Первый шаг - Янина Сабина

Антонида махала им издали. Вдруг Ан увидел, как улыбка сползла с её лица, глаза стали огромными, а рот открылся в беззвучном крике. Он оторопел и остановился. Главный Хранитель резко обернулся. Ан глянул назад. Из-за деревьев парка к ним бежал человек в чёрном плаще с капюшоном, скрывающим его лицо. Человек сжимал в руке оружие, направленное в их сторону. Время остановилось.

– Эгмунд !!! – донёсся вопль Антониды.

Ан с радостным любопытством следил за человеком:

«Вот оно возмездие! Да свершится возмездие!».

Ан взглянул на Главного Хранителя: моложавое, чуть высокомерное лицо его удивлённо вытянулось, глаза недоуменно расширились, через мгновенье болезненная белизна разлилась по нему, мелко задрожал подбородок, в широко распахнутых глазах недоумение сменил немой крик ужаса. Он ссутулился, съёжился и вцепился руками в трость, чтобы не упасть. Ан похолодел:

«Старик, жалкий немощный старик», – мелькнула мысль. Главный Хранитель был так слаб и стар, так безмолвно остро умолял о защите, что Ан, не помня себя, сделал шаг и прикрыл его своим телом. В ту же секунду он почувствовал, как острая рвущая боль ударила в грудь чуть ниже ключицы, и осел к ногам Главного Хранителя, теряя сознание. Он уже не увидел, как в то же мгновенье террориста почти разнесло в клочья разрывными пулями охранников.

***

Ан почувствовал, как чья-то тёплая мягкая рука осторожно и ласково провела по лбу. Не открывая глаз, он улыбнулся.

– Здравствуйте, Ан, – тихо произнёс знакомый голос.

Ан открыл глаза и увидел склонённое над ним лицо Антониды.

– Как вы себя чувствуете?

«Как я себя чувствую? А что случилось, – подумал Ан, прислушиваясь к себе. Всё было как обычно, только левая сторона груди, как будто онемела. Ан провёл по ней рукой. Она наткнулась на гладкую прохладную повязку.

«Ах, да! Я ранен, – ударила мысль. – Покушение на Главного Хранителя, а я помешал!» – он поморщился.

– Вам больно? Позвать врача? – всполошилась Антонида.

– Нет, не нужно, спасибо, Антонида. Всё нормально, – он посмотрел на её доброе лицо, и улыбка чуть тронула его губы. Ему нравилась, что эта маленькая заботливая женщина так добра к нему. Было приятно, что она сейчас тут.

– Не беспокойтесь, пожалуйста. Я чувствую себя хорошо, – он приподнялся, опираясь на руку, – а как Главный Хранитель?

– Лежите, лежите, – забеспокоилась Антонида. – Всё хорошо. Благодаря вам, он невредим, и передаёт вам огромную признательность. И я, милый Ан, сердечно вас благодарю! Вы спасли не только моего мужа и отца Гориславу, вы спасли человечество от хаоса! Вы – герой!

– Ну, что вы, Антонида, вы преувеличиваете.

«Не герой я, а последний идиот! Столько мечтать о мести, и сплоховать в последнюю секунду! Только дурак может так поступить», – думал Ан. Должно быть, на его лице отразилось недовольство. Антонида вдруг забеспокоилась, что утомляет Ана, и засобиралась уходить.

– Вы отдыхайте, отдыхайте спокойно, – она ласково погладила Ана по руке и поднялась. – Врачи говорят, что опасности никакой уже нет. Нужен только покой и сон, и через месяц вы будете совершенно здоровы. А я ещё к вам загляну, если вы не против?

– Что вы! Я всегда рад вас видеть!

– Вот и хорошо! – Антонида выложила на стол прозрачные контейнеры. – Это вам покушать, чтобы быстрее поправиться. Я помню, что вы любите мои пирожки. Вот, кушайте на здоровье.

– Спасибо.

Ан проводил взглядом Антониду и закрыл глаза.

«Как же так произошло? Почему? Я рисковал жизнью, чтобы спасти убийцу своих родителей! Я что, совсем дурак?! – Его руки сжались в кулаки, загребая простыню. – Как такое могло случиться?! – Ан прокрутил в голове то, что случилось в тот злополучный день, и в его памяти живо возник тот новый облик Главного Хранителя, облик беспомощного старика, который он увидел в момент покушения. – Так вот он какой, Главный Хранитель! От него осталось только память о прошлых великих делах, а на самом деле он беспомощный, отживший своё, старик! Он ничего не может без поддержки, без охраны, без всей этой, выстроенной им системы, на которую опирается как на костыли. Убери их, что останется? А ничего! Одно только громкое звание – Главный Хранитель. Умри он, Система назначит другого Главного Хранителя, который будет ревностно блюсти её интересы. Интересы высшей касты. Построили Рай на Земле! Рай для себя, разделив людей, чтобы легче было ими управлять, обогащаясь, – спазм сжал горло, захотелось пить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ан осторожно сел на постели, дотянулся до прозрачного кувшина, стоявшего на пристенном столике рядом с ним, и налил себе воды. Сделал несколько глотков. Вода освежила и успокоила его. Он встал и медленно подошёл к окну. Поздняя осень срывала последние листья с деревьев. Они летали, гонимые ветром, цепляясь друг за друга, будто ища поддержку. Собирались в кучи. Те, кто оказался внизу, могли уже не беспокоится, что беспокойный ветер сорвёт их, и будет пинать, перегоняя с места на место. Внизу было мягко, тихо, тепло под телами своих собратьев-листьев, можно было ни о чём не беспокоиться, а спокойно себе гнить в своём тихом райке. Природа обновлялась перед новым витком жизни.

«Всё обновляется. Стряхивает с себя всё старое, отжившее. Только человечество застыло в своей тёплой куче. И ничего тут не меняется. Как началось тысячи лет назад гнобление одних людей другими, так и остаётся до сих пор. Вся история человечества по сути – это совершенствующийся способ паразитирования одних людей за счёт других. С того момента, как человек осознал себя и своё место в мире, ничего не поменялось в желаниях человека: получить от жизни максимальное удовольствие. Меняются только средства, которыми человек добивается их: рабовладельческий, феодальный, капиталистический, и все их разновидности, даже теперь – кланово-корпоративный, всё это по сути одно и то же – жажда одних людей, обогатиться, существовать за счёт других. Жажда самоутвердиться, соревнуясь во внешней оценке друг друга, в оценке материальной, которая не есть истинная характеристика человека, оценка его личных достоинств, а которая продаётся и покупается.

Пора сбросить листья, но вырастут ли новые? Человечество достигло технического развития необходимого и достаточного для осуществления своей цели: жить в своей тёплой куче, надёжно прикрывшись своими собратьями. Больше человечеству не надо. Всё. Деревья умерли, – Ан потёр ладонями лицо. Взглянул на равнодушное синее небо. – Значит надо менять деревья! Посадить новые! Человечество завершило круг, круг детства, когда радостно только от того, что у тебя есть не только такие же игрушки, как у других детей, но и переполняет гордость от того, что твои игрушки лучше. А если вдруг случится, что какой-то игрушки у тебя нет, то одна мечта, одно желание будет руководить всей твоей жизнью: любыми способами и немедленно заполучить точно такую же! А ещё лучше такую, какой нет ни у кого, ну, или хотя бы очень редкую, чтоб остальные удивлялись, преклонялись и восхищались! И горе тому, кто не сумел добыть такую игрушку. Тлен листьев…

Пора разорвать круг детства человечества и шагнуть за его горизонт в юность. И мы это можем сделать. Пора! Пора вступить в пору юности, когда важны личные качества, а не игрушки! Когда важно действовать и чувствовать себя в команде, в команде единомышленников, друзей, соратников. Пора оценивать человека не по внешним игрушкам, а по тому вкладу, который лично он внёс в дело единой команды. Нашей команды – Человечества. Какая цель у неё? Именно та, которую провозгласили Хранители, но которую так и не достигли, заигравшись в свои игрушки, – Ан взволнованно прошёлся по комнате. – Вот что главное! А не борьба с немощным стариком. Его время прошло, он сам уйдёт, но махина, созданная им, останется. И значит нужно, просто необходимо, свалить эту махину. Вот цель! Но как? Как это сделать?».

В дверь тихо постучались, и вошла девушка в розовом костюме медсестры.

– Вы уже встали! – улыбнулась она. – Это очень хорошо.

Она поставила на столик маленький контейнер. Обернулась к Ану и, внимательно посмотрев ему в лицо, встревоженно сказала: