По ту сторону Алой Реки - Криптонов Василий

Карандаш снова заметался по бумаге. Вокруг Эмкири поднялись вековые дубы, тонкие березки.

— Эмкири-охотница вышла из Алой Реки, — говорил Левмир. — Долго она путешествовала по свету, в самых разных краях побывала. Но вот однажды вышла из лесу и увидела деревню. Решила зайти, посмотреть, кто там живет.

Лист лег на пол, а Левмир уже покрывал рисунками следующий. На глазах у потрясенной И возникли покосившиеся домики, да несколько голых грязных людей, гнущих спины перед красавицей Эмкири.

— В деревне жили люди, и люди эти голодали, — продолжал Левмир. — Приняв Эмкири за невиданного воина, они заплакали. Стояли на коленях, моля о быстрой смерти.

Еще один листок отлетел прочь, а на следующем снова вырос лес. Эмкири и два человека целятся в оленей из луков.

— Но Эмкири не хотела убивать людей. «Пойдемте, — сказала она. — Я научу вас, как добыть себе пищу». Люди пошли за ней, научились гнуть луки, а потом Эмкири обучила их охоте. Когда же вечером на огне приготовили первого убитого оленя…

На другом листе взметнулись языки пламени. Вокруг костра танцуют счастливые люди. Чуть поодаль стоит Эмкири, на губах у нее улыбка, а в волосах — венок.

— Не знали люди, как отблагодарить Эмкири, и спросили, чего она хочет. Эмкири сказала: «Многое я знаю, многое могу, но нужно мне — всего-то немного вашей крови, чтобы всегда оставаться доброй, мудрой и красивой».

На последнем листе Эмкири сидит на высоком троне, а люди, раболепно кланяясь, протягивают ей чаши.

И собрала все листочки. Левмир с улыбкой смотрел, как она их перекладывает, шевеля губами.

— А ты можешь написать здесь сказку? — спросила она.

— Как? — растерялся Левмир.

— Ну вот, под картинками. Напиши?

Задача оказалась посложнее рисования. Левмир предусмотрительно взял сперва чистый лист, попробовал накарябать начало сказки. В первом же слове И обнаружила две ошибки. Когда выяснилось, что Левмир пишет впервые в жизни, И забрала у него листок.

— Говори, — потребовала она.

Левмир повторял сказку, а девочка записывала аккуратным почерком. Потом отдавала Левмиру карандаш, и он переписывал текст под картинку. За этим занятием их застал Ратканон, вернувшийся с очередной неудачной охоты. Он бросил на пол перед детьми еще целую кипу бумаги и коробку карандашей. Лицо великана хранило выражение отрешенности.

— Снова никого? — спросил Левмир, когда Ратканон уселся на любимое место возле печки.

Ратканон кивнул. Каждый вечер уходил он в город, надеясь выискать вампира, но тщетно. Их будто не стало вовсе.

— Поговорил с людьми, но про баронетов никто не знает, — проворчал Ратканон. — Зато про герцога Кастилоса знают все!

Сердце мальчика заныло. Кастилос… Это имя он запомнил. Так теперь звали Саната.

— А чего он учудил? — поинтересовалась И.

— Этот учудил! Школу в городе устроил. Уже, представляешь, кого-то там учит.

— Школу? Как это? — нахмурился Левмир.

— Бордель на иждивении у Освика разогнал, перестроил комнаты и нанял учителей, — объяснил Ратканон. — В одной комнате счету учат, в другой — письму, да чтению. Родители довольны. Кто детей отдает в школу — от дани свободен.

Левмир повернулся к И. Девочка фыркнула.

— Надолго ли? — спросила она. — Можно подумать, кто-то позволит ему.

— А почему нет? — Левмир удивился. Идея Саната казалась достойной.

— А кому это нужно? Крови-то у людей больше не станет от учения.

В словах И прозвучала неподдельная горечь. Прожив столько времени с двумя людьми, привыкнув к ним, она не могла рассуждать о людях отрешенно или свысока.

— Он все же герцог, — заметил Ратканон.

— Когда против него шесть лордов и король, что он может сделать?

Взгляд Левмира опустился на гордую фигуру Эмкири-охотницы. «Нужно мне — всего-то немного вашей крови, чтобы всегда оставаться доброй, мудрой и красивой».

Карандаш полетел в печь.

— Ты чего? — И вздрогнула от неожиданности. — Допиши, немного ведь осталось.

— Я тебе потом… другую сказку напишу, — пообещал Левмир. — Эта мне не нравится.

* * *

Тирмад, новый староста Сатвира, присел на край заколоченного колодца. Унылое зимнее солнце нехотя бросало рассеянный свет на заснеженную деревню. Пусто, тихо. Не слышится смех, не бегают дети с санками. Лишь одинокий снеговик высится поодаль, кренясь на бок, будто устыдившись своего существования. Тирмад вздохнул, пальцы, расстегнув пуговицу тулупа, скользнули за пазуху в поисках табака.

Заскрипел снег, Тирмад повернул голову. Рука замерла, не дотянувшись до кисета. Со стороны леса приближалась фигура. Щуря подслеповатые глаза, Тирмад перебирал в голове имена всех деревенских жителей, но чем ближе фигура, тем меньше вариантов.

— Левмир! — ахнул Тирмад, вскакивая на ноги. — Как ты… Ох, бедняга… Пошли в дом скорее!

— Не надо, дядя Тирмад, — улыбнулся Левмир, обняв старика. — Я ненадолго. Просто узнать хотел, как вы тут теперь.

Великих трудов стоило уговорить Ратканона согласиться на эту авантюру. Левмир заверил великана, что будет крайне осторожен, назад пойдет кружным путем. Но все равно тот заставил его взять И. Левмир долго сопротивлялся, но, увидев мрачное лицо подруги, передумал. Понял, что снова приковывает ее цепью. Ведь, найдя Сатвир, И с легкостью вернется домой. Теперь девочка оставалась в лесу, а Левмир верил — дождется. Внимательный взгляд И ощущался даже отсюда.

— Как мы тут, — вздохнул Тирмад. — Так себе, Левмирка. Этот Кастилос, Санат который, попервоначалу донации отменил. Ну, после Эрлота-то оно, вроде как, и неплохо. Обрадовались. А потом смотрим — денег-то нету, ни тебе купить чего, ни тебе как… Стали обманом кровь носить другим. И, знаешь, многие, черти, так раз в неделю и бегали, не надрывались.

— А что ж урожай не продавали? — осведомился Левмир.

Часть продали, да ведь деньги-то беречь не умеем, как городские. Привыкли, что раз в месяц перепадает. Так и проелись деньги все…

— Ясно. — Левмир понурился. С каждым словом старика на душе становилось все хуже. — Ну, а теперь-то как?

— Теперь нормально. Вернули дань, рады все.

В памяти мальчика всплыл карандашный рисунок Эмкири-охотницы. Кулаки непроизвольно сжались, но Левмир заставил себя говорить спокойно:

— А как остальные? Саквобет, Исвирь?

Тирмад содрогнулся. От лица отхлынула кровь, и Левмиру показалось, что перед ним стоит вампир.

— Нету больше Исвири, — прошептал Тирмад. — Погибла. По осени еще пожар приключился у них, сенной сарай сгорел. Ну и она там же…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});