Марш на Кавказ. Битва за нефть 1942-1943 гг. - Вильгельм Тике

Так говорилось в сообщениях о наступлении 2-й роты танкового батальона «Викинг». Но что же произошло 28 сентября перед Сагопшином?

После того как был подбит его танк, штурмбаннфюрер Мюленкамп пересел в другой. Медленно снова удалось наладить управление батальоном, который после танковой дуэли откатился почти на километр назад. Из 40 танков, с которыми батальон вступил в бой, третью часть теперь составляли подбитые и поврежденные. В 3-й роте 5-го противотанкового дивизиона СС (самоходные лафеты) дела обстояли не лучше. Машина командира роты гауптштурмфюрера Ёка была подбита, а сам он отправлен в тыл с 14 осколками в плече. Когда после полудня со стороны Кескема последовали вражеские атаки, туда была направлена саперная боевая группа Шефера, которая их отразила.

Хуже всех в тот день пришлось полку «Вестланд». Оказавшись в полосе русских оборонительных сооружений перед Сагопшином, когда рассеялся туман, с двух сторон он попал под убийственный артиллерийский огонь. К тому же его бомбила русская авиация. Об этом несколько строк из записей роттенфюрера Штёкле: «Подняться по склону — и мы в деревне. Первую линию траншей мы захватили с большими потерями. Перед нами появились вражеские танки, и противник стал бить по нам из «сталинских органов» как сумасшедший».

Попытка 1-го батальона полка «Вестланд» прорвать оборону между Сагопшином и Кескемом оказалась неудачной и стала причиной больших потерь. И здесь батареи противника располагались по обе стороны на холмах и пресекали любое движение по долине.

Штурмбаннфюрер Мюленкамп продолжал свой рассказ дальше:

«Я снова налаживал управление своей частью, русские Т-34 больше не появлялись. И тут снова танк, в котором я находился, был подбит. Было около 9.00, когда мой танк получил пробоину с правой стороны, через боевое отделение и через сиденье стоявшего слева от меня наводчика.

В 15.00 меня подбили в следующем танке, за этот день уже в третьем.

Когда я позднее прибыл на командный пункт 1-го батальона полка «Вестланд», я увидел там командира батальона штурмбаннфюрера фон Хадельна, в полной растерянности разбирающегося с погибшими своего батальона. Перед ним лежали многочисленные кучки с остатками тел, рук и ног, разорванных в клочья тяжелыми снарядами русской артиллерии. Никогда не забуду этой ужасной картины! У меня сначала было впечатление, что Хадельн сойдет с ума, потому что он много времени уделял своим людям и всегда был заботливым и хорошим начальником».

Полк «Вестланд» отошел на два километра к западу и укрылся за складками местности. До ночи полк строил оборонительную позицию в низине перед Сагопшином. Танковый батальон «Викинг» несколько раз атаковал в восточном направлении. Авиация противника неоднократно бомбила подготавливаемый рубеж обороны. Когда наступила ночь, над полем боя наконец наступила тишина.

Двадцать восьмое сентября вошел в историю полка «Вестланд» как один из самых кровавых. Атака, начавшаяся столь многообещающе, была в буквальном смысле расстреляна русской артиллерией. Согласованные планы вскоре были сорваны в связи с новой обстановкой. К тому же два крупных советских танковых соединения пытались прорваться в западном направлении вдоль гряды высот Мусакай, южнее находящейся в долине боевой группы «Викинг», чтобы перекрыть противотанковый ров у Нижнего Курпа, окружить и уничтожить ее. Танковый батальон «Викинг», начавший наступление 28 сентября, располагая 40 танками (если прибавить к ним самоходные лафеты 3-й роты 5-го противотанкового дивизиона СС, то можно считать 50), вступил в бой с танками противника, превосходящими его по численности почти вдвое. Танковый бой был незапланированным и нежелательным, простым встречным боем, рожденным сложившейся обстановкой.

По поводу многочисленных «за» и «против» наступления в долине Сагопшина было много дискуссий, и, по-видимому, невозможно найти однозначное решение. Установлено, что у командования дивизии и армейского корпуса на этот счет были разные мнения, и наступление проводилось против воли командира дивизии Штайнера. С тактической точки зрения наступление по долине было невозможно при неизвестном расположении противника и, прежде всего, угрозы со стороны высот на флангах. К такой точке зрения склоняются все бывшие, еще живые, солдаты и офицеры дивизии «Викинг». Можно выйти за границы дивизии «Викинг» и рассматривать наступление дивизии вдоль долины на Сагопшин во взаимосвязи с одновременным наступлением 13-й танковой дивизии на Эльхотово. Тогда возникает возможность обхода гряды господствующих высот Мусакай, которая, словно часовой, блокировала дальнейшее продвижение 3-го танкового корпуса на Орджоникидзе и 52-го армейского корпуса на Грозный. Необходимо было рискнуть! К тому же сначала полагали, что наступление полка «Нордланд» по высотам быстро продвинется и исключит огонь с флангов. Фактически задачей первого дня наступления полка «Нордланд» был Малгобек. Стечение несчастливых обстоятельств и к тому же недостаток сил перевесили чашу весов в пользу противника. И как часто такое бывало[13]!

Двадцать восьмого сентября полк «Нордланд» продолжал наступление в прежней, определенной для него полосе, следуя за наступавшими по долине частями. Ему удалось захватить большое число высот. Первый батальон «Нордланда» был пополнен солдатами из обозов и тыловых служб. Многие погибшие были похоронены у противотанкового рва под Нижним Курпом. Вечером 28 сентября оберфюрер фон Шольц был назначен командиром участка в Сагопшинской долине. В связи с этим оберштурмбаннфюрер Гайслер, командир полка «Вестланд», перешел к нему в подчинение. Метод командования оберштурмбаннфюрера Гайслера был спорным. Было известно, что он обычно управлял боем издалека и поэтому терял связь и не успевал за происходящим. Фриц* фон Шольц практиковал совершенно иной метод: он всегда командовал с передовой. Он должен был все видеть своими глазами, сам должен был убедиться во всем, чтобы на месте сразу же принять решение. Фриц фон Шольц молодым офицером участвовал в Первой мировой войне, был награжден высшей австрийской медалью «За храбрость». Он не требовал от своих солдат больше, чем сам был готов им дать. За это подчиненные безгранично доверяли ему и любили его. С период с 29 сентября по 15 октября оберфюрер фон Шольц был командиром участка в долине. Батальоны в его подчинении постоянно менялись. До 3 октября командование 52-го армейского корпуса настаивало: «Главное направление — вдоль долины!»

Но вернемся сначала к сообщению штурммана Ноймана, находившегося со 2-й танковой ротой танкового батальона «Викинг» в круговой обороне северо-восточнее Сагопшина:

«Четыре часа утра. Дозорные доложили о шуме танковых моторов. Разбудили командира. Сомнений не было. Это — русские танки. Напряженно по шуму мы следили за направлением их движения. Они прошли нам в тыл. Отрезали нам дорогу назад. Сразу же командир вызвал к себе командиров взводов. Отдал приказ: «Всем приготовиться к маршу!» С полуночи у командирского танка связи с командиром батальона не было. Батареи питания радиостанции сели. Поэтому командир роты принял самостоятельное решение: пробиваться. «Танки, вперед!»

Очертания идущего впереди танка можно едва различить. Мы ехали в колонне, два танка типа III и один танк типа IV. Через сто метров после начала движения уже заметили первый танк противника. Это был КВ-1. Его пушка была направлена на нас. Танк унтерштурмфюрера Бюшера открыл огонь. Прямое попадание с дальности 35 метров из длинноствольного орудия. На мгновение у КВ-1 башня приподнялась, а потом снова упала. Ну, вот преисподняя и разверзлась! В густом тумане никто не мог точно определить цель и вести огонь. Для нас оставалось только одно — проскочить на полном ходу. Наш механик-водитель напряженно следил за шедшим впереди танком, только бы не потерять его в тумане! Орудийная стрельба стихла так же быстро, как и началась. Кажется, мы прорываемся через вражеский опорный пункт. Так как мы идем в колонне, то бой может вести только один идущий впереди танк. Затем мы выехали к рубежу, занимаемому нашей пехотой.

Нас встретили с облегчением, так как и здесь следили за нашим боем и заметили отсекающий нас маневр противника. К сожалению, у нас был еще один раненый в танке № 212. В танк с близкого расстояния угодила пуля из противотанкового ружья, пробила нижнюю часть корпуса и ранила заряжающего в ногу».

С 29 сентября оберфюрер фон Шольц возглавил части «Викинга» в Сагопшинской долине. Командир корпуса настаивал на наступлении. Теперь никаких импровизаций! Первые утренние часы прошли за детальной разработкой плана наступления. Солидная штабная работа. Был подтянут 1-й батальон «Нордланда», который должен был пойти в атаку с 2-м батальоном «Вестланда». Второй батальон «Нордланда» должен был наступать на правом фланге по высотам на Кескем, а одна рота 3-го батальона «Нордланда» — продвигаться за атакующими по малгобекской гряде высот. Затем батальоны выдвинулись на исходную позицию. В 14.30 — начало наступления. Но уже в 15.30 огневой вал артиллерии ушел от пехоты далеко вперед, и она залегла под огнем противника с северного и с южного флангов. С командного пункта от оберфюрера фон Шольца штурмбаннфюрер Энгельхардт попросил по телефону командира 5-го артиллерийского полка СС перенести огонь артиллерии на 400 метров назад, а затем снова переносить его вперед на 100 метров через каждые пять минут. Артиллерийский полк дивизии «Викинг» уже израсходовал много боеприпасов, и у него оставался только лишь неприкосновенный запас на случай контрудара русских.