Дракула. Последняя исповедь - Крис Хамфрис

Влад протянул руку, прикоснулся к нему, потом отделил страшную находку.

— Ногти! — произнес он, внимательно разглядывая ее. — Похоже, руки просто приклеились к дереву, и ногти выросли очень длинными. Видите? — Он поднял оторванный палец и показал его всем присутствующим. — Я знаю, что Мирка носил длинные ногти на правой руке. Ведь он хорошо играл на лютне. Но настолько длинными они не были.

Князь повернул кость и посмотрел сустав на свет.

— Как-то нелепо думать, какую прекрасную музыку когда-то извлекал этот палец, перебирая струны. — Он осторожно положил в гроб страшную находку, затем снова взглянул на обратную сторону крышки. — А вот эти царапины здесь, Кодреа? Какой можно сделать вывод, мой драгоценный блюститель закона, если рассмотреть их повнимательнее?

— Что… его похоронили живым, мой князь. — Глаза ворника расширились, нижняя челюсть дрожала. — Он пытался вырваться.

— Да, я согласен. — Влад кивнул. — Это весьма разумное заключение. Значит, теперь мы знаем, как умер мой брат, — продолжил он бодро, оглядывая зал. — А что было до того? Что еще ты заметил, ворник? Подойди ближе, оттуда тебе трудно рассмотреть подробности. Помоги ему, Ион.

Тремблак положил руку на шею Кодреа, подтолкнул его к гробу и наклонил вперед.

— Что ты видишь? — продолжал Влад. — Конечно, больше, чем мог видеть мой брат, это без сомнения. Хотя все, что было прежде на месте его глаз, высохло и растворилось. Остались только вот эта глубокая царапина, разбитая кость и черное пятно. Я сказал бы, что это похоже на следы от железного прута, раскаленного добела, который воткнули ему в глаз и держали так достаточно долго. Ты видишь это, Кодреа? Человек был ослеплен, прежде чем умер.

— Господь всемилостивый! — вскрикнул боярин, стараясь вывернуться.

Но не тут-то было. Ион был сильный, мощный, он крепко держал законника. По его знаку Илья и Стойка, тоже одетые в черное, приблизились к гробу, встали с двух сторон от ворника и взяли его за руки.

— В самом деле. — Влад подошел к большому канделябру на стене, в котором горел огонь, и поднес нож к пламени. — Бог и в самом деле милосерден, но Мирка Дракула не дождался никакой пощады. Поэтому ты ее тоже не дождешься.

— Нет! Нет! Нет! — завопил Кодреа.

Илья и Стойка наклонили его к гробу. Крик превратился в пронзительный визг, когда Влад довольно медленно прижал раскаленный нож сначала к одному глазу ворника, подержал его так несколько секунд, а потом приложил к другому глазу.

Двое зрителей, мужчина и женщина, лишились чувств и рухнули на пол. К ним вскоре присоединился и Кодреа. Он непрестанно кричал, прижимая ладони к глазам, точнее, к тому, что от них осталось.

— Забирайте его, — приказал Влад. — Гроб давно уже дожидается.

Двое мужчин схватили ворника за ноги и проволокли его по залу. Никто не пошевелился. Все вздрагивали при каждом ударе головы Кодреа о выступы лестницы. Эти звуки были единственными, которые слышались теперь — четкие, ясные, неумолимые.

Они были так же хорошо различимы и в комнате наверху. Илона прильнула к решетке и тщетно пыталась встать. Она никак не могла оторвать взор от сцены, разыгравшейся внизу, и от человека, которого она любила и, как оказалось, совсем не знала. Женщина вцепилась пальцами в решетку и сжала ее так же крепко, как, наверное, захлопывается над мертвым телом крышка гроба.

Постепенно все звуки стихли. Влад вытер об плащ лезвие ножа.

— А теперь… — произнес он.

— Нет!

Его прервал другой крик. Это кричал Мареа Удристе. Он вытащил короткий меч из-под сюртука, отделанного горностаем. Боярин находился в трех шагах от Влада. Он успел сделать только один шаг по направлению к князю, и две стрелы сразили его. Одна вошла ему в шею, другая — в грудь. Они были выпущены с десяти шагов из турецких луков, которые безошибочно били на пятьсот и потому не просто пронзили боярина. Стрелы свалили его в кресло и прикололи к нему. Он так и остался сидеть неподвижно. Глаза мертвеца были широко открыты от страшного удивления.

Влад слегка наклонился, разглядывая жертву, а Ион вдруг вспомнил об охоте, в которой они участвовали, когда были совсем юнцами. Вот так же Влад любовался кабаном, которого только что поразил ударом ножа.

— Разве ты не помнишь, Ион, — сказал он тогда мягким, даже ласковым голосом. — Надо смотреть им в глаза, когда они умирают.

Сейчас его князь неотрывно смотрел на человека, пришпиленного стрелами к креслу, потом распрямился и негромко проговорил:

— Жаль. Я приготовил ему кое-что получше, чтобы наградить… за верность.

Госпожа Удристе стояла за креслом с мертвым мужем и вдруг неожиданно поняла, что именно все время пытался сказать ей дух отца, который посещал ее ночами. Она хрипло вскрикнула, подалась вперед и бросилась на стрелы, которые насмерть поразили ее мужа. Грегор сделал шаг вперед, схватил даму и поднял ее. Она сопротивлялась, но он насильно вытащил ее из зала. Женщина захлебывалась рыданиями, но их было едва слышно, потому что ладонь витязя крепко запечатала ей рот.

— А что ты приготовил для меня, сын Дьявола?

Влад перевел взор на Албу сель Маре. Этот большой, могучий человек смотрел на него с явным вызовом.

Прошло несколько мгновений, прежде чем князь ответил:

— Кое-что достойное.

— Осмелишься ли ты сразиться со мной, Влад Дракула? Здесь, сейчас, на кинжалах!

Албу осторожно потянулся к поясу, где был спрятан нож. Все снова услышали, как прозвенела натянутая тетива, но Влад поднял руку и остановил лучников. Он держал так руку даже тогда, когда боярин вытащил кинжал.

— Осмелюсь ли? — повторил Влад вопрос Албу. — Возможно, и осмелюсь. Допустим, я убью тебя таким вот способом. Что это будет для меня значить?

— Ты докажешь, что родился мужчиной.

— В этом, я думаю, и так никто не сомневается. — Влад покачал головой. — Но тебе представится шанс уцелеть, в крайнем случае выпадет благородная смерть, а ведь за свое предательство ты не заслужил ни того ни другого.

Прежде чем Албу успел ответить, Ион шагнул к нему и сильно ударил рукояткой собственного кинжала по толстому запястью. Нож выпал из руки боярина.

— Тогда убей меня! — зло выкрикнул тот. — Отруби мне голову! Чего ты ждешь? Такую смерть я преподнес твоему отцу Дьяволу. — Он усмехнулся. — А он-то был настоящим мужчиной. Тебе не сравниться с ним.

— Значит, голову за голову, — ответил Влад. — Ты думаешь, что такова будет моя месть? — Он чуть помолчал и приблизился к Албу. — Нет, — проговорил князь как-то вкрадчиво. — Слишком много чести для тебя. Это было бы слишком быстро. Отмщение должно что-то означать, оставить след.