Дешевая магия - Келли Армстронг

После обеда Кортес сделал несколько звонков, связанных с посещением представителей отдела соцобеспечения, а я решила немного потренироваться в заговорах и заклинаниях. Я достала колдовские книги из тайника, положила их в рюкзак, который тоже прятала во втором отсеке под полом в своей спальне. Я добралась до холла, когда кто-то постучал во входную дверь.

Я поморщилась и вернула рюкзак на место. К тому времени, как я дошла до прихожей, Кортес уже снимал защитные заговоры. Когда он потянулся рукой к задвижке, я остановила его.

– Я сама.

Он колебался мгновение, затем отступил мне за спину. Я открыла дверь. На пороге стояли двое полицейских из полиции штата. Вероятно, я видела их раньше – отдел нашего округа не такой уж и большой – но я уже не запоминала фамилии. Просто не могла.

– Да? – спросила я, так и не открыв вторую дверь полностью, только окошко в ней.

Старший из полицейских шагнул вперед, по не пытался открыть дверь и не требовал впустить его в дом. Может, ему нравилось говорить перед большой аудиторией. К сожалению, для него, большая часть толпы и журналистов уехали, хотя вернулись дети с видеокамерой.

– Городской совет попросил нас проводить этих граждан к вашему дому.

Он отступил назад. Мужчина и женщина, которых я едва знала, шагнули, вперед.

– Советник Беннетт и советник Филлипс, – представился мужчина, хотя не показал, кто из них кто. – Мы хотели бы обратить ваше внимание… – он замолчал, откашлялся и заговорил громче, явно, чтобы его слышали собравшиеся на лужайке. – Мы хотели бы обратить ваше внимание на просьбу городского совета Ист-Фоллса. – Он опять сделал паузу для большего эффекта. – Совет согласился, очень великодушно, избавить вас от этой собственности, предложив за нее рыночную цену.

– Изба… Вы сказали избавить?

– За рыночную цену, – заявил он еще громче. Он огляделся и проверил, что собравшиеся слушают его очень внимательно. – Плюс расходы на переезд. Более того, мы оценим ваш дом по состоянию до нанесения какого-либо ущерба.

– Так почему бы просто не вывалять меня в смоле и перьях?

– У нас с собой петиция. Петиция, подписанная более чем пятьюдесятью процентами жителей Ист-Фоллса, имеющих право на голосование. Они просят вас, в свете последних событий, подумать о переезде в другое место, и своими подписями подтверждают щедрое предложение городского совета.

Женщина протянула свиток бумаги, конец которого упал на землю. По виду он напоминал послание времен средневековья. На нем я увидела дюжины фамилий, фамилии людей, которых знала – соседей, владельцев лавок, тех, с кем я работала, но организации благотворительного рождественского ужина, родителей детей, с которыми училась Саванна, даже ее учителей – и все они просили меня переехать. Покинуть город.

Я схватила свиток, разорвала пополам и бросила по куску в руки каждого советника.

– Отнесите это назад в совет и скажите, куда они могут засунуть свое щедрое предложение. А еще лучше скажите всем из этого проклятого списка, что им лучше ко мне привыкнуть, поскольку я никуда не уезжаю.

Я захлопнула дверь.

* * *

Я стояла в дверном проеме между гостиной и прихожей, словно меня, там удерживал обездвиживающий заговор. У меня перед глазами стоял список, я мысленно повторяла имена. Люди, которых я знала. Люди, которые, как я думала, знают меня. Да, мы не были близкими друзьями. Но я и не была незнакомкой. Я помогала с организацией всех школьных и благотворительных мероприятий. Я покупала печенье и яблоки всем бойскаутам. Я отдавала время, деньги, силы, все, что требовалось, туда, где требовалось, и все потому, что знала, насколько важно для будущего Саванны, чтобы я здесь прижилась. И теперь они пренебрегли всем этим, и повернулись ко мне спинами. И не просто отвернулись от меня, а еще и оттолкнули меня.

Да, случившееся в Ист-Фоллсе чудовищно: обнаружение вызывающего ужас сатанинского алтаря и изувеченных кошачьих трупов, невыразимый кошмар смерти и прощания с Кари. Я не винила город за то, что его жители не бросились мне на помощь с горшочками еды и соболезнованиями. Они были поставлены в тупик, боялись. Но так прямо судить, говорить «Мы не хотим видеть тебя здесь» – такое отношение воспринималось болезненнее, чем любое слово или выражение, брошенные незнакомцем.

Наконец я вышла из транса, пересекла комнату и рухнула на софу. Саванна села рядом и положила руку мне на колено.

– Они нам не нужны, Пейдж. Если они не хотят нас здесь видеть – ну и черт с ними. Можем взять деньги и найти место получше. Тебе нравится Бостон, да? Ты всегда говорила, что хотела жить там, а не в этой дыре. Мы туда и переедем. Старейшины не смогут возразить. Это вина города, а не наша.

– Я не уеду.

– Но Пейдж…

– Она права, Саванна, – заметил Кортес. – На данном этапе это будет признанием вины. Когда все это закончится, Пейдж вполне может решить пересмотреть предложение. Но до тех пор мы даже не станем его обсуждать. – Он заговорил мягче. – Они не правы, Пейдж. Ты знаешь, что они не правы, и знаешь, что этого не заслужила. Не позволяй им расстроить себя. Не доставляй им этого удовольствия.

Я закрыла глаза и прижала пальцы к векам, не пуская наружу подступившие слезы.

– Ты прав. У нас есть работа.

– Прямо сейчас нам не нужно ничего делать, – сказал Кортес. – Я предложил бы тебе отдохнуть.

– Я пойду, попрактикуюсь в заговорах и заклинаниях.

Кортес кивнул.

– Я понимаю. Если я смогу… – он замолчал. – Да, это хорошая мысль. Магическая практика поможет тебе отключиться от грустных мыслей.

– А что ты собирался сказать?

Он взял ежедневник с края стола, где тот лежал.

– Есть парочка заговоров… Я думал… Но, возможно, позднее, после того, как я сделаю еще несколько звонков, а ты немного побудешь одна… Если ты не возражаешь, я хотел бы спросить тебя о нескольких ведьминских заговорах.

Он просматривал ежедневник и не отводил взгляда от страницы, словно не ждал ответа. Я не могла не улыбнуться. Этот парень способен невозмутимо и уверенно справляться с полицейскими, занимающимися делами об убийстве, кровожадными репортерами и гуляющими мертвецами, но если разговор переходит к чему-то отдаленно личному, типа просьбы обсудить заговоры, он внезапно ведет себя, как нерешительный школьник.

– Я покажу тебе то, что знаю, если ты продемонстрируешь мне те, которые освоил ты, – сказала я. – Заговор на заговор. Справедливый обмен. Договорились?

Он поднял глаза от ежедневника и хитровато улыбнулся.

– Договорились.

– Ну, тогда звони и дай мне час, чтобы успокоиться, затем мы поговорим.

Он согласился, а я отправилась вниз.