Доченька - Дюпюи Мари-Бернадетт

Наконец он решился и присел за ее столик. Он несколько изменился внешне — был по-прежнему элегантно одет, но стал еще худее. Внезапно она вскочила, намереваясь спасаться бегством. Адриан предугадал ее порыв:

— Мари! Я ведь только что приехал!

Он протянул ей руку. Она пожала ее, хотя, на ее взгляд, это приветствие было слишком сухим и официальным. И тут Адриан сжал ее тонкие пальцы и поцеловал их.

— Я так рад тебя видеть, Мари! — проговорил он тихо.

Она с трудом пробормотала в ответ:

— Ты все-таки здесь! О, прости меня за то, что я заставила тебя приехать! Я до сих пор сержусь на себя за это, но я так по тебе соскучилась!

Эти слова, имевшие цену признания, так взволновали Адриана, что по его телу пробежала дрожь, хотя на дворе стоял теплый августовский день. Мари спросила с беспокойством:

— Ты болен? Адриан, не молчи! Я сутра упрекаю себя за безрассудство! Да что там с утра… Я уже давно…

— Мари! Мари! Тише! Идем со мной!

Он увлек ее на террасу кафе.

— Я закажу лимонад, согласна?

— Да, мне очень хочется пить!

Молодая женщина быстро опустила глаза. С того мгновения, как губы Адриана прикоснулись к ее пальцам, в ее теле проснулись незнакомые ощущения, по нему словно пробегали электрические заряды.

Он быстро вернулся с двумя стаканами и графином. Адриан сдвинул два стула, и когда он и Мари сели, их предплечья соприкоснулись.

— Мари, дорогая, наконец-то ты рядом со мной! Я словно на крыльях летел на эту встречу, и вот я снова вижу тебя, и ты еще красивее, чем раньше!

Мари воскликнула, краснея:

— Я уверена, в Париже есть много женщин намного красивее меня!

— Может, ты и права, но тогда они хорошо прячутся! Все равно для меня ты — самая красивая… Но ты хотела со мной поговорить, верно? Я тебя слушаю!

— Только не здесь! — едва слышно попросила Мари.

— А где?

— На природе… Где будем только мы вдвоем!

* * *

Адриан предложил посетить городок Жимель-ле-Каскад. Мари последовала бы за ним куда угодно. Было так замечательно гулять с ним по дорогам Корреза… С высоты старого моста они долго любовались городком Жимель, а потом по снабженной указателями тропинке пришли к реке Монтан, притоку реки Коррез.

Прогулявшись по окрестностям, они присели отдохнуть на покрытом выжженной травой пригорке. Молодая женщина с восторгом вслушивалась в рокочущее пение реки, тремя водопадами сбегавшей с высокого каменистого уступа.

— У каждого водопада свое имя — Гран Со, Редоль и Кё-де-Шеваль, — пояснил Адриан.

Прекрасное зрелище опьянило Мари не хуже крепкого алкогольного напитка.

Адриан взял ее за руку и спросил:

— Тебе здесь нравится?

— Да, тысячу раз да! Я мечтала увидеть эти места, папа мне часто о них рассказывал! Эта бурлящая вода, этот шум, эти камни… Непередаваемо красиво!

— Я бы хотел показать тебе весь мир, ну, или хотя бы те места, где тебе хотелось бы побывать. Я мечтаю сделать тебя счастливой!

— Адриан, ты получил мое июньское письмо?

— Конечно.

Мари замолчала в нерешительности, и все же ей хотелось знать правду:

— Почему же тогда ты не ответил?

Она с удивлением увидела, что у него на лице отразилась досада. Он лег спиной на траву.

— Мари, я подумал, говорю это совершенно искренне, что это письмо не требует ответа. Ты закончила его словами «прощай, мой единственный друг…» Да, ты написала, что любишь меня, но в какой форме? Получив твое письмо, я чуть с ума не сошел от радости, но потом… Я так и не смог понять, кем ты хочешь меня видеть. Другом? Безусловно! Братом, который станет утешать тебя, не требуя физической близости? С этим я не мог смириться.

Мари вздохнула. Так вот в чем дело!

— Адриан, я такая неуклюжая… Я писала не задумываясь, то, что приходило мне в голову! Но в конце письма, как мне казалось, я оставила место надежде…

Он повернулся к ней, лицо его было серьезным:

— Я знаю! Поэтому я и поспешил на эту встречу. Решил рискнуть, убедил себя, что я тебе все-таки нужен. А ты, заметь, до сих пор не сказала мне ничего, стоящего таких усилий!

Молодая женщина рассмеялась. У нее словно камень с сердца свалился. Она тоже легла на траву и закрыла глаза.

— Мне не хочется говорить, Адриан… Я слушаю шум водопада, моя рука в твоей руке… Мы вдвоем, далеко-далеко от всех. И воздух здесь такой необыкновенный… Пахнет влажной землей… Обожаю этот запах!

Он придвинулся ближе и прижался лбом к плечу Мари. Под тонкой тканью платья ее кожа показалась ему обжигающе горячей.

— Мари… Помнишь, что случилось возле Канала Монахов? Наша любовь — под знаком воды!

Она прикоснулась к его волосам. Он привстал немного, чтобы лучше ее видеть.

— Моя дорогая, моя нежная Мари!

Он деликатно поцеловал ее в губы. Солнце выглянуло из-за верхушек деревьев, наводнив поляну светом.

— Идем! Здесь красиво, но по этой дороге не только ходят люди, но и ездят машины. Мы с тобой пойдем по пешеходной тропке наверх. Там, на холме, руины древней часовни Святого Стефана.

Здесь все еще был слышен шум падающей воды, но место было дикое и удивительно красивое. Кто найдет их тут, в буйных зарослях кустарника? Они легли на землю под высоким деревом. Адриан стал, пуговичка за пуговичкой, расстегивать ее платье. Молодая женщина попыталась протестовать, но он прошептал:

— Мари, учись любить! Любить себя! Подставь тело солнцу! Не бойся, сюда никто не придет, мы здесь одни, ты и я.

— Но ты…

Улыбаясь, он стал перемежать слова прикосновениями губ к нежной белой коже, открывавшейся его взгляду:

— Если ты хочешь стать настоящей женщиной, ты должна мне довериться! Забудь свои страхи, свою стыдливость, расслабься!

Ресницы Мари затрепетали в знак согласия, хотя ей было страшно оказаться перед ним обнаженной. Сняв с нее всю одежду, он обнял ее, сам оставшись в бежевом полотняном костюме. Мари закрыла глаза рукой. Ее тело вибрировало от неведомого ранее удовольствия — было так приятно ощущать дуновение ветра на своем животе, груди, бедрах… Но, кроме ветра, были еще губы нежного и терпеливого мужчины, ласкавшие ее…

— Мари, любовь моя, ты прекрасна! Расслабься, прошу тебя!

Никто так не ласкал Мари — неспешно, долго, нежно… Она вздохнула, пытаясь справиться с нарастающим возбуждением. Это было совершенно новое ощущение. Адриан снова обнял ее и завладел ее губами, на этот раз более настойчиво и страстно. Он задохнулся от восторга, когда возлюбленная попыталась снять с него пиджак и рубашку.

— Ты тоже прекрасен! — учащенно дыша, прошептала она. — О, я люблю тебя, я тебя люблю!

Мари смотрела на Адриана. Она вдруг поняла, что бывший жених Леони сумел внушить ей глубокое чувство с первых дней своего пребывания в «Бори».

— Да, я давно, очень давно люблю тебя, — серьезно сказала она.

— А я люблю тебя так сильно, что ты даже не можешь себе этого представить, моя дорогая Мари!

Сгорая от желания, молодая женщина попыталась повернуться так, чтобы Адриан оказался сверху, но он отстранился и продолжил ласкать ее кончиками пальцев и губами, спускаясь от шеи к груди, от живота к коленям. Время от времени он возвращался к губам и после долгого поцелуя снова ласкал все тело.

Дыхание Мари стало еще чаще, ей вдруг почудилось, что она может сойти с ума от нетерпения. Она не понимала, что задумал Адриан. В памяти возникла сотни раз повторявшаяся сцена: вечером, в темноте спальни, Пьер поднимает подол ее ночной сорочки, наваливается на нее сверху и через несколько минут снова ложится рядом, а ей, задумчивой и умиленной, так и не удается узнать, что такое настоящее наслаждение.

— Прошу тебя, иди ко мне, — прошептала она, превозмогая стыд. — Я хочу тебя, иди ко мне…

На лице Адриана появилась счастливая улыбка. Когда он наконец вошел в нее, Мари чуть не потеряла сознание от восторга, но Адриан тут же отстранился. Она попыталась заставить его вернуться, прижалась к нему, умоляя со слезами на глазах: