда, каким образом нам удается жить в роскоши?

– Мои обстоятельства улучшились, – пробормотал Мартин.

– Когда?

– В июле.

– В июле твои обстоятельства улучшились, однако ты не собираешься возвратить мои деньги? – не в силах сдерживать негодование, громко спросила Уитни.

Кулак Мартина с силой опустился на стол.

– Я не желаю больше участвовать в этом фарсе! Ты обручена с Клейтоном Уэстморлендом! Брачный контракт уже подписан! Договор заключен!

Чуть иное произношение фамилии Клейтона сначала ускользнуло от внимания Уитни – девушка в полном смятении попыталась справиться с душевным волнением, угрожавшим лишить ее рассудка.

– Но как?.. Почему… когда ты сделал это?

– В июле! – прошипел Мартин. – И все устроено, понятно? И не о чем больше говорить!

Уитни уставилась на отца широко открытыми, полными ужаса и неверия глазами.

– Ты хочешь сказать, что распорядился моими деньгами, даже не посоветовавшись со мной? Отдал наследство и приданое совершенно незнакомому человеку, не заботясь о моих чувствах?

– Черт бы тебя побрал! – процедил отец. – Это он дал мне деньги!

– Должно быть, в тот момент не было человека счастливее тебя! – прерывающимся голосом прошептала Уитни. – Наконец-то удалось навсегда избавиться от дочери, да еще этот так называемый джентльмен соизволил заплатить за меня, и… о Боже!

Все разрозненные кусочки этой сумасшедшей головоломки неожиданно встали на место, и Уитни с душераздирающей ясностью увидела отвратительную картину во всех омерзительных подробностях.

Закрыв глаза, чтобы не дать вылиться обжигающим слезам, девушка оперлась о стол, боясь, что ноги подкосятся и она упадет. Только тогда она осмелилась чуть поднять ресницы и сквозь соленую пелену взглянула на отца:

– Это он платил за все, верно? Лошади, слуги, новая мебель, ремонт дома… – Она задохнулась, не в состоянии продолжать. – И вещи, которые я купила во Франции… все, что ношу сейчас… оплачено его деньгами?!

– Да, черт побери! Я разорен! И продал все, что мог!

Холодный камень оказался на том месте, где раньше было сердце Уитни; безудержная ярость вытеснила нежность и любовь.

– А когда больше не с чем было расставаться, ты продал меня! Продал чужому человеку в пожизненное рабство! – Уитни, задыхаясь, жадно втягивала в легкие воздух. – Ты уверен, что получил за меня самую высокую цену? Надеюсь, ты не принял первое попавшееся предложение? Конечно, пришлось немного поторговаться…

– Да как ты смеешь? – взорвался Мартин, ударив дочь по лицу с такой силой, что она едва удержалась на ногах. Он уже поднял руку для второго удара, но безудержная ярость в голосе Уэстморленда заставила его застыть на полувзмахе:

– Если хоть пальцем дотронетесь до нее еще раз, я заставлю вас пожалеть об этом!

Отец замер на мгновение, но тут же, беспомощно сгорбившись, рухнул в кресло. Уитни мгновенно набросилась на своего «спасителя»:

– Вы гнусная, подлая змея! Каким человеком нужно быть, чтобы покупать себе жену?! Только животное, подобное вам, может приобретать жену, даже не видя ее! Во сколько же я обошлась вам?!

Несмотря на высокомерный тон Уитни, Клейтон заметил, что прекрасные зеленые глаза, метавшие на него презрительные взгляды, полны непролитых слез.

– Я не желаю отвечать на это, – мягко сказал он.

Мысли Уитни лихорадочно метались в поисках какой-нибудь трещины в броне непроницаемого хладнокровия, куда она могла бы направить меч своего гнева.

– Вряд ли вы отдали много! – издевательски бросила она. – Дом, где вы живете, не более чем скромен. Или потратили все свое жалкое состояние на дорогую покупку? Должно быть, отец запросил слишком много, и…

– Довольно! – спокойно предупредил Клейтон, поднимаясь.

– Он может дать тебе все… все… – бормотал отец. – Он герцог, Уитни. Ты получишь любое…

– Герцог! – презрительно фыркнула Уитни, впиваясь глазами в Клейтона. – Как вам удалось убедить его в этом, лживый, подлый…

Ее голос прервался, и Клейтон большим пальцем приподнял подбородок девушки, невозмутимо встретив ее мятежный взгляд.

– Я герцог, малышка, и уже говорил тебе это несколько месяцев назад во Франции.

– Ах вы… вы чума в человеческом образе! Да я не выйду за вас, будь вы королем Англии! – Гневно отдернув голову, она разъяренно прошипела: – И я никогда не имела несчастья встречаться с вами во Франции.

– Мы встречались на маскараде в Париже, – спокойно пояснил он. – В доме Арманов.

– Лгун! Я не видела вас там! И в жизни не встречала вас, пока не вернулась домой!

– Дорогая, – осторожно заметила тетя Энн. – Вспомни ночь маскарада. Когда мы уходили, ты спросила меня, не знаю ли я одного из гостей, очень высокого мужчину с серыми глазами в длинном черном плаще, и…

– Тетя Энн, пожалуйста!

Уитни передернула плечами в непонятном порыве нетерпеливого раздражения.

– Я не встречалась с этим человеком в ту ночь или…

И тут сдавленный стон вырвался из груди Уитни. Воспоминания нахлынули бурным потоком. Теперь уже знакомые серые глаза смотрели тогда на нее сквозь прорези маски в саду Арманов. Глубокий голос со смешливыми нотками произнес: «Что вы скажете, если узнаете, что я герцог?..»

Ужасающая реальность предстала перед Уитни во всей своей отвратительной наготе, заставив девушку наброситься на Клейтона в порыве безудержного бешенства:

– Так это были вы! Вы скрывались под маской сатаны!

– И даже без монокля, – подтвердил Клейтон с мрачной усмешкой.

– Из всех жалких, презренных, мерзких…

У девушки не хватило слов, чтобы выразить всевозрастающую ненависть, но в это мгновение новая слепяще-беспощадная мысль потрясла ее, вызвав очередной приступ жгучих слез.

– Милорд Уэстморленд! – Она произнесла его правильную фамилию со всем презрением, на которое была способна. – Мне бы хотелось сообщить вам, что я считаю сегодняшние разговоры моих гостей о вас, ваших поместьях, лошадях, богатствах, женщинах не просто неприятными, но, если хотите, тошнотворными!

– Как и я, – сардонически согласился Клейтон, и его, как показалось Уитни, веселый голос словно кислотой ожег свежую рану.