Стратагемы заговорщика (СИ) - Тимофей Щербинин

рыбой и съедобными моллюсками. Косые полотняные паруса хорошо ловили боковой ветер, собранные из гибких досок гондолы легко скользили по воде. На носу каждой из двух гондол по старому обычаю была нарисована пара жёлтых кошачьих глаз. Загорелые матросы в домотканых набедренных повязках глазели на диковинную лодку Холома, крепко держась за снасти. Шкипер, в отличие от своих подчинённых одетый в полотняную рубаху, с конической соломенной шляпой на голове, ловко развернул катамаран бортом к корме "Буйвола", чтобы не врезаться в оставшееся гребное колесо. Двое матросов как обезьяны перемахнули на палубу парового буксира и связали оба судна швартовными канатами и перебросили с борта на борт несколько крепких досок. Один из стражей легко перебежал на катамаран и помог перейти Холому.

— Вы командир? — спросил его старый шкипер, почтительно глядя на вышивку на кафтане стража. — Что с вами случилось?

— Улан Холом, свеченосец Ордена, — отрекомендовался тот. — Мы столкнулись с морским чудовищем. "Огненный буйвол" потерял ход и скоро пойдёт ко дну. Кто вы и куда держите путь?

— Мы ваши мирские последователи, билгор, рыбаки с острова Гэрэл. Рано утром вышли в море, а теперь возвращаемся с уловом…

— На Гэрэл идти нельзя, — резко прервал его старший брат Ордена, чьего имени Холом до сих пор не успел узнать. — Туда поплыло чудовище.

— Мы должны идти в Бириистэн и предупредить флот Ордена, — добавил Улан Холом.

Лицо шкипера помрачнело, испуг боролся в нём с тревогой за семью, а та — с послушанием Ордену.

— Что за чудовище? — спросил он.

— Великая Черепаха, — неохотно ответил страж.

Матросы поспешно сложили пальцы в знак изгнания.

— Храни нас Стальной Феникс! — выдохнул шкипер. — Но чем вы прогневали её?

— Не мы, — поспешно ответил Холом, проклиная суеверия простолюдинов.

Для него, как и для любого брата Ордена, черепаха была отнюдь не посланницей духов, а проклятым наследием не менее проклятых времён, но с верой мирян следовало быть осторожным.

— Мы везли двоих преступников, чьи злодеяния переполнили чашу терпения Великого Дракона, — мрачно изрёк страж. — Увидев Черепаху, мы поспешно бросили их в море на суд духов, и благодаря этому всё ещё живы.

— Но тогда почему мы не можем вернуться на остров? — с недоумением спросил шкипер. — Ведь правосудие совершилось?

— Там могли остаться их сообщники, — ответил соратник Холома.

Матросы испуганно переглянулись. "Что будет с нашими семьями?" — читалось в их глазах.

— Смотрите! — вдруг воскликнул один из них. — Маяк погас!

Лицо шкипера посерело от страха, он сорвал с головы шляпу и забормотал молитвы. Матросы простёрлись ниц на палубе.

— Успокойтесь! — властно приказал безымянный брат Ордена. — Не бойтесь! Такова жертва Ордена духам! Сила маяка изгонит злых демонов! Ободритесь: теперь мы можем вернуться на остров и помочь вашим близким.

Холом недоуменно посмотрел на него.

— Они взорвали Столп, — едва слышно прошептал страж. — Это должно убить всех древних слуг поблизости. Отчаянная мера, но это значит, что наши живы и держатся. А вот нападавшим должно быть несладко: древние слуги не разбирают своих и чужих.

Рыбаки смотрели на боевого брата с сомнением и страхом, да и Холому не нравилось внезапное изменение плана. Похоже, гвардейцы считали, что им страшны враги только размером с Черепаху. Но что, если на острове их ждут заговорщики? Хватит ли троих боевых братьев и четверых военных моряков для того, чтобы их рассеять? Страж понимал, что его братья не хотят упустить из рук колдунью-посланницу, и это делает их безрассудными. К сожалению, Холом не мог им приказывать, ведь в свеченосцы он произвёл себя сам.

Приведя в чувство рыбаков и перенеся кое-какие вещи на катамаран, стражи отвязали швартовы и оставили "Огненного буйвола" на волю волн. Устроившись на носу парусника, страж пристально всматривался в тёмный силуэт острова. Быстро темнело, и погасший маяк едва выделялся на фоне тёмно-серого неба. Действительно ли мастерам Ордена удалось уничтожить вместе с ним черепаху? Что ждёт их на острове? И смогут ли рыбаки провести катамаран мимо подводных скал без привычного света маяка?

Когда они приблизились к скалам, уже совсем стемнело, и моряки зажгли масляные лампы на носу и корме. Они свернули все паруса кроме самого маленького и поминутно проверяли глубину. Скалы острова сливались в одну сплошную громаду, но когда катамаран проскользнул мимо отрога, закрывавшего вход в гавань, сквозь прореху в облаках выглянула луна, и в её свете моряки увидели остов черепахи.

— Она выбросилась на берег! — крикнул наблюдатель. — Здоровая как кит!

Матросы столпились на носу, грозя утопить судно, и стражу-арбалетчику пришлось разгонять любопытных тумаками. Странное тело — помесь акулы и черепахи — лежало на прибрежных камнях, волны гулко ударялись в панцирь. Чуть дальше из воды торчал обгорелый корпус морской джонки. Молчаливые тени домов и складов сгрудились в тени скал. Казалось, деревня вымерла, и только на самом верху скалистого пика, где угадывались очертания внешней стены Цитадели, тревожно мерцал красный огонёк факела.

Когда лодка приблизилась к пристани, Холом заметил, как от груды старых бочек отделились два человеческих силуэта. Один из них метнулся в сторону берега и скрылся в тени домов. Второй подождал немного и вышел на открытое пространство. Это оказался жилистый пожилой мужчина в холщовой накидке и соломенной шляпе. В руке он сжимал гарпун с костяным остриём.

— Галан! — позвал он шкипера. — Кто это с тобой?

Охотник на скатов говорил громко, но приглушённо, как будто боялся, что его услышат враги.

— Трое наших наставников из Ордена Стражей, — отозвался рыбак. — Что здесь случилось?

— Трое? — хмуро переспросил охотник. — Мало! В крепости враги!

— Сколько? — спросил его Холом, перегнувшись через борт. — И где остальные?

— Не меньше дюжины, — проворчал охотник. — Люди прячутся. Факельщик Дорж молится Стальному Фениксу, но видать невелика его вера, раз тот прислал всего троих!

— Увидим! — холодно бросил старший брат. — Ступай к нему и скажи, что старший брат Ринчен ждёт доклада на причале хамелеонов.

Охотник хмуро кивнул и растворился в ночи.

— Гасите лампы! — приказал страж шкиперу. — И быстро уводите лодку под скалы, пока нас не угостили ядром!

Матросы быстро оттолкнули катамаран от пристани и, стараясь не шуметь, погребли к причалу торговой миссии хамелеонов. Этот причал, единственный во всей гавани, не просматривался из Цитадели из-за нависавшего над ним скального уступа. Холом напряжённо считал удары своего сердца, но пушки Цитадели безмолвствовали.

— Похоже поняли, что мы не станем их ждать, — тихо сказал он старшему стражу. — Как полагаете, они устроят вылазку?

— Зависит от того, насколько уверенно они себя чувствуют, — пробормотал в ответ Ринчен. — В любом случае, факельщик доберётся до пристани раньше.

Осклизлые доски причала торговой миссии поднимались над водой