Вихрь (СИ) - Наталия Московских

          Входя внутрь разрыва, Максим оглянулся и улыбнулся подруге.

     - Увидимся, - кивнул он.

          Настя сумела лишь помахать ему рукой в ответ. Портал закрылся, оставив после себя лишь легкий запах озона.

          Девушка нервно прерывисто вздохнула. Теперь ей оставалось только ждать и надеяться.

          Не зная, каким образом нести свою вахту, Настя не придумала ничего лучше, чем отправиться на лекцию. Возможно, учеба сейчас поможет хоть немного отвлечься от волнения?

           Жаль, что в том мире нет сотовой связи!..

           С этой мыслью девушка, нахмурившись, спешно направилась в третий корпус, мысленно молясь только об одном: «пусть у Максима все получится, и он вернется живым!

     ***

          Сабина не разбирала собственных слов, отчаянными криками вырывавшихся из ее груди вперемешку с истеричными рыданиями. Они смешивались в одну неразборчивую какофонию воплей, полных страха и мольбы перед хладнокровным убийцей. Каждый вздох отдавался жгучей болью в боку, но молодая женщина не обращала на нее внимания – не могла обращать, слыша предсмертные стоны пленников Моргана.

          Эмиль методично завершал один процесс перехода потенциала, и тут же приступал к следующей жертве. Молча. Бесстрастно. Беспощадно.

          Убийца не обращал никакого внимания на умоляющие крики своей бывшей наставницы. Он даже не оборачивался в ее сторону. Его занимали только пленники, несколько человек из которых от страха потеряли сознание и безвольно обмякли в своих кандалах. Лишь удар ножа в живот или в грудь на некоторое время возвращал их в реальность, заставляя прожить свои последние секунды, мучаясь в предсмертной агонии. Эмиль не реагировал на мольбы, не отвечал на вопросы. Чувства, страхи и крики жертв ему были совершенно безразличны, он не получал удовольствия от мучений своих пленников – его интересовал только результат, притом быстрый. Некоторые узники цеплялись за жизнь, пытаясь изобразить смерть. Они не знали, что Морган безошибочно выявлял эту ложь по потенциалу, все еще теплящемуся в их телах. Эмиль молча наносил еще несколько ударов ножом и омывал руки кровью жертв до тех пор, пока потенциал не переходил к нему до капли.

          Сабина знала, что никому не выжить сегодня в камере пыток. И ей придется наблюдать за каждой смертью, сознавая, что вся кровь, пролитая здесь в этот день, на ее совести. Медиума душили рыдания, она готова была умолять Моргана, чтобы он убил ее первой и избавил от этого зрелища. Не помня собственных слов, Сабина допускала, что уже просила об этом, но бывший ученик не слушал ее. Молодая женщина прекрасно знала, что Эмиль не исполнит ее просьбу. Он ведь хотел, чтобы она посмотрела на «плоды своих трудов». Медиуму оставалось только ждать своей очереди на расправу и невольно считать количество жертв, кровь которых она буквально ощущала на собственных руках.

          Тринадцать человек. Тринадцать человек уже расстались с жизнями, и бесстрастный нож Моргана неумолимо приближался к Палассе – единственной пленнице, сохраняющей странное отрешенное спокойствие.

          Сабина отчаянно посмотрела на девушку, лицо которой оставалось смиренным и практически ничего не выражало. Медиума начала бить крупная дрожь. Слезы вновь ручьями полились из ее глаз.

     - Эмиль! – срывающимся от отчаяния и боли голосом закричала она, - Эмиль, остановись, прошу тебя! УМОЛЯЮ! ЭМИЛЬ, СТОЙ!!! Пожалуйста!

          Морган на секунду повернулся к бывшей наставнице. На его лице мелькнула насмешливая снисходительная улыбка, однако он не счел нужным отвечать.

          Новый крик прорезал комнату, и свет перехода потенциала обжег глаза Сабины. Молодая женщина зажмурилась, словно это могло помочь ей пережить эти ужасные мгновения. Она не знала, что может сделать, чтобы выиграть для оставшихся пленников немного спасительных секунд, хотя медиум понимала, что вряд ли это незначительное время хоть чем-то поможет жертвам Моргана. А потенциал убийцы продолжал расти и приумножаться на глазах. Сабина могла поклясться, что еще никогда не видела такого количества потенциала в одном человеке. Сейчас трудно было сомневаться, что Моргану действительно хватит сил подчинить Вихрь себе одному.

          Нужно было сделать хоть что-то, попытаться потянуть время в надежде, что Максим успеет остановить своего создателя. Но как это осуществить, если Морган ни на что не реагирует? Как заставить его остановиться? Как отвлечь?..

          Возможно, есть один способ…

     - НИЧТОЖЕСТВО! – не помня себя, заорала Сабина.

          Пыточная камера на миг погрузилась в тишину. Нож Эмиля, занесенный над очередным пленником замер, рука убийцы дрогнула. Бездушный взгляд, полный безумной злобы и недоумения, устремился к медиуму.

     - Ты ничтожество, Эмиль! – с бешено колотящимся сердцем закричала Сабина, - бесполезный и жалкий отброс человечества! Тебе нужен чужой потенциал, чтобы казаться хоть кем-то! Мне жаль того времени, что я потратила на твое обучение, ты – ничего не стоящая пустышка! Даже твой прототип научился работать с Вихрем лучше и быстрее тебя…

          Несколько секунд Морган молча слушал слова бывшей наставницы. Однако когда она заговорила о Максиме, его буквально затрясло от злости. В три шага он оказался возле Сабины и ударил ее по лицу наотмашь, а затем нанес удар кулаком в живот, выбивая из нее дух.

          Молодая женщина подавилась собственным криком. Боль, взорвавшаяся в правом боку, затопила ее сознание, но Сабина не позволила себе провалиться в забытье. Нельзя было допустить, чтобы Эмиль сейчас же вернулся к другим пленникам, иначе все эти страдания можно считать напрасными. Собрав волю в кулак, медиум заставила себя тихо засмеяться сквозь приступ кашля, от которого в горле появился металлический привкус крови.

     - И это… все? – с трудом выговорила молодая женщина, стараясь заменить муку в голосе на явную насмешку. Морган гневно ожег ее взглядом, и Сабина с отчаянной решимостью посмотрела ему в глаза, - все, что ты можешь? Ты жалок…

          Не успев придумать новых оскорблений, молодая женщина вновь получила удар – на этот раз по другой щеке. Из глаз невольно брызнули слезы, в ушах зазвенело. Казалось, ударь Морган чуть сильнее, челюсть Сабины была бы сломана.

     - Прекрати! – умоляюще воскликнула Паласса, которую вдруг покинуло смиренное спокойствие, - оставь ее!

          Собирая сознание по кусочкам, Сабина изумленно посмотрела на девушку, не понимая, почему она заступилась за нее – для Красного мира подобные поступки были огромной редкостью. Медиум сомневалась, что и сама попыталась бы защитить жертв Эмиля, не будь она виновата в том, что все эти люди оказались здесь. Паласса же была пленницей, как и другие; в том, что сейчас происходит в пыточной камере, не было ее вины.

          Тем временем Морган, никак не среагировав на слова Палассы, приблизился к Сабине, грубо ухватив ее за подбородок.

     - Я бы с радостью убил тебя прямо сейчас, - сквозь зубы процедил он. Молодая женщина решительно смотрела в его глаза, в глубине души надеясь увидеть в них хоть что-то человеческое. Однако во взгляде Эмиля не было ничего, лишь бесконечная черная пустота. С таким же успехом можно смотреть в пустые глазницы черепа, пытаясь отыскать в них душу.

     - Мне все равно, что ты со мной сделаешь, - отозвалась Сабина.

          Лицо Моргана прорезала улыбка – хищная и острая, как лезвие ножа.

     - Я знаю, - кивнул он, - но, как это ни прискорбно для нас обоих, тебе еще рано умирать. Я хочу познакомить тебя кое с кем, поэтому тебе придется подождать.

          Без предупреждения Эмиль подался в сторону и резко вонзил нож в грудь Палассы. Девушка не успела даже вскрикнуть. Рот ее раскрылся, но она не смогла издать ни звука, лишь беспомощно и удивленно опустила взгляд на торчащую из груди рукоять ножа, словно не поняла, что произошло.

     - Нет! – отчаянно выкрикнула Сабина, чувствуя, что остатки сил покидают ее.

          Морган резко выдернул нож, и лицо Палассы исказила гримаса боли, девушка мучительно застонала, когда кровь обильно полилась из раны. Эмиль подставил под нее руки, закрывая глаза от удовольствия, приносимого процессом перехода потенциала.

          Несколько пленников, оставшихся в живых, вновь принялись наперебой кричать, молить о пощаде или просто биться в истерике. Сабина задрожала. Правый бок горел огнем, лицо, казалось, превратилось в один сплошной ушиб.

     - Нет… - только и могла шептать она, не имея больше сил кричать. Рыдания сдавливали горло, но глаза при этом отчего-то оставались сухими, будто медиум уже исчерпала запас своих слез, и больше не сможет пролить ни капли.