Битва за мировой океан в холодной и будущих войнах - Иван Капитанец

Плодородная прибрежная зона и обилие ливанского кедра на восточном побережье Средиземного моря создают хорошие климатические условия и для сельского хозяйства, и для курорта мирового значения.

В Доме офицеров флота САР прошла встреча офицеров двух флотов советского и сирийского. Это была яркая демонстрация единства и взаимопонимания, братского отношения и уважения друг к другу.

Личный состав отряда кораблей вел себя достойно во всех мероприятиях, замечаний не было. Быстро пролетели дни, и 5 ноября в 12.00 корабли вышли из Латакии. Провожали нас тепло и сердечно. С выходом из Латакии отряд расформировали, подводная лодка убыла по своему плану, а бпк "Комсомолец Украины" и танкер убыли в точку № 5, где находился штабной корабль эскадры.

Главнокомандующий ВМФ С. Горшков лично рассматривал в ноябре каждого года все планы походов подводных лодок и кораблей на боевую службу, уделял внимание подготовке сил к этому сложному виду деятельности ВМФ. Даже при такой жесткой системе руководства со стороны Главного штаба на боевой службе случались трагедии, причины которых до сих пор остаются загадочными или не до конца выясненными. Это, в частности, гибель дизельной ракетной подводной лодки К-129 (капитан 1 ранга В. Кобзарь) в марте 1968 г. в северо-западной части Тихого океана, гибель в результате пожара атомной торпедной подводной лодки пр. 627 (капитан 1 ранга В. Бессонов) в апреле 1970 г. в Северной Атлантике. Кроме того, к 1970 г. на атомных подводных лодках в море насчитывалось 11 случаев аварий и столкновений с атомными подлодками США. После этих случаев на Средиземном море постоянно находился спасательный буксир, но аварии зависели от людей. В ноябре 1970 г. случилось тяжелое происшествие и на Средиземном море - столкновение эсминца "Бравый" (капитан 2 ранга Л. Балаш) с английским авианосцем "Арк-Ройял". Погибли два человека, эсминец получил повреждения линии вала и кормовой надстройки. Причина аварии состояла в том, что в ходе слежения за авианосцем командир покинул мостик и неграмотно выбрал позицию слежения - с наветренной стороны, что при повороте курсом на ветер для подъема палубной авиации привело к столкновению. Вина была и КП эскадры - в управлении.

Для нас на КП эскадры это стало тяжелым уроком, потребовавшим централизации управления при выборе кораблем позиции слежения за авианосцем днем и ночью. Раньше четкости в этом не было. В наставление кораблю слежения внесли изменение, что позиция слежения, как правило, должна выбираться на кормовых курсовых углах, с подветренного борта, в дистанции от авианосца днем 25-30 каб и ночью не менее 50 каб.

Позиция корабля слежения определялась в боевом распоряжении и строго контролировалась на КП эскадры по донесениям. Особенно усиливался контроль при подъеме палубной авиации, в ходе отработки летчиков после прибытия авианосца из баз США.

Наблюдение показывало, что после прибытия авианосца в зону Средиземного моря требовалось до двух месяцев для восстановления боеготовности летчиков, поэтому организация слежения и выбор позиции должны учитывать промах при посадке и аварии, связанные с падением самолетов.

Итак, опыт несения боевой службы давался нелегко, за промах или просчеты приходилось расплачиваться жизнью людей.

Декабрь 1970 г. был посвящен подготовке к оперативному сбору в академии под руководством ГК ВМФ в Ленинграде. Это важный экзамен для штаба эскадры, проверка его способности творчески мыслить и в форме морских операций решать поставленные задачи.

Была определена оперативная группа из наиболее способных флагманских специалистов (Бояринцев, Валюнин, Фоменко, Малкин, Попов), готовились материалы по оценке противника, своих сил и варианты морских боев при уничтожении корабельных группировок и борьбы с атомными ракетными подводными лодками. В конце сбора планировалась командно-штабная игра на картах, где сутки за сутками, час за часом воспроизводилась обстановка и по ней требовалось принимать решения и докладывать их руководителю. Для меня это было впервые, за исключением командно-штабных игр в Академии Генерального штаба, так что опыта я не имел и должен был тщательно готовиться и запасаться информацией.

В конце декабря я с частью оперативной группы убыл в Севастополь для продолжения подготовки к сбору, а командир эскадры контр-адмирал В. Леоненков планировал прибыть в конце января 1971 г., перед выездом в академию.

На переходе в Севастополь мне передали с КП эскадры, что 29 декабря состоится Военный совет ЧФ с повесткой дня: "Итоги несения боевой службы и задачи на 1971 г." и что командир эскадры поручил мне выступить на Военном совете.

Я попросил заместителя начальника штаба эскадры Синенкова передать материалы для выступления, одобренные командиром эскадры, что во время перехода и было выполнено.

27 декабря мы прибыли в Севастополь. Дома я не был почти четыре месяца, и меня волновало, как Елена Петровна и Павлуша осваиваются на новом месте, как идет учеба сына в школе, и многое другое.

При швартовке корабля к минной стенке я увидел, что мои родные меня встречают и усиленно машут руками, чтобы я их заметил. Обменявшись приветствием с представителем штаба флота и поблагодарив экипаж за переход, сошел на стенку к встречающим.

Первая четырехмесячная служба была позади, но впереди еще ждали суровые испытания морем. Как потом оказалось, боевая служба продлилась в общей сложности 900 суток, а прошло всего 120.

Жили мы на улице Дыбенко, возле военно-морского училища. По пути домой Елена Петровна и Павлуша рассказывали о своих удачах и небольших неприятностях, которые были за это время. В целом все обошлось нормально, супруга стала работать, а Павлуша учился, познакомился с ребятами, играл в футбол и посещал спортивные секции. Правда, при оформлении в школу Павлушу не хотели принимать в пятый класс, так как на Украине была изменена программа по математике; его приняли с условием, что в течение двух месяцев он самостоятельно освоит пропущенный материал. Елена Петровна, разумеется, помогала сыну. Оба оказались молодцами, дополнительный материал по математике был освоен и первая контрольная написана на "отлично". Мы тогда не предполагали, что у сына формируется склонность к физике и математике и он станет студентом физико-технического института в г. Долгопрудном.

Прошли первые радостные дни встречи. Надо было готовиться к сбору и выступлению на Военном совете ЧФ.

29 декабря состоялся Военный совет под председательством командующего ЧФ адмирала В. Сысоева по итогам несения боевой службы и задачам на 1971 г. Свое 10-минутное выступление я построил по двум направлениям: первое качество подготовки кораблей и личного состава и второе - принятие решения на морской бой, оформление и доклад. Безусловно, качество подготовки к боевой службе страдало на всех флотах из-за отсутствия системы на соединениях и объединениях. Тактика морского боя только утверждалась, и не все командиры и штабы были подготовлены к выработке и принятию решения и его докладу. Я старался передать командирам соединений и начальникам политотделов осознание важности этих вопросов и на примерах показал, что нужно поправить при подготовке к боевой службе и в ходе командирской подготовки. И был крайне удивлен, когда член Военного совета начальник политуправления ЧФ вице-адмирал И. Руднев оценил мое выступление как "отрыжку петровщины", то есть повторение замечаний по кораблям ЧФ, которые докладывал ранее Главнокомандующему ВМФ командир эскадры вице-адмирал Б. Петров и которые не нравились руководству ЧФ. Эти недостатки все еще имели место, несмотря на большую работу, проделанную на флоте.

Надо сказать, что Главнокомандующий ВМФ часто мирил Черноморский флот и эскадру при ее первом руководстве.

В заключение командующий ЧФ В. Сысоев дал указание учесть при подготовке к боевой службе в 1971 г. замечания, высказанные 5-й эскадрой.

О результатах работы Военного совета я сообщил командиру эскадры и продолжал подготовку к сбору.

Штаб ЧФ выделил для работы оперативной группы эскадры отдельную комнату, и мы совместно отрабатывали все вопросы, так как Средиземное море было операционной зоной ЧФ.

Начальник штаба ЧФ вице-адмирал Л. Мизин относился к деятельности штаба эскадры доброжелательно, оказывал помощь и поддержку и просил выходить лично на него по всем вопросам, касающимся действий кораблей флота в Средиземном море.

В конце января оперативная группа 3-й эскадры в полном составе убыла на оперативный сбор в Ленинград. Прибыли все командующие флотами с оперативными группами. Обстановка была напряженная, задание, которое мы получили на игру, носило общий характер. Какие будем проводить операции и что докладывать, никто не знал.

В первые дни ГК ВМФ С. Горшков выступил с докладом

"О роли флота в вооруженной борьбе в современных условиях", с лекцией "О развитии флота и формах его применения при использовании обычного и ядерного оружия" выступил начальник академии адмирал А. Орел. Были заслушаны также доклады по развитию родов сил ВМФ и морских вооружений.