Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней - Николай Скрицкий

«Из предписания адмирала ваше сиятельство изволите увидеть, что по нужному расположению корабли, фрегаты и прочие годные, мелкие суда оставлены на своих местах и не остается ни одного исполнить оный пункт, не только, чтобы еще предпринять чего к исполнению по силе данной мне инструкции, о которой вашему сиятельству не безызвестно».

Очевидно, что с наличными силами (в Ревеле удалось обнаружить, кроме «Симеона», лишь четыре непригодных для боевой службы малых брандера) Круз не мог выполнить всех поставленных ему задач. Происшедшие вскоре события еще более осложнили деятельность резервной эскадры, и связано это было с гребной флотилией и ее начальником К.-Г. Нассау-Зигеном.

Преодолевая неблагоприятные ветры, гребная флотилия к началу июля достигла Выборгского залива. Тем временем шведская гребная флотилия сосредоточилась недалеко от устья реки Кюмени, у острова Котка. Принц, лично осмотрев расположение противника, вечером 5 июля предложил Мусину-Пушкину три варианта атаки: артиллерией с островов, атакой артиллерийских кораблей с юга и, наконец, блокадой шведов с суши и моря. Эти варианты вице-адмирал направил Императрице, а 7 июля послал ей выработанный им план атаки неприятеля на рейде Роченсальма. Он предлагал поставить эскадру Круза между островами Муссало и Лехма, а сам намечал атаковать с другой стороны, чтобы неприятель оказался между двух огней.

Уже 8 июля это донесение прибыло в столицу. 9 июля военный совет составил новые обширные инструкции для Круза.

Они требовали охранять Поркалаутский пост, оставить два корабля для наблюдения за неприятельскими судами, самому Крузу с фрегатами «Симеон» и «Патрикий» идти к островам Аспэ, где собирались и остальные суда резервной эскадры с целью занять позицию между островами Муссало и Лехма для содействия Нассау-Зигену в разгроме шведского флота. А. И. Крузу следовало сноситься и действовать согласованно с Нассау-Зигеном, но подчиняться Мусину-Пушкину. Следовательно, оба адмирала имели равные права, и координация действий на море зависела лишь от их доброй воли. Со временем отсутствие единого командования сказалось на проведении операции.

Круз получил эту инструкцию 13 июля, когда стоял в Ревеле с единственным кораблем в полный штиль и не мог двинуться. Тем временем сообщение о нападении шведов на галиот «Олонец» и письма Нассау-Зигена заставляли Санкт-Петербург беспокоиться. Екатерина II дала указ Чернышеву как можно быстрее отправить к острову Аспэ капитана 1-го ранга Винтера с двумя шебеками, четырьмя полушебеками и несколькими малыми судами, чтобы ожидать указаний Круза и Нассау-Зигена. В тот же день был подготовлен рескрипт Крузу, которым предписывалось, присоединив отряды Винтера и второй отряд капитан-лейтенанта Штенгеля из Кронштадта, использовать корабль «Не тронь меня», фрегаты «Симеон» и «Патрикий» и оба отряда для борьбы с неприятельскими морскими силами у Аспэ.

16 июля был подготовлен новый рескрипт, дававший ряд указаний по подготовке уничтожения шведского гребного (армейского) флота. Автор рескрипта исходил из того, что Круз с кораблем, 2 фрегатами, катером, Винтер с вышеуказанными судами и отряд Штенгеля из 2 больших шебек, 4 полушебек, катера, 2 кайек, дубель-шлюпки должны соединиться у Аспэ, после чего вице-адмиралу следовало по соглашению с Нассау-Зигеном приступить к действиям. Для согласования операций к Крузу должен был прибыть генерал-майор П. И. Турчанинов, доверенное лицо Императрицы. На следующий день капитан-лейтенанту Штенгелю была написана инструкция, предписывавшая у Аспэ присоединиться к Крузу, Винтеру или при отсутствии обоих донести о прибытии Нассау-Зигену; И. Г. Чернышев сообщал капитан-лейтенанту, что русский галерный флот стоит в шести верстах от Фридрихсгама, а шведы западнее, не далее 12 верст, у островов в виду русских судов. Таким образом, русские силы постепенно стягивались для атаки шведского гребного флота.

13 июля Круз, как известно, получил рескрипт от 9 июля, но выполнить его не мог, ибо стоял в безветрие на рейде с единственным кораблем; прибывшие 17-го и 18 июля два напоминания из столицы не могли ничего изменить. Тем не менее вице-адмирал не терял времени даром. Он задержал в Ревеле транспорт «Буйвол» и пакетбот «Поспешный», вооружив их каронадами и фальконетами. 18 июля флагман отправил пакетбот за фрегатом «Симеон», а сам 19 июля, воспользовавшись легким ветром, вышел в море и в пути присоединил корабль «Не тронь меня», тогда как фрегат «Патрикий» присоединился у Аспэ позднее, 20 июля, после разгрузки муки.

В тот же день статс-секретарь Екатерины II П. И. Турчанинов доставил Крузу, стоявшему с кораблями западнее Гогланда, предположения о предстоящих действиях. Маловетрие и туман (а с 26 июля — сильный восточный ветер) задержали выход. Только 28 июля установился благоприятный ветер, позволивший эскадре сняться с якоря, присоединив 2 бомбардирских корабля, фрегат «Симеон» и пакетбот «Поспешный». В тот же день вице-адмирал, получив повеление совместно с Нассау-Зигеном атаковать шведский гребной флот между островами Кутсало-Мулим и Муссало, отправил донесение, в котором излагал намерение присоединить отряды Винтера и Штенгеля, остановить эскадру в миле от намеченного места, послать Турчанинова к Нассау-Зигену как сигнал к атаке последнему; сам он предполагал при приближении гребных судов перейти в наступление легкими судами, не вводя корабли и фрегаты в шхеры.

Осуществить замысел удалось не сразу. Из-за маловетрия только 3 августа Круз, оставив два корабля в море, с остальной эскадрой пошел в проливы островов Аспэ; но и далее недостаток ветра задерживал движение. Не все назначенные в его распоряжение суда достигли цели; частично они были неудачно спроектированы и построены, а команды составляли из выздоравливающих, отставных, портовых рабочих, арестантов и крестьян-водоходцев. 4 августа в распоряжении Круза были лишь два фрегата, два бомбардирских корабля и катер, поскольку выявилась негодность полушебек, лоцманов не оказалось, и даже не на чем было отгонять шведские наблюдательные шхуны; Турчанинов тем не менее сообщал A. A. Безбородко, что после завершения приготовлений поедет к Нассау-Зигену.

Тем временем нетерпеливый принц бомбардировал столицу донесениями, в которых порицал медлительность Круза. 27 июля он отправил к Аспэ обер-интенданта генерал-майора И. П. Балле, посланного на гребную флотилию для проверки пригодности к действиям различных судов; тот должен был установить, можно ли атаковать без помощи Круза, и пришел к выводу, что атака невозможна из-за недостатка сил.

В письме самому вице-адмиралу от 4 августа принц выразил надежду на успех, рассчитывая, что Круз оставит Винтера командиром присланных с ним судов гребного флота, сообщал об отправке в помощь 3 канонерских лодок и 6 лоцманов и приложил к письму план с распределением своих кораблей.

В ночь на 4 августа шведы, обеспокоенные появлением в тылу эскадры Круза, безуспешно попытались атаковать 70 судов Нассау-Зигена. 5 августа Нассау-Зиген писал Турчанинову, что он прекратил бой лишь из опасения, что противник спасется бегством, пока эскадра Круза не преграждает ему путь.

Тем временем шведы сменили позицию перед Крузом, и тот 7 августа созвал совет дивизионных начальников, однако атака не состоялась из-за крепкого ветра, о чем Круз через Турчанинова сообщил Нассау-Зигену. 9 августа неприятеля на прежнем месте не было, и эскадра продвинулась к Киркуму, причем фрегат «Патрикий» садился на камни. Лишь 12 августа благоприятный ветер позволил построить линию в пятом часу пополуночи, и Круз отдал приказ приготовиться к бою. Уже с авангарда был дан сигнал, что виден неприятель. Однако в то же время на флагман прибыл генерал-майор Балле с высочайшим указом принять командование, и вице-адмирал, сдав командование, отправился в Фридрихсгам.

У этого события существовала предыстория. Упомянутое совещание 7 августа приняло занесенное в журнал решение. Суть решения состояла в том, чтобы не заходить глубоко на Роченсальмский рейд, а оставаться между островами Лехма и Вийкар, где эскадра была хорошо защищена от атаки камнями и могла как отвлечь шведов, так и отрезать им пути отхода в случае наступления Нассау-Зигена. Постановление совета было переслано Нассау-Зигену для сведения, без сопроводительного письма. Оно расходилось с замыслом принца, который ожидал от эскадры Круза более активных действий, чтобы отвлечь шведов к югу от Роченсальмского прохода и позволить гребным судам этот проход пройти свободно; он не согласился с мнением опытных моряков — членов совета. Нассау-Зиген продемонстрировал доставившему постановление Турчанинову расположение шведских судов и направил к Крузу с личными впечатлениями и письмом, в котором, как сам позднее отмечал, «…сделал самые сильные представления Крузу…». Обвинение в неисполнении долга побудило А. И. Круза написать резкое ответное письмо: