Под тремя башнями - Николай Дмитриев

Целился он с минуту, а когда наконец выстрелил, все увидели, как пуля вышибла из трухлявого пня очередную порцию щепок.

— Эх ты, стреляла… — укорил его Мирек. — Дай я…

Мирек забрал у Ярка «парабеллум», встал в картинную позу, заложив левую руку за спину, и почти сразу пальнул. Пуля ушла неизвестно куда, и Ярко, в свою очередь, ехидно хмыкнув, напомнил:

— Теперь Сашкина очередь.

Сашка бестрепетно взял переданный Миреком пистолет и, удивившись, как ловко он ложится в руку, начал ловить кончиком мушки кирпич. То ли хлопец сильно волновался, то ли просто сказалась неопытность стрелка, но «парабеллум» у него вроде как сам выстрелил и к всеобщему удивлению (самого Сашки в первую очередь) половинка, брызнув во все стороны красноватой пылью, разлетелась на куски.

— Ух ты! — оценил Сашкину меткость Ярко и в своё оправдание, не без скрытой зависти, предположил: — Наверно, тебя отец каждый день тренирует.

Отец ещё ни разу не давал сыну выстрелить, но Сашка об этом промолчал. Ему было лестно, что он пусть и случайно, но с первого раза попал в цель. Хлопец радостно улыбнулся, и у него вдруг сама собой возникла уверенность, что всё будет хорошо…

Погоня

Сашка бодро выбежал за калитку, вприпрыжку пересёк мостовую и едва выскочил на тротуар, как лицом к лицу столкнулся с Лером. Откуда здесь появился Олек, Сашка не понял. Скорее всего, просто вышел из подъезда углового особнячка.

Остановившись как по команде, они некоторое время в упор глядели друг на друга, а потом Лер неожиданно усмехнулся, сунул руку в карман и вполне дружелюбно сказал:

— Во, везуха, встретились… А ты мне нужен.

— Я… Тебе? — Сашка даже отступил на шаг от удивления.

— Да на кой ты мне… Нонка тебе записку передала. Я мимо шёл, так они уезжают вроде… В общем, держи.

Лер сунул оторопевшему Сашке сложенный вчетверо листок и, пренебрежительно засвистав, пошёл вниз в сторону луга. Сашка растерянно поглядел ему вслед и развернул записку. На обыкновенном, вырванном из школьной тетради в клеточку листе старательно, округлым почерком, было выведено:

Саша!

Мы с бабушкой срочно уезжаем из города. Если получится, переберёмся насовсем в Польшу. Желаю тебе всего хорошего.

Нонна.

Перечитав странную записку ещё раз, Сашка задержал внимание на слове «срочно». А что, если они ещё не уехали и здесь содержится намёк, чтобы он поторопился. Едва эта мысль мелькнула в сознании, как Сашка сорвался с места и со всех ног помчался на Подзамче. В считанные минуты он проскочил центр, махнул у базара через топкую луговину и перевёл дух только в тихом предместье у замкового холма.

Подойдя к нужной калитке, Сашка нерешительно затоптался на месте, потом встал ногой на металлическую плетёнку и, свесившись через ограду, попытался заглянуть внутрь двора. Однако эта уловка ничего не дала. Но едва Сашка спрыгнул назад на тротуар, как его пригвоздил к месту негодующий окрик.

— Ты что это, лайдак, тут на забор вешаешься?

— Я, — Сашка смущённо затеребил штанину. — Я не на забор. Я к Нонне.

Сашка поднял голову. К его удивлению перед ним была та самая старушка, которую он видел возле танкетки в день приезда. Она незаметно подошла сзади и теперь рассматривала мальчишку, совсем как Нонна наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.

— Так, значит, это ты Саша… Ну а я бабушка Нонны.

— Бабушка Нонны?.. — Сашка замялся и вдруг, единим духом, выпалил: — Так вы не уехали?!

— Куда уехали? — старушка театрально подняла брови.

— Вот, — Сашка как-то сразу решился и достал письмо. — Читайте.

— Что это? — Старушка развернула записку и пробежала глазами текст. — Молодой человек, кто вручил вам эту цидульку?

— Как кто? — удивился Сашка. — Лер Олек. Говорит, мимо шёл, ему и дали.

— Этот пащёнок стал неприлично шутить… Нонна ничего не писала. Это не её почерк, но в любом случае, я вам благодарна, юноша.

Замок калитки щелкнул, а Сашка так и остался стоять на тротуаре. С минуту он потоптался на месте, потом закусил губы и рысью помчался в обход замка, таким образом, чтобы прямиком выйти к дороге, что вела через мост на заречье.

Мирек был дома. Удобно устроившись в тени большого ореха, он крутил динамку «жучка». Рядом, на врытом в землю садовом столике, в коробке из-под ботинок лежало ещё несколько фонарей. Увидев запыхавшегося Сашку, Мирек перестал жужжать динамкой и спросил:

— Ты чего носишься?

— Дело есть! — Сашка шлёпнулся на скамейку. — Ты для моего револьвера патроны достал?

— Нет ещё, — Мирек внимательно посмотрел на Сашку. — А что такое?

— Такое! Лера проучить надо. Он, гад, мне записку подсунул будто Нонка уезжает. А бабка её говорит, и не думали, это, говорит, шутка неприличная!

— Так ты что, к самой пани Цыбульской бегал? — удивился Мирек.

— При чём тут Цыбульская? — отмахнулся Сашка. — Мне Нонкина бабка сказала! Сама!

— Во дурной! — Мирек отложил «жучок» и усмехнулся. — Ты что, не знаешь, что Цыбульская — это и есть бабка Нонки?

— Да пусть хоть две Цыбульских! — рассердился Сашка. — Тут Лера взгреть надо, чтоб отстал!

— Взгреть, взгреть… — Мирек опять взялся за динамку. — Подумаешь, письмо сунул. Ты его веслом, он тебя письмом, баш на баш…

Случайно получившийся каламбур рассмешил Мирека, он хотел закончить в том же духе, но, увидев над штакетником рыжую Яркину голову, поднялся.

— Во, ещё один друг Лера топает. Он тебя сразу поймет…

Ярко выслушал взволнованный Сашкин рассказ молча. Кажется, этическая сторона истории с письмом его затронула мало, однако сопел Ярко весьма сосредоточенно и ни разу Сашку не перебил. Мирек же, наоборот, едва дождался, пока Сашка умолк и тут же заключил:

— И высокие договаривающиеся стороны пришли к взаимопониманию. Были собраны силы воздействия, приведены части в готовность, двинуты и… Будет всё, как тогда в башне.

— Как в башне не будет… — буркнул Ярко и принялся молча рассматривать фонари.

— А ты что, ясновидец? — игривое настроение никак не покидало Мирека. — Может, и кто стрелял тогда скажешь, потому как, кто бегал, и я помню.

— Может, и скажу, — невозмутимо отозвался Ярко. — Я дознался, это Берек Кривой тогда стрелял, а теперь дрейфит. Приёмник мне дал…

— А-а-а, а ты говорил, рыба, — Мирек укоризненно покачал головой.

— Какая ещё рыба? — не понял Сашка.

— Такая, радиотехническая, — ушёл от ответа Мирек.

— Да ну вас, — отмахнулся Сашка, — всё шутки шутите.

— Какие там шутки, — сердито засопел Ярко. — Пора Леру бубну выбить и за жабры брать. Де там твоя коробка, дай фонарь подыщу, я свой забыл.