Джон Голсуорси - Кэтрин Дюпре

Может показаться странным, что в самый разгар кризиса, 7 февраля, в Грассе, он начал писать вторую часть «Темного цветка» – «Лето», в которой рассказывается о любви героя к Олив Крэмьер. Но, вероятно, нетрудно найти объяснение этому: Голсуорси в тот момент необходимо было убедить самого себя и Аду в том, сколь глубока и значительна его любовь к ней; ему необходимо было еще раз рассказать историю Ирэн и Босини – историю большой любви к женщине, которая по закону принадлежит другому. Но он находился в таком расстроенном состоянии духа, что не мог заниматься работой, требовавшей умственного напряжения. Произведение, начатое в Грассе, было отложено до их возвращения в мае из Америки, а заключительная часть романа «Осень» была написана в январе 1913 года – через год после его окончательного разрыва с Маргарет Моррис.

Из-за того, что содержание «Темного цветка» имеет непосредственное отношение к этому периоду жизни Голсуорси, мы должны забежать на год вперед и заняться этим произведением, к которому мы и так уже неоднократно обращались, хотя закончено оно было лишь весной 1913 года, а опубликовано в октябре того же года. Нельзя забывать, что, хотя «Осень» достаточно точно воссоздает историю отношений Голсуорси с Маргарет Моррис, авторские размышления и выводы, к которым подводит роман читателя, принадлежат человеку, который имел время спокойно обо всем подумать, определить свой взгляд на происшедшее и подойти к нему с точки зрения жизненной и философской.

Он пришел к выводу, что то, что с ним произошло, неизбежно приходит в жизнь каждого человека. «Пришло какое-то неотвязное томление, утихавшее лишь на время напряженной работы, – томление бог весть по чему... Говорят, сорок пять лет – опасный возраст для мужчины, тем более для художника». И тем не менее неспособность бороться с искушением, когда оно возникает, вызывает у него искренний протест: «Он ощущал, что находится во власти сил, с которыми ему не совладать; ибо, как бы он ни отбивался, ни изворачивался, они все равно его настигнут и снова свяжут по рукам и ногам». В конце концов он приходит в отчаяние из-за необходимости разрываться между двумя женщинами, которых он любит, но так по-разному: «И, раздваиваясь между ними двумя, обреченными страдать из-за него, сам он как бы утрачивал чувство своего собственного существования».

Крестница Голсуорси Дороти Истон считает, что Голсуорси воплотил всю свою любовь к Маргарет Моррис в романе «Темный цветок» и навсегда покончил с этой историей. Но действительно ли это так? Как отношения между ним и Адой перешли в новое качество без возврата к старому, так и сам Голсуорси после того, что он пережил в 1911 —1912 годах, стал другим человеком. Он потерял веру в себя; он считал, что та обида, которую он нанес Аде, не может быть искуплена. Когда Марк Леннан прекращает борьбу за любовь к Нелл, он размышляет о том, какую боль причинил Сильвии: «Я, верующий в храбрость и доброту, я, ненавидящий жестокость, – если я совершу это жестокое дело, во имя чего буду я жить? Как смогу работать? Как прощу себе? Если я сделаю это, я погиб – я превращусь в отступника моей же собственной религии, в предателя перед лицом всего, во что я верю». Голсуорси не оставил Аду; он порвал с Маргарет, но еще не мог избавиться от последствий этой страсти. Рану, нанесенную Аде, нельзя было исцелить; он считал себя «отступником» от собственной веры, «ренегатом» по отношению ко всему тому, что он так чтил. Отныне Голсуорси должен был еще строже контролировать свои чувства; он не мог позволить себе еще раз поддаться эмоциям. Таким образом, человек, который и всегда был суховатым и сдержанным в отношениях с людьми, замкнулся еще больше. Дороти Истон узнала его ближе именно в этот период; она вспоминает, что он никогда не говорил ни о собственных, ни о чужих чувствах.

В тот момент Голсуорси решили бежать – от Маргарет, от собственного отчаяния. Их решение поехать в Америку было немедленно приведено в действие. 19 февраля скорым поездом они вернулись в Англию, за два дня в лихорадочной спешке собрались в длительное путешествие и 23 февраля поездом выехали в Ливерпуль, где на следующий день должны были сесть на борт лайнера «Кампания».

24 февраля, когда они отплывали из Ливерпуля, настроение у них было подавленное. Помимо той стены, которая встала между ними, пьеса Джона «Простак» не имела в Лондоне особого успеха. Тем более может показаться странным, что одной из главных целей поездок в Америку была предстоящая постановка пьесы в Нью-Йорке. Но американский зритель уже выказал свое благосклонное отношение к произведениям Голсуорси, а в будущем Америка станет местом, где чете Голсуорси всегда будут оказывать радушный прием.

Морское путешествие – период вынужденного бездействия – стало испытанием для них обоих. «Все путешествие стало апофеозом скуки. Приходится тратить массу усилий, чтобы хоть как-нибудь приспособиться к безделью», – писал Голсуорси в своем дневнике, а в письме к Гилберту Мюррею как бы комментировал эти слова: «Я полагаю, мне нужно избегать морских путешествий, так как вынужденный и полный вакуум для меня невыносим. Я по третьему разу читаю «Лунный камень» – это единственное, что я могу делать помимо поглощения лекарств от морской болезни; Ада пребывает в том же состоянии».

В Нью-Йорк они прибыли 3 марта, там им удалось «сбежать от всех репортеров, кроме одного. Эта злосчастная встреча привела к тому, что на следующей неделе меня атаковала целая толпа их». Ада немедленно почувствовала себя лучше и через неделю была уже в состоянии написать достаточно жизнерадостное письмо своей золовке Мейбл Рейнолдс. «Мы проводим время в веселой живой суете! У Джека брали интервью по меньшей мере раз шестьдесят... Я потихоньку лечусь среди сосен в прелестной деревушке Лейквуд, штат Нью-Джерси, и за неделю прибавила в весе 11 фунтов».

Пока Ада отдыхала и набиралась сил, Джон начал работу, связанную с постановкой «Простака». После вынужденного бездействия на корабле он был счастлив всецело заняться делом. «В первый день мы репетировали 14 часов... Работали от полудня до 2-х часов ночи. Заметны улучшения, особенно во втором акте. Мы прогнали его трижды». Американские журналисты и газетчики высказывались по поводу пьесы с большим энтузиазмом, чем их английские коллеги: «Юмор и сердечное волнение» – так озаглавила свою заметку «Нью-Йорк Таймс».

Сразу же после премьеры Голсуорси на несколько дней отбыли в Бостон, а оттуда через Нью-Йорк – в Чикаго. 20 марта с поезда по дороге в Чикаго они оба отправили письма: Джон – Гилберту Мюррею, Ада – Мейбл Рейнолдс. Джон пишет о своих планах: для возвращения в Англию они забронировали на 11 мая билеты на «Титаник». Он предлагал супругам Мюррей, которые в это время были в Америке, не терять времени и также заказать билеты на это злосчастное судно, так как «оно новое и очень популярное» («Титаник» так и не достиг берегов Америки, затонув 15 апреля и унеся множество человеческих жизней) . В обоих письмах выражаются восторги по поводу Америки, особенно в письме Ады. Она чувствовала себя гораздо лучше и считала «Нью-Йорк... лучшим городом не только в плане духовном; здешний воздух заставляет чувствовать себя легким, как перышко. Нас много приглашали на разные обеды и ужины и сильно избаловали, а в прошлую пятницу мы поехали в Бостон, где нас ждал сюрприз»...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});