Настоящие индейцы - Олег Дивов

– А ну слезы вытри и ешь!

– Я не могу… – простонала Моника.

– Можешь, – приказала Санта.

Варево было еще горячим. В жидкой каше плавали непонятные куски.

– Для пленных варят еду из самого нечистого, что есть на земле, – сказал Кер. – Ящерицы, змеи, жуки, черви. И заправляют плохой крупой, какой даже своих рабов кормить нельзя.

– Подумаешь, ящерицы, – бодро сказала я и пальцами выловила нечто. Ага, похоже, мне достался толстый червяк. Все выжидательно уставились на меня. В конце концов, а что такого страшного в червяке, подумала я, та же креветка, даром что сухопутная и без панциря. И откусила сразу половину. Моих товарищей по несчастью отчетливо перекосило. Я из чистого упрямства прожевала. Проглотила. – Н-да. Я думала, вкуса будет больше.

– А на что похоже? – с интересом спросил Макс. – А то мы тут червей не ели. К змеям я привык, а вот черви…

– На вареную куриную кожу, только без жира, – ответила я. – Да и по консистенции почти то же самое.

Макс хмыкнул и запустил руку в котел. Нашел червяка, съел.

– Фигня, – заявил он. – Но получше вареной змеи. Костей, по крайней мере, нет.

Через головы товарищей я видела ближайшего стража. Он глядел только на меня и с ужасом.

– Санта, а у индейцев есть поверья, связанные с людьми, которые едят червей?

– Есть, – она неспешно отхлебывала из пригоршни горячую кашу. – Если человек съедает червя и не сблевывает его, то это колдун. Колдунов так и испытывают – дают им червя.

– Зачем их испытывать?

– Чтобы недостойные не называли себя колдунами, конечно.

– И как индейцы поступают с колдунами?

– Мы сторонимся их. Они не той природы, что мы. Кто-то их так боится, что говорит, будто презирает. Их не пускают в дом, потому что, если колдуну не понравится, в саду засохнет священное дерево, и семье придется уходить в другую деревню. Но отказать колдуну в ночлеге нельзя, поэтому в каждой деревне есть шатер для такого гостя. Его ставят посреди деревни, колдун забирается в него, и каждый дом приносит к шатру еду, воду и чистую одежду. Если колдун не прикоснется к дарам, то жди засухи. Если попробовал от всего понемногу, а одежду забрал – будет хороший урожай. Если колдун хочет женщину, ему приводят ту, на которую он показал. Если она на следующий год не родит, потом десять лет не будет богатства, но не будет и бедности. Если родит одного мальчика – надо готовиться к набегу разбойников. Если родит девочку, то в тот год все браки будут богатыми и удачными. А если родит двойню, то рядом с деревней найдется золото.

– А что будет, если колдуна убить? – этот вопрос занимал меня больше всего.

– Дух, который помогает колдуну, отомстит за него.

– Полезная информация, – сказала я и доела червяка. – То есть колдуна нельзя казнить?

– Можно, если по справедливому приговору. Но надо задобрить Духа. А колдуны нарочно не говорят, какой Дух им помогает и как его задобрить. Поэтому Дух все равно мстит.

Макс кривился-кривился, потом встал и быстро ушел. Донеслись характерные звуки. Страж просветлел.

– Коммандер не колдун, – заметила Санта, – а ты колдунья.

– Давай подождем еще, – осторожно заметила я и выловила следующего червя.

Макс вернулся.

– Зря я утром рискнул болотной воды попить, – объяснил он. – Меня от нее сразу замутило. Я потом поем, когда желудок успокоится.

Стражи тихонько совещались между собой, поглядывая на меня. А я довольно быстро наелась и отошла. Небо стало хмуриться, вскоре посыпался легкий дождик. Страж выдал Керу глубокую плошку – собирать дождевую воду. Я поежилась, подумав, что мокнуть придется всю ночь, костра для нас не разведут, и к утру у всех, кроме, может быть, меня да Макса, начнется лихорадка.

К сумеркам дождь усилился. Ида ворчала и возилась под плащ-палаткой. Снова пришли два раба, натянули над ней легкий навес. Нам, естественно, укрытия не досталось, а Ида и не подумала нас позвать, хотя рядом с ней уместилось бы еще пятеро. Но куда там, ей же нужны удобства. Потоки воды не мешали комарам облеплять все открытые части тела, и я скоро устала сгонять их.

Мы сидели плотной кучкой, сохраняя остатки тепла. Спина к спине, бок к боку. В ямках на земле копилась вода. Раскисшая почва медленно просачивалась сквозь швы, и вскоре мне стало казаться, что под одеждой я грязнее, чем снаружи.

Стемнело. Ида захрапела.

– Вот же сука какая, – с чувством, но тихо сказала Дженни. – Макс, зачем ты с ней связался?

– Она не была такой, – за него ответила Санта. – Она была просто глупой и несчастной. А на Саттанге в нее вошел Дух и показал ее суть. На Саттанге в каждого входит Дух и показывает суть. Уж у кого какая есть.

Кер и Тан поднялись и отошли в сторону, поближе к стражу, который мог знать федеральный. Я услышала их жаркий шепот – несметные сокровища, и лежат удобно, жаль, что не удастся ими попользоваться… Я начала задремывать.

– Колдунья, – вдруг засмеялся Макс. – Я знал. Не зря тебя филологини ведьмой считали.

– Макс, – устало пробормотала я, – нас на практике учили есть такое, что ты от одного вида проблевался бы. И сырое, а не вареное. Думаешь, диверсанты таскают с собой месячный запас еды? Хрена. Лучше взять побольше боеприпасов. А жратва, она повсюду. Что найдешь по дороге, тем и сыт.

– Я все равно люблю тебя.

– Пошел ты…

Уснула я слишком быстро, так и не узнав, чем завершилась провокация Кера и Тана.

* * *

Разбудила меня муха, впившаяся в нижнюю губу. Я проморгалась, с трудом встала. Все тело затекло. Зато ливень прекратился, небо было чистым. Уже ни о чем не думая, я сходила до кустов, а потом стала делать зарядку. Сегодня я не имею права быть неуклюжей и неповоротливой.

В котле, залитые дождевой водой, на донышке лежали два червяка. А вот и мой завтрак. Черт, как же хочется лимона. Почувствовав чей-то взгляд, обернулась. Вчерашний страж едва заметно поклонился, мол, мое почтение. Я просто посмотрела ему в глаза. Он еще раз поклонился и отошел.

Ко мне подсел Кер.

– Его зовут Нун. Он из степняков. Отец не хотел, чтобы Нуна взяли в гвардию, поэтому спрятал и отдал на воспитание родне жены – те из города. Нун говорит на федеральном и хочет уехать в город, а лучше на Землю. Он сказал, что до казни минимум неделя, а то и две. Здесь скоро будет царь, он ждет в гости великих воинов, с которыми пойдет на битву. Пока гости не прибудут, нас не казнят. Потому что сейчас плохие дни для казни, а после битвы в честь победы надо приносить очистительную жертву, и после нее ждать еще несколько дней. Стража меняется через два дня на третий. Нун сейчас уйдет, а через два дня снова будет сторожить. Тогда он принесет сонного зелья для других стражей и проведет нас через лагерь. Он хочет убежать с нами. За это он хочет дом в деревне на Земле – для него все, что на небе, уже Земля, – жену и столько золотых колец, сколько убежит пленных. Еще он запомнил, что ты колдунья.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});