Любовь Бешеного - Виктор Доценко

— Судя по тому, что я жив, вероятно: пятеро нападавших и он!

— Хорошо, — облегченно вздохнул Рассказов. Все подосланные киллеры отправились на тот свет. — Ты-то как себя чувствуешь?

— Вроде недурно, если бы не медсестра-мымра, глядя на которую жить не хочется! Может, заберете меня отсюда, а то от одного ее взгляда швы начинают загнивать! А тут еще и сосед… храпит, что твой паровоз: и мертвый проснется!

— Что за больница?

— Святого Патрика!

— Ладно, что-нибудь придумаю! А ты все-таки молодец, Тайсон! Сначала хотел отругать тебя, но теперь, видимо, должен отметить премиальными.

— Спасибо, Хозяин, вы очень щедры! Могу я вас попросить?

— Конечно, дорогой!

— Конец месяца: не перешлете ли мои деньги жене и дочке?

— Считай, что уже отослали! Ты сейчас лучше о здоровье думай, об остальном я позабочусь!

— А что слышно о… — Тайсон на мгновение запнулся.

— Если ты о сообщениях Красавчика-Стива, — догадался Рассказов, — то других пока не было.

— Извините, подвел вас…

— Ничего подобного, Тайсон, ты сделал даже больше, чем я хотел! Так что выздоравливай потихоньку и ни о чем не думай. День-другой — и я постараюсь перетащить тебя в отель!

После разговора с Рассказовым, Тайсону стало немного поспокойнее и даже медсестра уже не казалась такой мымрой. После укола он даже сделал ей комплимент.

— Вы знаете, у вас такая легкая рука, что я ничего не почувствовал! — сказал он.

— Спасибо, желаю вам спокойной ночи, — смущенно ответила женщина.

— Как вас зовут?

— Сарра! — Она смутилась еще больше.

— А я для вас просто Ронни! — Он подмигнул. — С удовольствием поспал бы, Сарра, если бы вы хотя бы на полчаса заглушили рев бомбардировщика.

— Какого бомбардировщика? — не поняла медсестра.

— Лежащего на соседней кровати!

— Странно, он так тихо спит в последнее время, что я иногда даже беспокоюсь: не заснул ли он навеки. До этого он просто замучил нас: то одно ему не нравится, то другое!

В этот самый момент мужик, словно обидевшись, издал такой храп, словно и в самом деле взревели турбодвигатели.

— Кошмар какой! — всплеснула руками женщина, потом осторожно ухватила беднягу за руку и начала его тормошить. — Сэр! Сэр, поверните, пожалуйста, голову набок!

Тот очнулся на мгновение, повернул голову, и, когда уже медсестра направилась к двери, вновь раздались звуки пригородной электрички.

— Господи, какой же покой в таких условиях?

— Сарра, а может, его полностью повернуть на бок?

— Ни в коем случае: это для него верная смерть! Сейчас попытаюсь что-нибудь для вас сделать, Ронни! — И она улыбнулась Тайсону.

Минут через пятнадцать медсестра прямо с порога объявила:

— Старшая сестра обещала перевести вашего соседа в палату, где лежит точно такой же буйный господин! Вы потерпите, Ронни?

— Конечно, Сарра! Спасибо, вы очень любезны и внимательны!

— Ну что вы! — Зардевшись от смущения, сестра протянула Тайсону затычки для ушей. — Это беруши, пока его не увезут! — Она тут же выскользнула из палаты.

Сон к Тайсону пришел внезапно и был окрашен какими-то нежно-розовыми цветами среди окружающей яркой зелени деревья. На деревьях был укреплен огромный гамак, Тайсон раскачивался в нем в такт танцующей рядом падчерице. Ему было удивительно легко и радостно. Он улыбался, с умилением глядя на смеющуюся девочку. Неожиданно она приблизилась и нежно дотронулась до лица, потом до шеи…

«Что ты делаешь, дочка?» — хотел было выкрикнуть он, когда она попыталась рукой проникнуть в ширинку. В горле пересохло, слова словно застряли в глотке. Тогда он постарался оттолкнуть ее и… внезапно открыл глаза.

В палате стоял полумрак, тем не менее рядом с кроватью он увидел молоденькую девушку, которая ласкала его плоть! Это было так приятно, что Тайсон снова притворился спящим. Из-под белого короткого халатика сестры выглядывала светлая полоска кожи. Тайсону так сильно захотелось дотронуться до нее, что по спине побежали мурашки.

«Интересно, почему так тихо в палате?» — неожиданно промелькнуло у него в голове.

Неужели соседа все-таки перевели? Он скосил глаза и увидел, что тот все еще лежал на своей кровати, но на удивление тихо и неподвижно.

Ласковые пальчики девушки добились-таки своего: вялая плоть вздыбилась и, казалось, вотвот задымится. От одного вида такого огромного фаллоса девушка вмиг возбудилась, задышала чаще и стала тереться лобком о край кровати. Этого уже Тайсон стерпеть не мог! Он ухватил своей огромной пятерней-лопатой ее пышные полушария, стал страстно сжимать их, потом запустил свой огромный палец в ее влажное лоно и девушка томно застонала. Затем откинула одеяло в сторону, прильнула к его окаменевшей плоти губами и с огромным трудом вобрала ее в свой миниатюрный ротик. Казалось, губы ее вот-вот лопнут, столь велика была его плоть, но девушку это ничуть не останавливало, а, скорее, наоборот подстегнуло. Тем более что она уже достигла вершины наслаждения и оросила руку Тайсона своим нектаром, стеная и мыча от счастья.

Боль в раненом животе заставляла Тайсона сдерживаться, а потому почти вся работа доставалась девушке.

«Но почему не храпит сосед? Может, он подсматривает?» — нет-нет да и мелькали у него мысли.

В конце концов усилия девушки не пропали даром и извергнувшийся из него поток едва не окончился для нее печально, едва успев сделать первый глоток, она должна была глотать снова…

— Интересно, давно у тебя не было женщин? — спросила она, когда его плоть наконец успокоилась.

— Дня четыре… — машинально ответил он. — А ты кто?

— Меня зовут Джина. — Девушка кокетливо улыбнулась.

На вид ей было немногим за двадцать, а может, и того меньше. Ее густые темные волосы были стильно подстрижены, под халатиком угадывалось роскошное, дорогое белье.

— Ну и как, нравится? — с вызовом спросила она.

— Нравится, но ты не медсестра, — заметил Тайсон.

— Я? — Она усмехнулась. — Я — твой сюрприз! Ты что, не рад?

— Очень рад! — Он с благодарностью подумал о Рассказове. Надо же — так заботиться о своих работниках! Тайсон улыбнулся. — И надолго ты здесь?

— Это как тебе захочется! Видно, самому Богу угодно, чтобы я была рядом и сделала так, чтобы ты ни в чем не нуждался! Не бойся, я даже практику медсестер закончила в этой больнице и отлично делаю уколы, как, впрочем, и многое другое, не так ли?! — Она кокетливо улыбнулась.

— Послушай, ты не могла бы взглянуть на соседа: он все время храпел, а сейчас ни звука, — прошептал ей на ухо Тайсон. — Может, он подглядывает за нами?

— Нет, он уже свое отподглядывал: откинулся! — спокойно ответила она.

— В каком смысле?

— В смысле умер!

— Когда? — воскликнул Тайсон.

— А, с час назад.

Она сказала об этом с таким безразличием, что Тайсон подозрительно спросил:

— А почему его аппарат не работает?

— А зачем ему работать, если он умер? Да оставь ты его в покое! — Девушка махнула рукой. — Умер и умер! Приходил врач и даже поблагодарил меня: говорит, он так здесь всем надоел, что надо было мне появиться раньше.

— Не ты ли помогла ему отправиться на тот свет? — неожиданно осенило Тайсона.

— Как ты можешь? — Джина надула свои пухлые губки. — Когда я пришла к тебе, ты спал, а он, бедняга, так хрипел, что я решила ему помочь и повернула на бок! Он и перестал хрипеть! Даже вроде поблагодарил меня. А вскоре, смотрю, перестал дышать, я скорее давай медсестру, врача вызывать, но было поздно… — Девушка пожала плечами.

Да эта девчонка либо представляется дурочкой, либо и впрямь понятия не имеет, что только что собственными руками отправила на тот свет человека. Ему и в голову не приходило, что он ошибся, связав ее появление с Рассказовым.

На самом деле Джина была любовницей Хикст и была от него без ума с того самого момента, как тот лишил ее девственности. Воспитывалась она в монастыре, к дверям которого подбросила ее беспутная мать. Говорят, яблоко от яблони недалеко падает. Именно так и получилось с Джиной. С годами на ее аппетитно-сексапильную фигурку, которую не могли скрыть даже монашеские грубые одежды, стали заглядываться мужчины, и их красноречивые взгляды странно волновали ее плоть.

Возможно, она рассталась бы с девственностью намного раньше, еще в монастыре, но ее опекала сама мать-настоятельница — берегла девочку для себя, умело скрывая свою ориентацию и нагло прикрываясь именем Бога. Единственное, что она иногда себе позволяла, так это нежные взгляды и нечаянные ласки.

Впрочем, неискушенная Джина в один прекрасный момент испугалась настойчивых и бесстыдных рук настоятельницы и убежала в лес. Спустя несколько часов стало ясно, что она заблудилась, однако ей уже было все равно — сильно хотелось есть, а еще сильнее спать. Наконец она наткнулась на какой-то заброшенный охотничий домик. На двери висел замок, и она обошла домик кругом, пытаясь найти незапертое окно.