Операция «Антитеррор» - Сергей Самаров

Все это я выкрикнул на заводе, соображая только автоматически, и тут же одернул себя – какого хрена это я вдруг раскомандовался, словно сам я отъявленный чеченский боевик. Но уже через секунду сообразил, что интуитивно поступил правильно. Кто знает, что на уме у командира приближающейся группы. Полностью ли он в курсе ситуации? Может быть, кто-то позвонил, передал сообщение, и группа выехала. С телефонными сообщениями накладки не исключены, в этом я сам недавно смог убедиться, когда Лоскутков не предупредил меня. А если эти вдруг пожелают атаковать с ходу? Под кинжальный огонь с той и с другой стороны попадает автобус с заложниками. Нет, следует проводить операцию планомерно и вдумчиво, чтобы не допустить жертв.

Мы с Умаром быстро затащили последний ящик в помещение. Спустилась Гаврош.

– Что там?

– ОМОН.

Сухо щелкнул «винторез» Исмаила. До колонны звук выстрела, естественно, не дошел. И тут же головная «ЗИЛ-131» завиляла, попыталась остановиться на дороге, но управление из-за скорости было потеряно, и она съехала в кювет. Пассажиры, должно быть, наставили себе синяков. Вторая машина пыталась объехать неудачницу, но следующий выстрел остановил и ее точно таким же манером. Дорога оказалась перекрытой тяжелыми грузовиками. Из кузова, сразу рассыпаясь цепью, стали выскакивать парни в бронежилетах и касках. Но в прямую атаку не шли – сразу растворялись среди кустов и деревьев, приближались через заросли.

– Умар, – как-то само собой получилось, что я начал командовать. – Скажи подполковнику, чтобы на верхнем этаже оставался. Пусть из окон наблюдает и контролирует лед и, главное, другую сторону дороги.

Начали выводить заложников.

– Куда? – крикнула Мария. – Пусть там сидят. Нам сначала подготовиться надо. Майор, помоги Умару. Заминировать следует только механизм регулирования стока воды. Одного этого достаточно. Я буду вести переговоры.

Она сунула мне в руку какую-то бумажку. Я развернул ее уже при входе в двери. Это оказался от руки выполненный формуляр на минирование.

– Серега, что там творится? – крик сверху.

Подполковник быстро соображает, как следует вести себя в той или иной ситуации. Он вопрос задал не для себя, ему и так в окно все видно. И кричит умышленно.

– Три машины с омоновцами пришло. Заложников Мария пока оставила в автобусе. С ними два автоматчика. Она сама будет вести переговоры. Я с Умаром займусь в подвале минированием.

Я тоже кричал умышленно громко, чтобы не только Леня услышал, но и омоновцы в бытовке и на чердаке. Им информация нужна. По себе знаю, как трудно сидеть в засаде и ждать сигнала, не имея возможности ничего разглядеть. Пусть знают ситуацию и ждут своей минуты. Пусть готовятся.

Если бы Мария не спустилась не вовремя, то сейчас заложники из автобуса были бы уже внутри здания. Мне бы осталось только аккуратно «отрубить» Умара и закрыть дверь. Дальнейшая судьба террористов была бы предопределена. Теперь развязка откладывается до неопределенного времени.

Спускание ящиков со взрывчаткой в подвальное помещение оказалось делом весьма и весьма трудоемким. И даже опасным из-за крутизны лестниц.

– Осторожнее, майор!.. – Умар тащит ящик, пятясь.

– Я и так осторожно. Край ящика поднимай, иначе через перила не протащим.

– А ты свой ниже опусти...

Мы справились за десять минут. Особо осторожничали, спуская маленький ящик с детонаторами.

– Все, – сказал Умар и вытер рукавом обильный пот. – Дальше я сам справлюсь.

– Я подстрахую, – не согласился я.

А как иначе? Хоть посмотреть, что там за хитрость установят. Чтобы потом сообщить минеру.

– Подстрахуй лучше Гавроша.

– Слушай, не указывай... – Я для видимости даже вспылил. – Делай дело, а то я сам займусь этим.

– А ты умеешь?

– Ты думаешь, только ты один умеешь?

Я, естественно, блефовал. Ставить мины и обезвреживать я умею, как всякий спецназовец, в свое время повоевавший. Но вот с минами-ловушками, со всевозможными хитрыми приспособлениями всегда лучше общаться настоящему профессионалу. И тем не менее я вполне понял состояние и недовольство Умара. Если я делаю какое-то дело и рядом со мной стоит человек, от этого дела далекий, я не обращаю на него внимания, потому что знаю – он с советами не полезет и мешать мне не будет. Но если рядом стоит другой специалист, то самая привычная работа уже выглядит экзаменом. Это потому, что каждый человек выполняет действие по-своему. И ему почему-то хочется, чтобы и другие делали все так же, как делает он. От этого чечен и занервничал.

Я внимательно наблюдал, как он раскладывает и развешивает на механизмах управления шлюзом заряды взрывчатки, как устанавливает в гнезда детонаторы, как протягивает проводку для одновременной подачи тока в сеть. Даже кое в чем помогал спецу. Но когда Умар начал ставить пульт управления взрывом, я не выдержал.

– Какого хрена?..

– Что? – не понял он.

– Это. – Я ткнул пальцем.

– Обыкновенный дистанционный пульт. Только ставлю я его не на дистанции, а прямо здесь...

Это я и без него понял. И догадался, что на пульт будет подан сигнал с другого устройства.

– Трубка!

– Что – трубка?

– Это трубка моего сотовика.

Я узнал бы свою трубку по царапине на стекле экранчика. Здесь царапины не было, хотя модель была та же самая – «Motorolla». Но я решил идти напролом и врать в свое удовольствие, иначе как разговаривать с молчаливым чеченом.

– Разве я знаю, чья это трубка...

– Я знаю. Откуда она у тебя?

– Гаврош дала.

– Ладно. Трубку она мне пусть оплатит. Но я так понимаю, что взрыв будет производиться по телефонному звонку?

– Да. Халил сидит на другом конце. Если надо будет, он взорвет.

– А если позвонит кто-то другой? Мне дочь позвонить может. Или по работе кому-то понадоблюсь... Мы, значит, тут же взлетим все на воздух?

Умар даже засмеялся.

– Успокойся. Взрыв состоится в том случае, если на другом конце ответят. На этой трубке набран номер. На другой не отвечают. Когда надо будет, они ответят, и сразу произойдет срабатывание на прерывателе.

Он мне все выложил. Умница. Это мне и надо было узнать. Это мне очень надо было узнать. Вот же попал в историю – сообщил сдуру Асафьеву координаты лагеря. При первой же опасности Халил нажмет на кнопку приема, и мы попрощаемся с жизнью. И не просто попрощаемся, а очень красиво. Все, включая заложников.

Более того, есть и совсем обидные варианты. Предположим, удастся произвести моментальную атаку и Халил будет блокирован. Но кто-то из группы захвата услышит звонок и пожелает побеседовать с активным корреспондентом террориста. Ответит. И – опять тот же эффектный результат.

Это называется, влипли мы по самые уши. А что делать? Предупреждать Гавроша или предупреждать Асафьева? Первое выглядело бы очень мило.

А как Асафьева предупредить?

Трубка сотовика, который дали мне местные омоновцы, казалось, прожигает внутренний карман. Так хочется достать ее и позвонить. Но это бесполезно. Номер там заблокирован. И омоновцы выскочат наружу совсем не вовремя. Не успеют они добраться до дверей, как Мария даст команду перестрелять заложников.

У меня остался еще один шанс. Убедить Умара. Он как раз поднялся вслед за мной на первый этаж.

– А если телефон просто отключат?

– Кто его отключит?

– Ты представляешь, сколько стоит непрерывная связь? И на станции же стоят компьютеры. Они тоже понимают, что такой долгий набор номера не может быть естественным. Компьютер сообщит спецам, те подумают, что сломалась трубка, и отключат ее... Что тогда будет?

Умар помрачнел.

– Взорвемся. Датчик прерывателя сработает, как на ответ с другого конца.

– Надо предупредить Марию. Вы не продумали это до конца.

Умар неуверенно пошел к дверям. Взрываться вместе со шлюзом он желанием не горит. Чтобы не выпускать ситуацию из-под контроля, я двинулся вслед за ним. Если он сам не сумеет убедить Марию, то, может, я помогу. А убеждать надо, потому что самостоятельно отключить пульт управления взрывом я не смогу. Теоретически знаю – последним подключают провод, ведущий к прерывателю, но я не видел, какой провод подсоединяли последним, клеммы проводов уже были закреплены заранее. На месте Умар ставил только одну коробку.

Мы выглянули в дверной проем, чтобы позвать командира. Поблизости ее не оказалось, и я двинулся вдоль борта «КамАЗа», стараясь лишний раз не высунуться и не подставить себя под пулю омоновского снайпера.

Мария находилась в стороне, лежала с автоматом в руках у бетонного парапета прямо на холодном асфальте. Бедная девка, как она после таких моционов будет когда-то рожать? Метрах в двадцати от нее, прямо посреди моста через шлюз, стоял, слегка поеживаясь от того, что находится под прицелом нескольких «стволов», офицер ОМОНа.

– Нашел дураков... – кричала Мария, продолжая разговор. – Так я и разбежалась... Записывай номер моего телефона. Все переговоры в дальнейшем будут вестись только через сотовую связь.