Темный Луч. Часть 2 (ЛП) - Вудс Эдриенн

— Это не магия, это способность, — кричал старый Блейк. Его голос звучал счастливо, и это только подстегнуло мою ненависть.

Это было мое время. Мое.

Корни прижимали меня к земле, и каждое мое движение отдавалось болью по всему телу.

Все кончено, чувак.

— Сдавайся! — закричала она.

— Никогда! — Я ответил на оба вопроса.

Я попытался высвободиться, но из земли вылезло еще больше корней.

Борьба ослабила и измотала меня.

— Сдавайся!

Я взревел, как дикий зверь. Я не позволю сломить или укротить свой дух.

Она была прямо передо мной, но гребаные корни стояли у меня на пути.

Я не мог дышать, и мои кости ломались. Что-то среднее между криком и рычанием сорвалось с моих губ, когда боль захлестнула меня.

— Уступи, — пробормотала она.

Я почувствовал вкус свободы, но теперь был измотан.

Она могла заявить на меня права, но я никогда не буду принадлежать ей.

Я закрыл глаза, поддаваясь ноющему изнеможению. Сила, которая текла по венам, покинула меня.

— 31~

Я открыл глаза, с удивлением обнаружив, что все еще жив.

Что, черт возьми, произошло?

Вспышки заявления прав пронеслись в моем сознании, образы прячущейся Арианны, ее сердце бьется в бешеном ритме страха.

Я усмехнулся, но это быстро исчезло, когда я вспомнил, что Елена заняла ее место.

Она сделала это со мной.

Еще одно воспоминание всплыло в моем сознании.

Елена не была драконом. Она покинула Пейю только в нем.

Кара не была ее способом справляться со всем этим. Кара была настоящей. Сущность, делящая тело с другим человеком. Елене нужно было убить Кару. Образы быстро сменяли друг друга в моем сознании.

Зелье Калупсо.

Она разговаривает со своим отцом на ринге.

Я ахнул.

Король Альберт.

Королева была ее матерью. Не Таня, как я думал.

Я вспомнил дочь Тани. Я всегда знал, что временные рамки были неправильными.

Дочь Тани звали Кара. Елена была слишком молода, чтобы быть этим драконом.

Елена, должно быть, взошла, когда я обрушил на нее свой огонь на ринге.

Я чувствовал к ней только тьму и ненависть.

Но теперь Елена была моей всадницей. Как, черт возьми, она оказалась на том ринге со мной?

Профессор Файзер, должно быть, имела к этому какое-то отношение.

Елена могла заявить на меня права, но я никогда не буду принадлежать ей.

Если она думала, что этот бой окончен, то совершила огромную ошибку.

Рано или поздно я буду свободен.

Я не был ничьей игрушкой.

Мне было все равно, как она заявила на меня права, было ли это честно или нет, я был гребаным Рубиконом. Я не был ничьим домашним любимцем.

Я зарычал.

— Блейк, — сказала мать рядом со мной.

— Как ты могла? Я думал, ты любишь меня, — прошипел я, вложив в свой голос всю ненависть, которую я испытывал к Елене.

— Прекрати. Для твоего же блага. Почему ты нам не сказал?

— Потому что я ничей не раб.

— Она дочь короля Альберта! Блейк, дочь всадника твоего отца. Ты знаешь, чем он пожертвовал в ту ночь, чтобы вырастить тебя? Ты такой неблагодарный.

— Неблагодарный? — Слезы наполнили мои глаза.

На ее лице отразилось разочарование.

— Ты знал все это время. Люциан умер, Блейк! Сколькими еще ты был готов пожертвовать, чтобы сохранить свой секрет?

— Всем! — Тяжелый вздох вырвался из моих ноздрей. — Я ничей не раб, даже этой маленькой сучки.

Мать дала мне пощечину, и от удара у меня загорелась щека.

— Я собираюсь притвориться, что не слышала, как ты оскорблял принцессу Пейи. — Бросив последний разочарованный взгляд, она умчалась прочь.

Ярость бурлила во мне, подогревая кровь, и я изо всех сил старался успокоиться.

Я попытался пошевелиться, но ничего не произошло. Я закричал от отчаяния, сотрясая каркас кровати.

Все мое тело ныло, а ребра пронзала боль с каждым моим вдохом.

Почему я не исцелялся?

— Эти способности не принадлежат тебе, — кричал голос Елены в моей голове. — Они мои.

Я застонал.

В поле моего зрения появилась Констанс.

— Несколько часов. Ты заслуживаешь нескольких недель. — Она сделала мне укол, и, хотя я изо всех сил сопротивлялся, я потерял сознание.

***

Когда я проснулся, мое тело чувствовалось намного сильнее, чем раньше.

Я почувствовал сдвиг, но отдернул его назад.

Все нахлынуло обратно, включая мою ненависть. Мать была неправа. Это была не моя вина, что Люциан умер. Она — Елены.

Я поднял голову и увидел Елену, лежащую на кровати по диагонали напротив моей.

Вокруг никого не было. Я рассмеялся, вставая.

Я не был ничьим рабом, и уж тем более ее.

Я схватил подушку, намереваясь задушить ее, но подушка не приближалась к ее голове. Какая-то сила оттолкнула ее назад.

Кто это делал?

Я надавил изо всех сил, но то, что защищало ее, было сильнее меня.

Это заставило меня пролететь по воздуху и врезаться в стену.

Ко мне приближались шаги, и я быстро вскочил на ноги, когда подошла Констанс.

Констанс посмотрела на меня сверху вниз, затем снова на Елену. Ее взгляд скользнул к подушке на полу.

— Что ты пытался…

Я подбежал к ближайшему окну и, изменившись, прыгнул в небо.

Я не оглядывался назад и летел так быстро, как только мог.

Я не знал, куда иду и даже вернусь ли вообще. Возможно, мне следует просто покончить с собой.

***

Покончить с собой не получилось. Я исцелился слишком быстро, чтобы навлечь на себя смерть, и невидимая сила спасла меня, что бы я ни пытался сделать.

Я отказывался становиться таким, как Джордж. Я не собирался терять себя и попадать под чары, которые они использовали, чтобы контролировать нас.

Только не я. Я был Рубиконом.

С каждым днем возвращалось все больше и больше воспоминаний. Я вспомнил, каким разбитым я был после того, как Люциан умер, а Елена превратилась в Грозовой Свет. Как я чувствовал, что всякая надежда исчезла. Как же я был сбит с толку. За исключением того, что я не ошибся. События просто заставили меня казаться таким, каким я был.

Я заставил себя попытаться вспомнить все, но так много было пустым. Все, что я чувствовал, — это тьму. А потом я проснулся в Колизее, и все было кончено.

Я хотел пойти к Ирен, я скучал по ней, но знал, что теперь, когда все знают правду о Елене, я никак не смогу возобновить наши отношения.

Гребаная Елена. Я не любил ее. Я никогда не полюблю ее.

Она собиралась освободить меня. Даже если это было последнее, что она сделает.

Последние два месяца я жил в Акерском лесу, с тех пор как сбежал из лазарета.

Люди, которые забирали тех, кто исчезал в лесу Акер, пришли ко мне, когда я только прибыл, но они лишь взглянули на меня и оставили в покое.

Как могло случиться, что все так боялись меня, но у меня не было силы убить Елену той ночью?

***

Я не мог избавиться от гнева, что бы ни делал.

Мне нужен был человеческий контакт.

Мать никогда не пустит меня домой. Не после всей этой лжи и обмана.

Сейчас было только одно место, где мне могли быть рады.

У Айзека.

Я добрался до его дома поздно ночью, надеясь, что он впустит меня.

Его глаза расширились, когда он открыл дверь и увидел меня, стоящего на крыльце.

— Где, черт возьми, ты был, чувак? — Он отступил в сторону, чтобы я мог войти, и я кивнул в знак благодарности, но не ответил на его вопрос.

— Блейк.

— Не приставай ко мне. Ты же знаешь, Айзек, что уступать не в моих правилах.

Он озадаченно нахмурился.

— Ты не слышал?

— Что слышал?

— Елена не твоя всадница. Древние не поверили, что она дочь короля Альберта и королевы Катрины. Король Калеб сказал им, что она была драконом, и именно так она заявила свои права на тебя.