Античный чароплёт. Том 2 (СИ) - Аллесий

местах своего попадания терять единение со своим мистическим союзником. Неконтролируемый огонь, долженствующий расплавить при некотором усилии медь или даже бронзу, лишь оставлял на коже Адаалат-ка-Джаду небольшие ожоги. Они быстро затянутся: разогнанная жизненная сила, быстро-быстро текущая по незримым жилам, легко унесёт и боль, и повреждения. Да и боль… Так — мелочь. Но тем не менее.

Крутанувшись, придворный волшебник Раджи вновь обратился коброй, выплёскивая изо рта, прямо с кончиков белоснежных от жара клыков столь же белые огненные капли. А вокруг от него расходилась волна огня.

Слегка напряжённо дыша, кудесник с глубоким удовлетворением наблюдал за тем, как противник держится за правую руку, ткань одежды на которой явно была испорчена прожжёным пятном. Ещё в начале боя Тиглата окружала какая-то вытянутая сфера, которая не пускала огонь к его телу. Но яд Огненной Кобры есть чистейший пламень. Горящая жизненная сила, испепеляющая всё, что только можно и нельзя. Даже огромные колоссы не любят связываться с этим огненным существом, ведь один укус пустит по духовным линиям настоящий пламень, выжигающий всё, чего только коснётся. Не какой-то там защитной плёнке останавливать даже каплю чего-то подобного. Впрочем, и сам Абтармахан изрядно подустал. Тем временем, травма явно была слегка подлечена. У чужака не вышло восстановить руку полностью, но он ей двигал довольно уверенно.

— Ничья? — послышалось неожиданное предложение. Брахман-кобра замер. Оценивая себя и соперника, Абтармахан понимал, что пока что они равны. Это было признавать неприятно, горько, но он не смог по-настоящему сокрушить пришельца. Да, быть может, ему и удастся победить Тиглата. Всех сил в этом бою Адаалат-ка-Джаду не показал, но ведь и бой этот не насмерть… Пожалуй, пока что он видел достаточно.

— Ничья, — кивнул мужчина, возвращая зрачкам круглую форму. В нём словно бы утихал какой-то внутренний огонь. Кожа слегка темнела, огненный рисунок чешуи угасал. Вот словно нечто невидимое покинуло брахмана, возвращая тому старый облик. Тиглат тоже расслабился, болезненно морщась от ощущений в руке. Он быстро-быстро забормотал какие-то слова, начитывая целительные заклинания. Адаалат-ка-Джаду же в это время махнул руками, одной лишь волей заставляя огонь вокруг, начавший уже было потихоньку пробираться по сухим травинкам дальше, к деревьям, потухнуть. — Духи этих мест будут недовольны тем, что мы тут устроили.

— Я мог бы вызвать дождь или…

— Я предложил этот спор. Я их и задобрю. Лучше возвращайся во дворец… кудесник, — буркнул Адаалат-ка-Джаду, мотнув головой в сторону. Ему нужно было многое обдумать. Медитация, которая исцелит раны этой земли, была неплохим вариантом.

***

Вернувшийся назад в Бхопалар чужак лишь доставил новых проблем. Трупный змей? Длиною девять человеческих ростов? Что за вздор? Но Абтармахан не чувствовал лжи в его словах. Хотя проклятый шумер вообще мастерски мог обманывать чувства даже брахманов. Но воины также подтверждали случившееся. Не то, чтобы слова аколита могли иметь большой вес, но их было достаточно, чтобы убедить в столь невероятном событии и Раджу, и Адаалат-ка-Джаду, который немедленно и отправился к указанной деревне, понадеявшись, что за время его отсутствия, Тиглат не успеет ничего натворить. К тому же, Абтармахан слышал, что прошлым вечером в гости к Радже прибыла прекрасная Абхилаша. Уж кто-кто, а она, любительница всего нового и необычного, точно обеспечит в Бхопаларе тишь да гладь.

***

Когда мы, уставшие, прибыли в столицу, нас даже не хотели сначала пускать во дворец: настолько грязными и запылёнными выглядели. Приняли за чёрте кого. К счастью, у стражников хватило ума и сообразительности позвать старшего офицера, а тот знал Анируддху. Затем был доклад Радже и Абтармахан. Придворный чародей, это можно было ощутить и по ауре, и просто благодаря какому-никакому навыку различать эмоции, явно очень сильно сомневался в донесении. Но тем не менее лично отправился проверять произошедшее. Я же лишь добрался до своих покоев и отключился. Завтра следует чем-нибудь интересным заняться, благо, золота Раджа на такого полезного меня не жалеет: я после этой службы буду ещё и в некотором неплохом прибытке. Ночью в комнату пробралась девушка. Охранные чары на неё среагировали, разбудив меня. Может это были последствия длительнейшего воздержания, может — ещё чего, но ум был потерян столь быстро, что я даже дёрнуться не успел. Какая-то часть меня ещё пыталась бороться с всепоглощающей похотью, но воля полусонного мастера была сломлена весьма быстро.

Наутро же, лёжа в женских объятиях, я никак не мог понять, что же случилось. «Очищение Океанов» придало невиданную свежесть телу и лёгкость мыслей, знакомые отзвуки шумящих волн и запах морского бриза смыл все посторонние воздействия. Но никаких проклятий или благословений (чего ещё больше бояться стоит — непонятно) Инанны система не показывала. Если во время такого воздействия мозг чаще всего подсознательно «пропускал» эту информацию, не в силах её осознать, хотя и исправно читая, то сейчас, после Очищения, можно быть уверенным, что Иштар тут и впрямь не причём. Как и зелья. Система показывает воздействия божественных эффектов, эффектов зелий, эффектов артефактов, постоянных проклятий или благословений магических. Ничего этого не было.

Тем временем девушка, лежащая рядом, сладко потянулась, медленно открыв глаза. Её тело было столь идеальным и притягательным, что взгляд оторвать удалось с трудом. И всё же — у меня беспокойство. Интуиция так и кричит: «Придурок, неужели не видишь?!»

— Нравлюсь? — капельку ехидный вопрос. — Кха…

— Нравишься, — встаю с огромного ложа, отдалённо напоминающего кровать. — Извини за резкость, но я ощущаю в тебе силу, которая не должна быть в обычной женщине. Говори, кто ты такая, — телекинез держал её крепко, но хватка горла сильно ослабла. Я и до этого её лишь слегка придушил, а сейчас и вовсе дал спокойно дышать и говорить. Чёрт, напоминаю себе психопата. Но у неё аура магессы. Не слишком сильной: средненькая подмастерье, не более. Но блин! Как можно было ЭТО пропустить?

— Неужели тебе не понравилась эта ночь? — несмотря на своё положение, сидящая на коленях, с расставленными в стороны руками, не могущая пошевелить ни одним пальцем, она таки попыталась вновь очаровать меня. Голос был явно непростой.

— Ты знаешь Йена? Это он послал тебя? Да или нет?

— Меня никто не посылал! — девушка буквально возмутилась. В её голосе была обида, а чувственные губы картинно надулись. Словно бы это ещё одна прелюдия к… К чему-нибудь. — И вообще, отпусти меня! — возмущение такоооое наиграное, что аж… Чёрт, что за идиотские мысли. Но про «никто не посылал»