Третье пришествие - Алексей Барон

— Спокойно, товарищ, — сказал Андрюша.

Он на четвереньках подобрался к проему балконного окна. Выглянул, мгновенно отпрянул. Сразу две или три пули ударили в раму.

Да, это было всерьез. Нас еще раз обсыпало штукатуркой, и я окончательно проснулся.

— Так, — сказал Андрюша. — Ночные прицелы. Здесь у нас шансов нет. Алиса Георгиевна, Владимир Петрович, ползите в коридор. Снайпер сидит пока ниже уровня второго этажа, он вас не достанет.

Сказав это, старший лейтенант Денисюк точным выстрелом погасил фонарь за окном. Но тот упрямо продолжал поскрипывать. Алиса ткнула меня в бок.

— Нет, — сказал я. — Ты первая.

В ее глазах вспыхнули зеленые огни, как у волчицы.

— Щас как дам!

Я испугался и уполз. По-пластунски. Внезапно припомнился четвертьвековой давности «курс молодого бойца».

В коридоре было почти темно. Только дальний конец, соединяющийся с холлом, слабо освещался холодным голубым светом — компьютеры мы не выключали круглосуточно.

Этот слабый свет обрисовывал человека. У лестницы, спиной к нам стоял мужчина в строгом костюме с белым воротничком на крепкой шее. Он спокойно курил. На его плече висел автомат. Человек оглянулся, и я узнал Ванюшу. На меня нахлынула обида пополам с недоумением. Ну что за безумцы прерывают работу, от которой зависит выживание миллионов людей, включая самих кретинов, стреляющих по вилле?! Чем бы они ни руководствовались, хоть капля разума должна же у них быть!

А кретины стрелять продолжали. Звенели стекла. Слышались удары пуль по фасадной стене. В холле что-то взорвалось, компьютеры погасли, зато на улице разгорался пожар.

Вслед за нами в коридор выбрался Ефим Львович, обнимавший возлюбленную свою авоську «ин год ви траст». Его сопровождала Тамара Саратовна. В руках она держала синий фонарик и сумку с крестом на белом фоне. По счастью, Любовь Егоровна находилась в очередной командировке.

А вот Дима никуда не уезжал, он отъехал на месте. Несколькими часами ранее мы отмечали успех дипломатической миссии в Вашингтоне по вашингтонскому времени. И приняли изрядную дозу честно заработанного виски. Дима принял больше, поэтому не просыпался до тех пор, пока Алиса не вылила на него воду из цветочной вазы.

— Чу-чудесное пробуждение, — сказал он. — Му-муза с горшком… А вы че-чего тут делаете? В моих покоях?

— Ты дееспособен? — спросил я.

— О-ограниченно. Почему вторгаетесь?

В коридоре грохнула очередь. Скупо, патрона на четыре.

— Ого, — сказал Дима. — Это что, пришла Аль-Каида в наш мирный дом?

Тут вошел Андрюша и поставил его на ноги. А мне сказал:

— На крышу, Владимир Петрович. Выбирайтесь все на крышу. Нам обещали прислать вертушку.

— А вы?

— Задержим идиотов на втором этаже. Потом присоединимся. Старшей у вас будет Алиса Георгиевна.

— Кто бы сомневался, — проворчал Дима.

Он легко отломил ножку стола, вскинул ее на богатырское плечо и, пошатываясь, направился к выходу.

— Вы намерены воевать в одних трусах? — спросила Алиса.

— Ах, опять я почти опростоволосился. П-пардон, миледи.

Он натянул куртку и спортивные штаны фирмы «Адидас». Мы спешно выбрались на плоскую крышу виллы. Алиса тут же приказала всем лечь и отползти друг от друга. Почти одновременно с одной из сосен кто-то шумно обвалился.

— Хо-хороший выстрел, миледи.

— Это не я стреляла.

— Андрюша?

— Может, и сам сорвался. Со страху.

— Ну это несерьезно.

— А, любая война на девяносто процентов состоит из несуразностей, — с болью сказала Алиса. — Особенно у нас. То вертушка в своих ударит. То целый взвод теряет боеспособность по причине неправильно намотанных портянок. Или по причине незрелых дынь, украденных немытыми руками.

— Украденных немытыми руками, — с удивлением повторил Дима. — Шеф, а надо было посмотреть ту флэшку.

— Какую флэшку? — спросила Алиса.

— Да про террористов. Ее нам главный цэрэушник подарил.

— Кейси? Джон Кейси?

— Ну да.

— И вы не посмотрели?

— Да как-то не подумали, что это потребуется… так скоро.

— Балбесы. Типичные русские балбесы. Что еще проворонили?

— Да вроде больше ничего, — сказал я, шмыгая носом.

На улице действительно было прохладно, я начинал примерзать. Наконец со стороны Москвы послышался гул вертолетов. Они летели с погашенными навигационными огнями, однако ночь стояла ясная, и вскоре в свете звезд начали различаться крутящиеся винты.

Обстрел виллы на время прекратился. По-видимому, ночные гости не горели желанием получить очередь калибра 30 миллиметров, или, что еще хуже, — лазерной ракетой по башке. В общем, получилась передышка, и я начал думать.

Похоже, с нами случилось как раз то, о чем накануне хотело предупредить ЦРУ, а еще раньше — Крючканов.

— Алиса, послушай, почему террористы занялись пальбой вместо того, чтобы молча ворваться в дом?

— Они пытались. Но на первом этаже дежурил сержант Лукашевич.

— Кто такой Лукашевич?

— Ванюша.

— И он один отбил атаку?

— Естественно.

— О. А нам предъявляли какие-нибудь требования?

— Абсолютно никаких. Сразу забросали гранатами караульное помещение у ворот. И пробовали проникнуть в дом.

— Значит, те солдатики…

Алиса не ответила. Вместо этого подползла к краю крыши. Тут же вытащила мобильник.

— Денисюк, слышишь меня? Срочно отменяй десант. Повторяю: отменяй десант. Здесь ЗРК, ЗРК! Как понял?

Она опоздала. На соседнем дачном участке из-под мирных дачных сосен уже взлетала ракета.

Первым шел Ка-50. Он мгновенно метнулся в сторону. Следом за ним чапал транспортный старичок Ми-24, знакомый мне еще по действительной службе на Кавказе. Именно в этой машине должен был находиться десант. Видимо, поэтому в него и целились.

Пилот выпустил целую гроздь термических шашек, заложил отчаянный вираж. На очень малой высоте машина обогнула трубу котельной. Бросаясь из стороны в сторону, вертолет начал удаляться. Мне даже поверилось, что все обойдется, вертушка быстро уменьшалась в размерах. И вдруг из ее двигателя повалил дым, потом вырвалось пламя. В небе грохнуло. Оторванный взрывом воздушный винт, продолжая вращаться, ушел вверх. А корпус вертолета развернуло хвостом вперед. Заваливаясь на бок, машина рухнула где-то в районе усадьбы Некумыкиных.

Второй вертолет повел себя непонятно. Удалившись поначалу к востоку, он развернулся и завис на высоте метров в сто, искушая всех возможных зенитчиков. Это была довольно устаревшая «Черная акула».

— Почему он не стреляет?

— Не понимает, где свои, а где чужие, — сказала Алиса. — Тут же везде одни правительственные дачи.

— И сколько это будет продолжаться?

— Чем дольше, тем лучше.

— Чего хорошего?

— Пилот умница. Своим присутствием он не дает нас атаковать.

— Тогда он безумец, а не умница.

— Нет. Если у него модернизированная машина.

То, что время работает на нас, понимали не только мы. С малым промежутком из двух мест взмыли реактивные снаряды и по сходящимся траекториям понеслись к ясно видимой в отсветах пожара «Акуле». Захотелось закрыть глаза, а не получалось. Время стало тягучим, как водка на морозе. Ночной ветер то ли стих, то ли перестал ощущаться. Ракеты все летели, летели, оставляя белесые хвосты в темном небе. Но когда до вертолета оставалось всего ничего, что-то произошло. Две короткие вспышки, дымное облако, и милая, абсолютно невредимая «Акула».

— Так и есть, модифицированная, — кивнула Алиса. — Ну сейчас кому-то мало не покажется.

Умница-пилот, которого мы заочно, но очень полюбили, действовал без спешки, но и не мешкая. Сначала отправил две ракеты на позиции ЗРК, а потом очертил автоматической пушкой полукруг. Череда взрывов встала по линии забора нашей усадьбы. Над уровнем крыши взлетали щепки, ветви сосен, куски асфальта и другие, черные, нераспознаваемые обломки. С треском рухнуло дерево. Взорвалась, а потом вспыхнула чья-то машина.

Я не удержался и подполз к краю крыши.

В северном крыле нашей дачи на первом этаже разгорался пожар. Пламя было не сильным, прерывистым, из окон вместе с дымом валил пар — видимо, работала система пожаротушения. И все же света хватало.

Казалось, всем нападавшим пришел заслуженный конец. Я увидел во дворе воронки, трупы. Темные силуэты плавали также в бассейне. Но за полуразрушенным забором шевелились тени. Кто-то надрывно выл в переулке.

— Назад, — злым шепотом приказала Алиса.

— Шеф, — подключился Дима. — Вы лучше каку другую часть выставьте. Голову-то зачем?

— Плохо вижу задницей. Алиса, у тебя телефон с фотокамерой?

— А что такое?

— Давай сюда.

Телефон она не дала, но подползла и расположилась рядом. Как раз вовремя.

Через остатки забора переваливалось нечто странное. Некая полупрозрачная, лоснящаяся масса. Больше всего она напоминала гигантских размеров слизня с мясистыми рожками на переднем, заостренном конце.