Затерянная улица - Жан Амлен

Эб взял третью бутылку пива. Лени бросил лягушачьи лапки в растопленное на сковородках масло.

Грузовик рыбопитомника, которым управлял веснушчатый говорливый парнишка, пришел как раз, когда они поели. Джон объяснил парню, где взять садок, в котором они завтра доставят рыбу на берег. А в город ее повезут в большой цистерне, которую завтра пришлют из Торонто. Парень хотел пойти посмотреть на рыбу, но Джон попросил его отнести миски с икрой. А Эб все думал о том, как рыба развивается и растет от икринок до черной массы зародышей, затем появляются мальки и, наконец, вырастают взрослые рыбы, свободно плавающие в морях и озерах, когда человек ограждает их от опасностей, грозивших им раньше.

Если б они упустили ее, они бы только о ней и говорили. А теперь и не вспоминают. Днем играли в крибедж, и даже Лени, не любивший молчать, играл молча. Спать легли рано, но Эб не мог заснуть, хотелось с кем-нибудь поговорить. С Джоном ему теперь разговаривать не о чем, потому что Джон не фермер, у него нет участка и он делает, что ему вздумается. Джон работает на фирму. Впервые между ними образовалась пропасть. Невольно подумал он о том, как все снова соберутся у них на кухне, о том, как он будет рассказывать Дейэлсам и Маккуэйдсам, Фисам и О’Коннелам и Рыжему Эбу, двоюродному брату об этих странных существах. А вот о белой рыбе ему рассказывать не захочется. Наконец он заснул, заснул с тяжелым сердцем. Потом он проснулся, разжег плиту и вышел. Было теплое весеннее утро. В девять часов приехал большой грузовик из Торонто и легковая машина, полная людей. По-городскому одетые, в пальто и шляпах, они высыпали из машины. Джон и Лени вышли встретить приезжих, и Эб присоединился к ним. Джон познакомил его с Норманом Даалом из министерства, симпатичным человеком среднего возраста. Эб и Даал поздоровались за руку. Трое других были из Бюро путешествий и рекламы.

— Манна небесная, — сказал один из них возбужденным голосом.

— Мы повезем ее в цистерне, — сказал Даал. — Воду можно регулярно менять по дороге. Спортивное представление сейчас в Детройте. Можно отвезти эту голубку прямо туда. Для нас и для рекламы это величайшая удача.

— Еще бы, — сказал Эб.

— Вы завтракали? — спросил Джон у Даала. — Мы тут не очень-то богаты, но что-нибудь найдется.

— Мы поели, — сказал Даал. — Большое спасибо. Хотелось бы вернуться как можно быстрее. Поэтому мы приехали так рано. У меня днем деловое свидание. Но мне очень хотелось посмотреть эту крошку. Давайте сразу поедем к сетям, достанем ее и приволочем на берег. На это ведь не уйдет много времени? Тогда мы успеем.

Веснушчатый парень принес небольшой садок, как раз по размеру лодки, чтобы доставить рыбу на берег. Лени отдал представителю министерства свой клеенчатый плащ, а сам в числе прочих остался на берегу. Ялик с лодкой на буксире отчалил от берега.

Представитель министерства сидел с Джоном на среднем сидении ялика. Он был очень возбужден и все время смотрел вперед на сети, к которым они приближались. «Вполне приличный парень», — подумал Эб, хотя слабо представлял себе, каким должен быть представитель министерства. Эб заметил, что Джон был не очень разговорчив, он только все время обращал худое озабоченное лицо к своему начальнику, искусственно улыбаясь и кивая в знак согласия, когда тот что-нибудь говорил.

Эб подогнал ялик вплотную к ловушке, подтянул за буксирный трос лодку и прыгнул в нее. Джон последовал за ним. Даал стоял в ялике и покачивался в такт волне, глядя в сети и выражая восторг по поводу альбиноски. Эб отвязал веревку от шеста, и они с Джоном стали тянуть сеть в лодку. Сеть поднималась все выше, а белая хищница плескалась, вертелась и извивалась вместе с другими рыбами, с ними и в то же время отдельно от них, делая пируэты, как звезда танцевального ревю среди менее выдающихся светил кордебалета.

Эб быстро взялся за сачок.

— Я вытащу ее.

— Возьми ее так же, как если б мы брали сдаивать, — сказал Джон. — Подай мне ее хвостом, и я ухвачусь, а голову держи в сети, так мы и пустим ее в садок.

Эб осторожно опустил сачок в воду и повел его к альбиноске. Сплошная масса рыбы помельче, которую обычно убирали заранее, до начала операции, мешала добраться до альбиноски. Наконец он поймал ее, удобно подчалив к ней с внешней стороны, и, держа сачок двумя руками, поднял его с вырывающейся рыбой высоко в воздух.

— Давай сюда! — закричал вдруг Джон.

Эб еще выше поднял сачок, напрягаясь от усилившейся качки в лодке. Сеть полукругом блеснула над квадратной кормой лодки, раздался ужасный всплеск — альбиноска упала в открытую воду, мелькнула белой полоской и исчезла.

— Что-о! — вскричал Даал. — Черт бы подрал этого глупого ирландского фермера! Ну что, я ведь…

Джон Макманус молчал. Он вынул носовой платок, энергично высморкался, натянул зачем-то шляпу на глаза и сел.

Эб вдруг улыбнулся.

— Дурацкая шутка с моей стороны, правда? — сказал он.

— Это не шутка, — зашипел Даал. — Это… это…

— Какая разница, что это, — сказал Эб, — теперь уже поздно.

В тот вечер, когда читателей спортивных новостей в Торонто хотели сразить сообщением об альбиноске, когда репродукторам в Детройте как раз предстояло передать первые интригующие слова на спортивном представлении, Черноволосый Эб сидел у себя на кухне за столом при мерцающем свете лампы. Новость о случившемся разнеслась по всей долине Ирландского озера, и после работы к нему собрались О’Коннелы и Фисы, Маккуэйдсы и Дейэлсы и Рыжий Эб Меги.

Черноволосый Эб рассказал, как на него все набросились и как все это произошло, но он был бы гораздо больше огорчен, если б все кончилось иначе. Кухня содрогалась от смеха, а он описывал лица людей, стоявших на берегу, когда он пригнал лодку с пустым садком и ялик с безмолвным злющим представителем министерства. Он рассказал, как люди из Торонто, злые, как осы, тут же кинулись в город.

— Джон привез меня домой, — закончил он.

— Привез все-таки? — сказал один из Дейэлсов.

— А он что-нибудь сказал? — спросил Рыжий Эб.

Черноволосый Эб ухмыльнулся.

— Когда я выходил из машины у своей калитки, он сказал, что представитель министерства официально заявил, что я, черт бы меня подрал, глупый ирландский фермер. А по его мнению, сказал он, хотя оно и не официальное, я самый обычный ирландец. На этом и порешили.

Все снова засмеялись, и сыновья его даже перестали делать вид, что заняты хозяйством на кухне. Им тоже хотелось посмеяться с отцом, а малышка, сидевшая у него на коленях, потянулась и нежно провела ручонкой по небритым щекам и подбородку Черноволосого Эба.

Перевод с английского Л. Дабужской

Примечания

1

См., например, работу Н. Ванниковой «Канадская литература на французском языке» (1945–1965), М., 1969.

2

Журнал «Паблишера уикли», 15 октября 1956 г., № 16, стр. 186.

3

Так называли неквалифицированных рабочих — иммигрантов из Центральной Европы.

4

ИРМ — «Индустриальные рабочие мира», анархо-синдикалистская рабочая организация, особенно многочисленная до 1-й мировой войны, вследствие оппортунистической политики лидеров ИРМ после 20-х гг. выродилась в сектантскую группу и потеряла влияние в массах.

5

Британский флаг.

6

Максимилиан, Габсбург (1832–1867) — император Мексики с 1863 по 1867 гг.

7

Прозвище оксфордских студентов.

8

Колледж в Оксфорде.

9

Игра слов, построенная на созвучии фамилии Lovelace и английского слова loveless, означающего «нелюбящий, нелюбимый, неспособный любить».

10

Главное блюдо (франц.).

11

Оскар Уайльд, «Баллада о Рэдингской тюрьме».