Шидонай-Сирота. Часть 1. Добро пожаловать на Бару! - Влада Ольховская

у Легиона собственный телепатический штат. Они со спецкорпусом не то что конкуренты, просто… далеко не лучшие друзья. Так что помощь высших телепатов иерархии запрашивали очень редко, а уж к лидеру обращались в исключительных случаях. Похоже, Шарлотта здорово напугала руководство, раз они пошли на такое!

– Ты права, – кивнул Вернон. – Они там близки к панике. Эти идиоты не видят разницы между твоей подавленностью и тем, через что проходил Рафаль Стром, хотя это принципиально разные процессы. Они допускают твой срыв и помнят, что убить тебя будет не так просто, как и без того умирающего Одхана.

Шарлотта печально улыбнулась и перешла к мягкому креслу для пациентов. Удивление прошло, снова сменившись пустотой. То, что руководство Легиона допускало ее смерть, даже не задело Шарлотту. Может, это не худший вариант?

– Они хотят, чтобы вы вылечили мою депрессию? – спросила она.

– Да.

– А вы вылечите?

– Нет.

– Потому что я безнадежна?

– Потому что у тебя нет никакой депрессии, – покачал головой Вернон.

– Вы думаете, что я здорова? – нахмурилась Шарлотта. Она до сих пор не могла понять, почему вообще обращается к нему на «вы».

– Ты обращаешься ко мне на «вы», потому что я старше, опытней и во многом сильнее тебя. А еще потому, что такое обращение подсознательно делает меня авторитетом, который способен тебе помочь.

– Но разве мне нужна помощь, если я в порядке?

– Я не говорил, что ты в порядке, – возразил телепат. – Я просто сказал, что у тебя не депрессия.

– А что же тогда?

– Горе. Ты переживаешь утрату, Шарлотта. Это непросто.

– Другие телепаты сказали, что у меня депрессия.

– Другие телепаты не отличат депрессию от собственной задницы, – равнодушно заметил он. – То, что ты ощущаешь, – это горе.

Она не стала спрашивать, откуда он знает, что она ощущает. Понятно, что он уже влез ей в сознание, он слышит ее мысли, как только они появляются у нее в голове. Раньше это разозлило бы Шарлотту, но не теперь.

– Это не похоже на горе, – только и сказала она.

– А такого у тебя в жизни еще не было. Был ужас от возможной потери когда-то, но он быстро прошел, ведь ты сумела создать Люси. Как и у большинства легионеров, у тебя мало близких. Но именно это делает каждого из них особенно ценным. Куда более ценным, чем собственная жизнь – разве опыт Седьмого не подсказал тебе это? Я видел разные формы горя – и ощущал их. Любопытные особенности работы.

– И как же ощущается горе?

– Это может быть груз, который давит на тебя сверху. Веревка, которая опутывает твои ноги и не дает двинуться с места. Или пустота, которую ты носишь в себе. Нужно ли пояснять, как оно проявилось у тебя?

– Если вы знаете, как это работает, заберите это! Мне оно не нужно…

– Нужно, – еле заметно улыбнулся Вернон. – Единственный способ избавиться от горя – уничтожить все воспоминания о том, что его вызвало. Гражданские иногда заказывают такую услугу у телепатов и получают ее. А военным нельзя, легионерам – тем более.

– Почему? Нам тоже больно!

– Потому что горе не дает вам потерять связь с людьми. Все вы массовые убийцы – такова участь высших легионеров. Но от психопатов вас отличает именно способность проживать горе.

Это был какой-то тупик, Шарлотта почувствовала, как пустота внутри словно расползается на все вокруг. Ей нельзя лишаться горя, потому что это делает ее лучшим легионером. Но и быть легионером ей больше не хочется, потому что это потеряло смысл.

Ну так что тогда делать? Припугнуть начальство так, чтобы они все-таки приняли решение о казни?

– Самый дебильный план, какой ты только могла придумать, – объявил Вернон. – Ты не имеешь права сдаваться, Шарлотта. Ты слишком уникальна, и раз тебе достались такие способности – плати за них миру. Используй их.

– Но у меня нет никаких уникальных способностей… – растерялась Шарлотта. – Мне, кажется, повысили номер в иерархии… Но это потому что многие погибли. Я всегда была Шестой – и не могла подняться выше.

– Уникальность не всегда связана с уровнем силы. Например, Гидденис Планта был намного сильнее тебя – но он не был уникален. А ты однажды сотворила то, чего не смог сделать ни один легионер до тебя. Так сделай это снова!

Вернон сказал это, поднялся с кресла и направился к выходу, оставляя вконец потерявшуюся Шарлотту одну в кабинете.

Он явно намекал на что-то – и не просто так. Он обыскал ее сознание и нашел то, что считал по-настоящему ценным, раз вообще согласился на этот разговор. Только что это могло быть? Что в ней такого ценного, не позволяющего заменить ее на другого легионера? Да еще и хоть сколько-то важное для Вернона, ведь он благотворительностью не занимается, если он согласился помочь ей, значит, ему это тоже выгодно.

Шарлотте казалось, что ответ она не найдет. Но спешить ей было некуда, она так и осталась на месте, перебирая в памяти одно событие за другим…

А потом она наконец поняла.

* * *

– Способ подняться остался только один: спуститься глубже, – объявил Виндар.

Иарлайт не стал спрашивать, что имеет в виду легионер. Киборг уже успел просмотреть чертежи этой сомнительной конструкции, он знал, что под ними располагается старый тоннель, ведущий к самому дну.

Изначально исследовательская база была заказана, спроектирована и построена еще нефтедобывающей компанией – очень, очень давно. Так что и вышка, которую они хотели использовать для побега, и этот спуск были не элементами маскировки, а вполне необходимыми ресурсами.

На дне находилась защитная капсула, в которой жили и отдыхали сначала исследователи, а потом и строители, собиравшие бурильную установку. В те времена еще не было скафандров, способных уберечь людей от перепадов давления. При подобных работах проще и безопасней было долгое время находиться в одних условиях, потом медленно подниматься на поверхность и проходить реабилитацию. Строителям платили столько, что они соглашались на подобный риск – и неделями жили в помещении размером с самый маленький челнок, стараясь не думать о том, что их окружает.

Легиону, выкупившему базу, такое жилье было без надобности, но и разбирать защитную капсулу не стали. Там установили дополнительные блоки эвакуации – как крайнюю меру при совсем уж неблагоприятных обстоятельствах.

У этих блоков было лишь одно достоинство: автономность. Компьютер запускал их сразу в воду, в сторону от платформы. Предполагалось, что, если дело дошло до них, платформа небезопасна или уничтожена, значит, от нее нужно держаться подальше и выживать, как получится. Так что блоки спасали прячущихся внутри людей сначала от чудовищной смены давления, а потом и от холодного океана.

Но за такую пользу приходилось платить дополнительными рисками. Иарлайт уже видел, что легионеры не пользовались этой частью базы со времен реконструкции, они даже проверок толковых не проводили. Так что никто не мог гарантировать, что тоннель не развалится, как только они начнут спуск!

Да и защитную капсулу хоть и модернизировали, а принципиально не изменили. Там нужно было очень внимательно следить за показателями давления. Одна ошибка, один не вовремя открытый люк, и все они превратятся в фарш… Ну, кроме Тео, он выживет в любом случае, но вряд ли это его порадует.

Да, они не были обычными людьми. Но, судя по мрачному виду легионера, даже он не считал их положение простым.

Вот только оставаться здесь было бессмысленно, этим они порадовали бы пиратов. Им пришлось рискнуть.

Лифт в этом тоннеле работал – по крайней мере, компьютер показывал, что он не сломан. Однако Виндар решил не пользоваться им, и тут киборг был с легионером согласен. Лифт и правда сделал бы их слишком уязвимыми: замкнутое пространство, предельная глубина, старое оборудование… Тут даже не приходится гадать, что пойдет не так, куда меньше шансы, что спуск состоится без проблем!

Поэтому они предпочли грузовую платформу, механическую, на ручном управлении. Выглядела она жутко: хлипкая металлическая кабина, застывшая над бездной. Но благодаря системе канатов и блоков она двигалась, только когда внутри крутили специальную ручку, и мгновенно останавливалась, если ручку эту крутить прекращали. Поскольку предназначалась она