От звонка до звонка - Владимир Колычев

Хозяин постарался… Хорошая девчонка. Только вредничает… Не нравится, что мы за ней тенью ходим. Даже шприц под нашим присмотром закачивает. И за раствором в капельницы смотрим. И чтобы это, аппарат жизнеобеспечения на мази был… А вдруг она киллер? Траванет вас, и все дела…

– Да ну!

– Вы же сами знаете, что на вас охотятся. Типа с воли черная метка… Братва постановила никому спуску не давать.

Чтобы ни одна падла не прорвалась. Наташка, она с воли залетела. За ней вроде бы все чисто – уже пробивали. Но жизнь-то нынче, сами знаете, какая – за бабки любую анкетку сварганить можно. И диплом без проблем прикупить.

Может, она и не медсестра даже. Короче, глаз поставили…

Родион улыбнулся. Польстило, что о нем так заботятся…

Перед глазами образовалась крутящаяся воронка. Такое ощущение, что она всосала в себя все его силы. Родион понял, что теряет сознание. Может, снова проваливается в кому. Но ему не было страшно. Чего бояться, если за ним такой присмотр…

В сознание он пришел не скоро. Та же самая палата, в окнах темень, под потолком тусклая лампочка. У дверей на табурете фомила в белом халате. Но это уже не Виталик. Родион даже знал, кто он такой. Боец из свиты смотрящего по промзоне.

Громила увидел, что Родион пришел в себя. Оживился, приоткрыл дверь и кого-то позвал. В прошлый раз лепила замешкался, зато сейчас всплыл перед Родионом. Справился о самочувствии. Долго осматривал его. Пальцами мял грудь, живот, спрашивал, где болит, где не болит. Осмотром остался доволен. И начал рассказывать о том, как Родиону крепко повезло. Мол, мало кто верил в благополучный исход. Но все сложилось просто замечательно. Сильный организм справился с болезнью и конкретно взял курс на полное выздоровление. Можно подумать, Родион в этом сомневался. Муторно ему было, от слабости кружилась голова, тошнота перехватывала дыхание. Зато стрелка в одном месте четко указывала на медсестру Наташу.

Он не хотел есть, не хотел пить. Но вряд ли бы отказался от хорошего секса. И скажи после этого, что его жизни угрожает какая-то опасность. Да он здоров как бык! Как племенной бык…

– А где Наташа? – спросил он.

Лепила озабоченно почесал затылок.

– Вас что, волнует только это?

– А это плохо?

– Нет, как раз напротив. Это очень хорошо…

– Так в чем же проблемы?

– Видите ли, Наташа сейчас спит, У нее сегодня был очень трудный день.

Уж не с врачом ли она спит, подумал Родион. В душе шевельнулась ревность. – О! Да он, похоже, конкретно запал на эту девчонку.

– Пусть спит. Я что, мешаю? Просто спросил… Вы тоже, я вижу, спать хотите?

– Нет, нет, это моя обязанность смотреть за вами.

– А мне хорошо, доктор. Не жмет, не колет. Можете спокойно идти спать…

Лепила не возражал. И включил задний ход.

– Доктор.

– Да?

– А если мне вдруг станет плохо?

– Скажите Мише, – показал он на охранника. – Он меня поднимет…

– Да не волнуйтесь вы, доктор. Все будет о'кей!

– А я и не сомневаюсь, – натянуто улыбнулся доктор. – В глазах у вас живой блеск. Разговорились вот. На глазах прогрессируете. Так что я могу спать спокойно…

Врач исчез. Родион остался наедине с громилой.

– Миша?

– Что? – встрепенулся охранник.

– Хреново мне…

– Э-э, я за доктором.

– А может, за сестричкой? – озорной улыбкой остановил его Родион.

– А-а, понял, понял, – осклабился Миша. – Могу и за сестренкой сгонять… Только это?

– Что, только?

– Это, Данилыч вонять будет. Над Натахой трясется, кобель старый. Типа собака на сене…

– Почему на сене?

– А ни себе, ни людям. Натаха в гробу его видала. На одном гектаре, я так понял, с ним не сядет. Противный, говорит. Так ему в лоб и заявляет. Он, конечно, злится. А все равно вокруг нее кружит. Рогомет, короче. Сам не берет и других отгоняет… Ей-то, конечно, все равно. Видно, что баба правильная. Не лахудра какая-то. А то бы такие бабки делала. Ей пятьсот баксов за ночь предлагали. Не-а, не ведется. Улыбается, глазки типа строит, а не ведется.

– Ты сам к ней подбивался?

– Не-е, вы что? – ужаснулся громила. – Патент же нас замаринует. У него тут все строго… Тут это, пока вы в коме были, люди из Москвы приезжали, с Патентом базарили. Бабок ему конкретно отвалили. На вашу безопасность. И технику привезли. Все через Полыханова провели. Так что все теперь путем. Весь лазарет видеокамерами обклеен. Вон, смотрите, «глазок» вылупился, на нас смотрит. Там это в коридоре Артемчик сидит. А в аппаратной за мониторами Балчуг – мы перед ним типа как на блюдечке…

Охранник говорил тихо, без всякого надрыва. Убаюкивающим его голос не назовешь. Но Родиону захотелось спать. Он не терял сознания, не уходил в отключку – просто засыпал.

На границе между сном и явью он увидел Наташу. Короткий до невозможности халатик, длинные ноги, белые чулки с подвязками, туфельки на шпильках. Она была повернута к нему левым боком, смотрела на, него. И медленно пригибалась к земле. На губах распутная улыбка. В глазах шаловливый блеск. Под халатом у нее ничего нет. И Родион вот-вот должен был увидеть что-то очень до неприличия интересное.

И не только увидеть… В конце концов, он мужчина. И при этом совершенно свободный. Давно уже некому хранить верность. Лады уже нет. Зато теперь есть Наташа. Что в этом плохого?

***

Родион не мог смотреть за колонией. За него это делал смотрящий по первому отряду. Авторитетный пацан – молодой, но с богатой биографией. Его слушались, за ним шли.

Но, кроме него, был еще и Патент, этакий серый кардинал.

Он лучше всех знал, какая опасность грозит Родиону с воли. И в башке у него не сгнившая солома. По уму охрану организовал. Мимо ни одна мышь пока не прошмыгнула.

Патент был первым, кого допустили к Родиону.

– Так это Игореха на тебя лапу поднял? – скупо удивился он. – А я думал, это чисто Грибок. А этот Игореха, гад… Он же чуть харакири себе не сделал. Типа, убивался, что за тобой не уследил. Я и не думал, что это он. Думал, вы с Грибком друг друга заделали… Если б я знал, что это Игореха… Надо срочно маляву на волю дать. Надо, чтобы нашли эту суку…

– Дохлый номер, – усмехнулся Родион. – Он же профи, а потом, за ним целая мокрушная контора…

– Да слышал я про эту контору, – кивнул Патент.

– От кого?

– Да люди тут одни были. Деньги привозили…

– Что за люди?

– Ну, сказали, что их твои друзья послали. А кто именно, не говорили. Я спросил, а они молчат. Типа ты сам обо всем догадаешься. Если ты, конечно, выживешь. А они мне четкую установку дали, чтобы ты выжил. Сказали, что какой-то синдикат есть. Киллеры там. Очень профессиональный, говорят, народ. Сказали, что Грибка мог этот синдикат подкупить. Короче, они меня техникой подогрели – видеокамеры, мониторы, все такое прочее. И бабок дали. Двести тысяч баксов. На лечение и на охрану. Сказали, что еще столько же дадут. Мне лично. Если с тобой ничего не случится…

– Давно они были?

– Да где-то через неделю, после того как тебя подрезали…

– Я слышал, ко мне из Москвы врачей привозили.

– Это Полыханов подсуетился. У тебя же в Москве «Пирамида». Он с директором связался. Тот все организовал. На «вертушках» профессоров пригнали, с техникой, все как положено. И бабками из Москвы их конкретно подмазали…

А те, которые про синдикат терли, это уже другие. Не знаю кто, но не из «Пирамиды». Хотя кто его знает. Шифровались они, ничего не поймешь…

– А ты не ломай голову. Это мой ребус. Ты думай, куда бабки девать будешь, которыми чисто тебя подогреют.

– Да ну! – обиженно протянул Патент. – Я ж разве за бабки за тобой смотрю?…

– Не в службу, а в дружбу, базара нет. Но бабки тебе все равно не помешают. Или нет?

– Да нет, не помешают. Только рано об этом еще говорить…

– Ты за меня не переживай. Я живучий. Всех еще переживу…

– Лепила сказал, что со здоровьем у тебя все путем, тьфу, тьфу Скоро, говорит, на ноги встанешь…

– На ноги… На третьей ноге я уже стою…

Родион улыбнулся. Зато Патент остался серьезным.

– Понял, про какую ногу базар, – сказал он. – Уже просек, что ты на Наташку запал… Только не нравится мне это…

– Чего тебе не нравится?

– Что-то не то в этой телке.

– Она не телка, – нахмурился Родион.

– Извини, я не хотел ее обидеть… Видишь, ты уже запал на Наташку. Девчонка она видная, не вопрос. Даже очень… Это мне и не нравится.

– Ты ее проверял?

– Проверял. По биографии все чисто и стерильное как в аптеке. Это и напрягает…

– Что конкретно тебя напрягает?

– Не знаю, – пожал плечами Патент. – Но глаз я за ней конкретно поставил…

– Вдруг она киллерша, да?

– Все может быть.

– Зона – режимный объект. И нужно очень постараться, чтобы заслать сюда киллершу. К тому же среди мужиков женщина – слишком заметная фигура. Много проблем и еще больше риска. Не думаю, что Наташу заслали…

– Ты так думаешь. И я могу так думать. И чья-то хитрая голова решила на этом сыграть… А это, Игореха, который мог бы тебя где-нибудь в темном углу фугануть. Так нет, сначала в доверие к тебе втерся. Сам все усложнил. И ведь не зря. Выгадал момент…