Любимцы фортуны - Тилли Бэгшоу

Переложив сигарету в левую руку, правой Сиена чуть толкнула спящего в бок, заставив перевернуться, а затем принялась гладить его член. Даже в вялом состоянии он был довольно большим, а уж в боевом казался крупным, словно торпеда подлодки. Сейчас член Марио принялся подрагивать в ее ладони, набухая прямо на глазах.

Марио тихо простонал и быстрым движением дернул Сиену на себя. Девушка свернулась в его объятиях, вдыхая запах одеколона и свежего пота. Эта смесь всегда напоминала ей о Дьюке, возвращая детское чувство защищенности и уверенности в себе.

Сиена тихо вздохнула и высвободилась из объятий футболиста. Стараясь не разбудить его, она сделала последнюю затяжку и укрылась простыней, собираясь поспать.

У нее была волшебная ночь.

Первая и последняя ночь с Марио де Люка. Она уже приняла решение, и дороги назад не было.

Сиена дала себе слово не привязываться к мужчинам.

Бедняга Марио! Он-то рассчитывал на продолжение.

Глава 20

Следующим утром, в одиннадцать часов, Сиена уже сидела на пластиковом табурете в здании бывшего вокзала, которое сняли для предстоящего показа мод. Девушка дрожала, так как из одежды на ней были лишь красный шелковый шарфик, прозрачные розовые трусики и кружевной лифчик с висящими завязочками. Самым броским элементом наряда были высоченные ботфорты на шпильке, голенище которых заканчивалось почти там же, где начинались трусы.

Сиену удивило то, что в начале октября во Франции может быть так пронизывающе холодно и туманно, тогда как в Лондоне ее провожало настоящее бабье лето. Она в очередной раз зябко поежилась и с тоской вспомнила о своем теплом голубом кардигане из мягкой ангорки, который был куплен с огромной скидкой сразу после съемки для Эльзы Моран.

Сиена встала с табурета, прошлась туда-сюда, но только еще сильнее замерзла. Соски торчали вперед, просвечивая сквозь прозрачное белье. Коллегия французских кутюрье решила, что заглавной темой предстоящего показа должен стать неоиндустриализм. Пока журналисты и наблюдатели спорили о том, что должен означать этот термин, подиумы были сооружены прямо на заброшенных фабриках и вокзалах, на которых давно не работали ни котельные, ни бойлерные и гуляли пронизывающие сквозняки. В итоге стилисты, визажисты и прочие работники сцены, а также приглашенная публика, прогуливались вдоль подиумов в длинных норковых шубах и модных теплых унтах, кутаясь в вязаные кофточки и шарфы, а несчастные модели были вынуждены целый день трястись от холода.

Парижское шоу должно было стать кульминацией десятков Недель мод, которые проходили в Лондоне, Нью-Йорке и Милане. Коллекции представляли с самого февраля, но лишь Париж — законодатель мод — был призван подвести черту под всеми показами, а потому предстоящее шоу считалось самым важным событием для каждого уважающего себя дизайнера. Во время парижской Недели мод сюда стекались самые высокооплачиваемые модели, приезжали гости со всего мира, дизайнеры готовили показы, привлекая к работе самых лучших стилистов, а представители женских журналов строчили статьи и делали миллионы фотографий.

Как правило, билеты на показы раскупались еще за месяц до торжественного события. Даже знаменитости были готовы на все, лишь бы заполучить места в первых рядах, у самого подиума.

Сиена, которая за восемнадцать лет жизни ни разу не пришла ни на одну встречу вовремя, принеслась на вокзал Сен-Мишель аж за два часа до назначенного срока. Она успела вылакать две чашки крепчайшего эспрессо в кафе через дорогу, прежде чем появилась Марша. На ее носу красовались огромные черные очки, волосы лежали в беспорядке, губы были бледными. Судя по всему, в Париже Марша не теряла времени даром. Впрочем, Сиена поначалу тоже выглядела бледной, даже зеленоватой (после бессонной ночи, проведенной в объятиях футболиста), однако счастливое сочетание юношеского волнения, парижского воздуха и горячего кофе вскоре вернуло румянец на ее щеки.

Проводив Сиену до места, Марша извинилась и торопливо испарилась, горя желанием скорее похмелиться. И уже через пять минут она с наслаждением попивала какой-то крепкий коктейль в ближайшем баре.

Сиена снова села и подтянула колени к подбородку. Рядом с ней возникла бледная худая женщина, представившаяся Флоренс. У нее в руках была стопка распечаток. Спросив фамилию Сиены, она полистала пачку и протянула девушке один лист.

На нем было указано, сколько именно выходов и в какое время будет у Сиены, а также перечислены те наряды, в которых она предстанет перед публикой. Собственно, каждый выход был расписан едва ли не до секунды. Сам показ должен был начаться только в четыре, так что еще оставалось время для репетиций. Можно было попробовать менять костюмы, засекая время по секундомеру. В два часа к работе должны приступить визажисты и парикмахеры.

— А обед будет? — спросила Сиена смущенно, чувствуя себя совершенно голой в розово-красном белье.

Ее желудок уже давал о себе знать невнятным бурчанием. Она выскочила из отеля, забыв позавтракать, и теперь очень жалела, что явилась к вокзалу так рано.

— Еда будет позже, — ответила Флоренс с сильным французским акцентом. — Хотя тебе бы лучше поголодать. — Она с неодобрением глянула на мягкий живот Сиены и многозначительно подняла бровь.

Сиена насупилась. Вот глупая французская сучка, подумала она с досадой. Еще и комментарии себе позволяет, хотя сама с лица бледная немочь! Тьфу!

Но, стоило Флоренс удалиться, Сиена украдкой принялась оглядывать других моделей. Все они были худощавы, как доски, и невероятно высоки ростом. Девушка почувствовала себя куском сала, лежащим на прилавке рядом с диетическими продуктами; толстой гусеницей возле порхающих изящных мотыльков.

Желудок возмущенно заворчал.

— Голодная, да? — спросила Сиену стоящая рядом рыжеволосая девица с крупными веснушками и огромной щелью между передними зубами. Модель понимающе усмехнулась и достала из крохотного тряпочного рюкзачка большую зеленую пилюлю.

— На, пробуй. Хорошее средство, пробуй. — Рыжая протянула Сиене зеленую пилюлю и бокал шампанского.

— Что это? — недоверчиво спросила девушка.

— Такая хитрая штука. Аппетит р-раз — и нету! И успокаивает.

Сиена нахмурилась и взяла только шампанское.

— Спасибо, но я не…

— О, не бойся. — Рыжая модель улыбнулась, беззастенчиво показав зазор между зубами. — Это на травах. Не наркотик, можешь быть уверена! Гляди! — Она сунула зеленую пилюлю в рот и запила шампанским. — «Нет» голоду, «нет» нервам!