Рыцарь желания - Маргарет Мэллори

Ревущее пламя скоро согрело комнату, и Кэтрин встала, чтобы сбросить мокрый плащ. Уильям с открытым ртом уставился на ее живот. Он не был еще большим, но, присмотревшись, любой бы заметил, что она носит ребенка.

Кэтрин увидела, как боль исказила его лицо, прежде чем он справился с ней. Это было для нее как удар. Как она могла так обмануться? Она боялась, что Уильям будет не рад ей. Но он не рад ребенку? Она ведь нисколько не сомневалась, что он будет счастлив появлению ребенка.

Он подошел к ней и взял ее руки в свои.

— Не тревожься за ребенка. Я признаю его, выращу его как своего собственного, — сказал он добрым голосом. — Я тебя не виню. У тебя были причины полагать, что я никогда не смогу тебя освободить.

Она остолбенела, не в силах вымолвить ни слова.

— Ты любила этого человека? — спросил он сдавленным голосом, сглотнул и добавил: — Ты все еще любишь его?

Она не знала, ударить его или заплакать.

— Этот ребенок был зачат летом, до того, как меня увезли, — холодным, как лед, голосом сказала она.

— Так ребенок мой? — спросил Уильям, расплываясь в улыбке.

— Разумеется, твой! — выпалила она. — И я молю Бога, чтобы он не стал таким глупцом, как его отец!

— Тогда пусть это будет девочка; — сказал он и подхватил ее на руки.

Прижимая ее к груди, он, смеясь, закружился по комнате. Остановившись, он стал покрывать поцелуями ее лицо. А потом поставил ее на ноги и взял ее руки в свои.

— Сегодня я так счастлив, что чувствую себя вознагражденным за все дни печали, когда тебя не было со мной. — Его глаза сияли. — Господь наказал меня за мое скудоумие. Но сейчас я благодарю небеса.

Она больше не могла сердиться и обняла его. Нельзя, чтобы оплошность, вызванная изумлением, разрушила их воссоединение. В конце концов, стоило ей сказать ему, что это его ребенок, как он тут же поверил ее словам.

— Я люблю тебя до глубины души, — произнес он где-то у ее волос. — Не знаю, как я сумел прожить без тебя эти месяцы.

Она притянула к себе его голову, чтобы прижаться губами к его губам. В один миг его поцелуй сделался голодным и требовательным. Его руки уже были везде, он водил ими по ее спине, по ягодицам, прижимая ее к себе.

И вдруг резко отпрянул:

— Мы не повредим ребенку?

Голова у Кэтрин шла кругом от его поцелуев, она не сразу поняла, что он сказал.

— С ребенком все в порядке, — сказала она, улыбаясь. — Марджед сказала мне, что если женщина здорова, она может делить ложе со своим мужем почти до рождения ребенка.

Она привстала на цыпочках и прижалась губами к его уху.

— Я очень здоровая женщина, Уильям.

Его не надо было убеждать дольше. Сами не зная как, они мигом оказались на кровати, срывая друг с друга одежду. Когда она оказалось обнаженной, он откинулся назад, чтобы полюбоваться ею.

— Ты еще прекраснее, чем я запомнил, — сказал он прерывающимся голосом.

— С таким животом? — сказала она, положив на живот руку и улыбаясь.

— Ты теперь округлилась, любовь моя. Не только живот, но и, — он весело улыбнулся, — твоя грудь.

Не в силах сопротивляться своему порыву, он уткнулся в нее лицом.

— Надеюсь, я буду нравиться тебе и в другом виде, — запротестовала она, — я ведь не всегда буду носить ребенка.

— Моя Кейт прекрасна для меня всегда.

От желания, которое она прочитала в его глазах, сердце Кэтрин забилось сильнее.

— Как долго я ждал этого, — шептал он, прижимаясь к ее шее, — ночь за ночью, день за днем.

— Я тоже, — шептала она в ответ, пока он покрывал поцелуями ее шею.

— Долгими ночами я не спал, воображая, как я это делаю, — сказал он, мучительно медленно начиная водить языком вокруг ее соска. — И это, — шепнул он, забирая сосок в рот.

Наконец-то. Она закрыла глаза. Потом он добрался до ее живота. Она смотрела, как он покрывает его нежными поцелуями.

Не спуская с нее глаз, он просунул руку между ее бедер.

— Можно, я покажу, что еще мне так хотелось делать?

Она сглотнула и кивнула.

Он проложил дорожку из поцелуев вниз к пальчикам на ногах. Потом так же медленно проделал обратный путь. Сердце ее стучало, дыхание участилось от предвкушения. Рука его, опередив губы, первой добралась до внутренней стороны ее бедра. Его пальцы оказались в том месте, которое больше всего нуждалось в его прикосновениях.

Все ее тело отвечало на круговые движения его руки между ее ног; она чувствовала, как его губы и язык дюйм за дюймом продвигались выше по ее ноге. Когда они оказались совсем близко от центра ощущений, она забыла дышать.

Его рот оказался там, где прежде была рука, и новые ощущения обрушились на нее. Это было так прекрасно. Боже мой! Неужели она произнесла это вслух? Она надеялась, что ее не убьет громом за такое богохульство. Но эта мысль, как и все другие, куда-то исчезла. Все, что она теперь знала, — это его язык. Он входил в нее пальцем, вынимал его и сосал.

Внутри ее нарастало нетерпение, голова металась из стороны в сторону. Ей хотелось сказать: «Не останавливайся, не останавливайся», — но слова не шли. Каждая мышца напряглась; она всем своим существом ощущала его язык, его рот. Ожидание становилось непереносимым, ей хотелось вопить от разочарования.

И вдруг ее тело стало содрогаться — по нему побежали волны наслаждения, такие сильные, что она подумала — этого ей не выдержать. А после она лежала безвольно, словно из нее вынули кости.

Когда он растянулся рядом, она вяло повернулась на бок. Он обхватил ее руками со спины. Она слышала, как он тяжело дышит у ее уха.

— Я люблю тебя, — сказал он, целуя ее в плечо.

Он легко касался пальцами ее кожи, отчего по телу побежали мурашки. Он целовал ее шею, щеки, волосы. Когда он взял в руку ее грудь, она почувствовала, что он возбудился, и придвинулась ближе. Он крепче сжал ее, и ей снова захотелось почувствовать его внутри себя.

Его рука снова была между ее ног, он горячо дышал ей в ухо.

— Ты моя единственная, Кейт. Единственная, которую я хочу. Единственная, кого я когда-либо хотел.

Когда он вошел в нее, она растворилась в его тепле и желании. Она не могла больше понять, где кончался он и начиналась она. Они двигались, как одно целое; они были одним существом. Когда он вскрикнул, его крик был и ее тоже, и она унеслась куда-то вместе с ним.

Она задремала в его руках, счастливая, с ощущением мира и покоя. Он хотел ее возвращения. Он любил ее.

Проснувшись, она повернулась в его объятиях, чтобы смотреть на него. Пламя камина подчеркивало мужественный силуэт, золотистую кожу и тугие мышцы. Ей давно хотелось вот так любоваться им. Он был так прекрасен, что у нее перехватило дыхание.