Единство и многообразие в Новом Завете Исследование природы первоначального христианства - Джеймс Данн

§ 44. "Восторженное" христианство

"Восторженное" христианство — третье, а точнее, четвертое из основных разновидностей христианства (помимо православия, католичества и протестантизма). Его иногда считают более поздним отклонением, на которое большее влияние оказали гностицизм или монтанизм, чем ортодоксальное христианство, или даже чисто протестантской аберрацией, порожденной Реформацией и в основном ограниченной XVII‑XVIII веками[353]. На самом же деле самая ранняя форма христианства, по–видимому, не что иное, как одна из таких "восторженных" сект.

44.1. Имеющиеся источники не позволяют достаточно полно представить себе ранние общины в Палестине. Книга Деяний часто не столько проясняет, сколько затемняет картину. Тем не менее можно видеть несколько черт, которые характерны для "восторженного" христианства. Если эта книга имеет какую‑то историческую ценность, трудно отрицать, что видение и экстаз, чудеса и непосредственное вдохновение при говорении были свойственны первым христианским церквам.

а) Видение и экстаз. Явления Христа после воскресения необходимо определить как одну из форм видений. Павел понимал воскресшее тело как "духовное", а не как "естественное", то есть он считает, что способ существования воскресшего Иисуса отличается от Его физического существования (1 Кор 15:42–50). Следовательно, когда он говорит, что "видел" воскресшего Иисуса (1 Кор 9:1), то имеет в виду не процесс зрительного восприятия, а скорее какое‑то видение (ср. Гал 1:16 — "открыть во мне Сына Своего"). Действительно, так сам Павел описывает свое обращение в одном из приведенных в Книге Деяний рассказов об этом (Деян 26:19 — "небесное видение", но см. ниже, прим. 16). Менее ясна природа первых явлений Иисуса после воскресения, которые описаны в Евангелиях. Но их также правильнее считать некой формой видений, когда все видевшие Иисуса были убеждены, что это Он — восставший и обретший новую жизнь[354].

Описанное Лукой в Деян 2 первое значительное совместное переживание Духа во время Пятидесятницы необходимо определить как состояние экстаза, включавшее, по крайней мере, элементы слышания (звук, как от сильного ветра), видения (языки, как бы огненные) и автоматического говорения (глоссолалия). То, что это считалось переживанием Духа (и, видимо, не только Лукой), свидетельствует о важности подобного опыта в первые годы существования новой секты, а также о характере, приписывавшемся христианами Духу — Дух восторженности. Это подтверждается значимостью других случаев экстатического состояния, приписываемых именно Духу: Деян 4:31, 8:17–19 (по смыслу); 10:44–46; 19:6. Во всех этих случаях Лука, несомненно, описывает состояние исступления, то есть экстаз.

Книга Деяний ясно свидетельствует: такие видения в первых христианских общинах были нередким явлением. Это подтверждает и Павел в 2 Кор 12:1, 7. В рассказах Луки почти все правдоподобно и нет серьезных причин сомневаться в его словах о том, что видения переживали все ключевые фигуры раннего периода существования новой секты — Петр, Стефан, Филипп, Анания, Павел. Более того, согласно Луке, эти видения во многом определяли направление миссионерской деятельности (особенно 9:10, 10:3–6,10–16, 16:9–10,18:9, 22:17–18). Два из них прямо описаны как "исступление" (10:10,11:5,22:17). В тех случаях, когда важные решения определяются видениями, перед нами не что иное, как "восторженность".

б) Чудеса. Едва ли можно сомневаться в том, что раннее христианство отличалось многими необычными событиями и рассказами о чудесах. Сообщение Книги Деяний здесь достаточно подкреплено непосредственным свидетельством Павла (Рим 15:19,1 Кор 12:10,28–29, Гал 3:5). Это включает исцеление хромых, слепых, расслабленных (Деян 3:1–10,8:7,9:18,33–34 и т. д.) и рассказ о воскресении Петром Тавифы (9:36–41, ср. 20:9–12). На протяжении истории религии такие "могущественные дела" совершались (по крайней мере, о них сообщалось) там, где собрание или общину охватывало исступление. Особенно интересны рассказы об исцелении благодаря тени Петра (5:15–16), платкам и опоясаниям, которых касался Павел (19:11–12), а также "чудеса осуждения" в 5:1–11 (смерть Анании и Сапфиры) и 13:8–11 (ослепление Елимы). Это и есть проявление "восторженности": дух так возносится, а воображение так воспламеняется, что проявление сверхъестественной силы легко предвосхищается, а рассказы об этом не вызывают удивления.

в) Вдохновение. Вдохновенное говорение также было нередким явлением в раннем христианстве. Павел, несомненно, желал, чтобы все его коринфские адресаты пророчествовали (1 Кор 14:5), а фессалоникийских верующих предупреждал, чтобы они не ограничивали пророческий Дух (1 Фес 5:19–20). Из Книги Деяний складывается впечатление, что вдохновенное говорение было в среде первых верующих широко распространенным явлением и они верили: пророчество Иоиля уже полностью исполнилось, ибо все были пророками — юноши и старцы, родители и дети, хозяева и слуги (Деян 2:17–18). Проявление Духа заключалось в даровании способности говорить, восхвалять, свидетельствовать (Деян 2:4, 4:8, 31, 5:32, 6:3, 5,10 и др.). Люди ощущали непосредственное божественное водительство, которому нельзя было сопротивляться (5:3, 9, 8:29,39, 9:31, 10:19,13:2, 4 и др.). Они действовали и говорили с дерзновением и властью, веря, что делают это "во имя Иисуса" как прямые и полномочные представители воскресшего Христа (2:38, 3:6,16, 4:10,13, 29–31, 5:28, 40–41 и др.). В истории христианства такие притязания наиболее характерны для "восторженного" направления.

Сила и частота этих разнообразных переживаний, присущих ранней форме христианства, показывают, что перед нами не отдельные случаи поэтического видения, харизматических способностей или пророческого экстаза, но община, для которой такой опыт был характерным и необходимым для духовной жизни и ее направленности. Поэтому необходимо сделать вывод о "восторженном" характере этой общины.

44.2. В Новом Завете есть множество ясных указаний на существование в христианстве I в. очень сильной (некоторые скажут — излишне сильной) "восторженной" тенденции, или направления.

а) Некоторые из основных проблем Павла были связаны с "восторженными" группами верующих — особенно в Коринфе. Из 1 Кор 1:18 -4:21 ясно, что отдельные коринфские христиане считали себя "духовными" (πνευματικοί — см. особенно 3:1). Они уже достигли высшего уровня духовности, познания высшей мудрости и презирали низший уровень других христиан, включая Павла (см. особенно 4:8–10). Таким образом, перед нами проявление духовной элитарности, типичной для менее привлекательных форм "восторженности". В 1 Кор 8 мы вновь встречаем упоминание о людях (возможно, тех же самых), которые полагали, будто обладают высшим знанием, оправдывавшим эгоизм и невнимательность к тем, кто подобным познанием не обладал. В 1 Кор 14 Павел обращается к тем (опять‑таки πνευματικοί), кто, похоже, думал, что мерой духовности является экстатическое говорение — чем непонятнее, тем вдохновеннее (14:6–25)! Их поведение слишком напоминало бурное поклонение почитателей Диониса (12:2). Они жаждали духов (14:12), то есть приходили в состояние исступления для того, чтобы испытать вдохновение; их молитву отличали беспорядок и неустройство (14:23, 33, 40). Это признаки необузданной "восторженности". В 1 Кор 15:12 мы встречаемся с мнением, "что нет воскресения мертвых", то есть будущего воскресения, телесного воскресения. Возможно, это было проявление элитарной духовности: не может быть никакого будущего воскресения, ибо христиане уже испытали полноту воскресшей жизни через Дух (ср. 4:8,15:45–46). Отметим, что это "восторженное" направление не было какой‑то внешней угрозой, а составляло часть Коринфской церкви (см. ниже, § 61.1).

Ситуация, изложенная в 2 Кор 10–13, — продолжение описанного в Первом послании. И здесь мы слышим о людях, которых в Коринфской церкви высоко чтили за видимые проявления "восторженности": их речь впечатляла, то есть была, вероятно, вдохновенной и экстатической (10:10, 11:6); они явно хвалились своими видениями и откровениями; их "знамения и чудеса и могущественные дела" рассматривались как подтверждение их апостольства. Относясь к себе таким образом, они, похоже, соответственно представляли и Евангелие; Павел обвиняет их в проповеди "другого Иисуса" (11:4). Возможно, они считали Иисуса человеком, обладавшим большими духовными силами, божественным чудотворцем, превосходившим другие подобные фигуры эллинистической религии — как и сами они превосходили Павла в религиозном опыте (ср. выше, § 18.1).

В письмах к Коринфянам свидетельство о "восторженных" тенденциях в церквах, основанных Павлом, наиболее отчетливо. Но из 2 Фес 2:2 и Кол 2:18 мы видим, что и в других подобных церквах дело обстояло таким же образом. В первом случае пророческое слово о парусии, видимо, некритически воспринималось как божественное руководство к поведению (ср. 2 Фес 3:6–13). Во втором случае речь идет, похоже, о том, что в общине колоссян имелись люди, хвалившиеся бывшими у них при инициации видениями, которые они считали оправданием почитания ангелов (также см. ниже, § 61.2.6).