Василиса - Александр Беликов

– Что я никогда не буду даже пробовать такого? Да, я тебе обещаю, что никогда и ни при каких обстоятельствах не стану есть человека, – закончил я начатую Василисой фразу.

Из-за кустика по тропинке вышли библиотекарь с Ириной под ручку, их лица просто светились от счастья, глядя на них, так и хотелось улыбнуться, что я и сделал. Посмотрел на свою жену – она тоже обрадовалась, как же приятно смотреть на улыбающуюся Василису, надо больше ее радовать, чтобы почаще видеть такие светлые улыбки, вот закончатся магические разборки между кланами, и сразу же начну. Я сам себе говорил это, но подлый внутренний голос возражал, что такое все равно никогда не получится, мне его слова не нравились, но аргументированно возразить оказалось нечем. Мы поздоровались и все сели за стол, Василиса одним только взглядом приподняла со стола все пустые и полные бутылки и перенесла их на траву возле бани – вот это да, настоящее мастерство, мне бы так уметь, затем, повернулась ко мне и строго спросила:

– Саша, в двух словах, что случилось?

– Мы с Волчком обнаружили местонахождение меча-кладенца, но на нас напали, я отбился, а Волчка заколдовали, и теперь он стал плюшевой игрушкой.

– Вот это новость, – удивилась Василиса, – а что же ты раньше про меч молчал?

– Разве успеешь тут сказать что-нибудь, – буркнул я.

– И баба Вера про кладенец тоже в курсе небось?

– Да, когда мы с Волчком клубок путеводный брали, то я сказал ей, что идем туда, где клан Крылатых коней располагался, чтобы посмотреть следы нашего меча, вот только что мы его нашли, она не знает.

– Просто партизанский отряд в тылу предводителя клана, по-другому не назовешь! А полные карманы магических артефактов ты где набрал?

– Там же, только кладенец в огромном сейфе под семью замками хранится – сразу и не вскроешь, а эти лежали в стеклянных витринах, подходи да бери. Но я их взял для отвода глаз, чтобы не подумали, что кто-то именно за мечом охотится.

– Ладно, чувствую, что надо всех собирать. Николай, посмотри, пожалуйста, что с Волчком, я позову Огневиков и попробую привести в чувство бабу Веру.

Василиса подошла к спящей на лавочке Яге, легко перебросила ее через плечо и шагнула по тропинке к источнику. Библиотекарь наклонился над Волчком, долго водил вокруг него руками, затем выпрямился и спросил меня:

– Александр, а что это за клан?

– Не знаю даже, я в них плохо разбираюсь. Так, кое-какие знаю, с которыми сталкивался, а с этими еще нет.

– Да, странно, очень странно. Никогда такого не встречал. Или совсем новое заклинание, или старое, но очень редко используемое. Даже не знаю, что и предложить в данном случае.

На тропинке появились Василиса с бабой Верой. Обе шли мокрые с головы до ног, видать, Яга сопротивлялась, и моей любимой пришлось применять силу, а в итоге обе искупались в живой воде. Василиса посадила притихшую бабу Веру на скамеечку, а сама позвала меня:

– Пойдем, побрякушки надо убрать, и путеводный клубок подбери, нельзя так бросать магические предметы.

Я поднял с травы моток ниток и, стряхивая с него мусор, поплелся в избушку, Василиса каким-то заклинанием подняла все ларчики со стола в воздух, и они почти журавлиным клином полетели вслед за ней, а в избушке сами по себе, по крайней мере мне именно так и показалось, расставились на пустой полке. Василиса даже не захотела рассматривать их, но мне почему-то стало обидно за то, что она так безразлично отнеслась к моей первой военной добыче.

– А ты даже не хочешь взглянуть, что там такое?

– Кое-что и так знаю, с некоторыми надо разбираться, а сейчас времени нет, ребята ждут, библиотекарь попозже все разберет, посмотрит, задокументирует. Он же все в летопись записывает, вплоть до каждого выбитого тобой у Кащея зуба, вот и их запишет. А твой рассказ я с нетерпением хочу услышать, только в присутствии всех.

Когда мы вернулись на полянку, баба Вера стояла возле алкаша Леши, набирала в рот живой воды из двадцатилитровой бутыли и брызгала на обгорелый труп. Так раньше хозяйки прыскали не пересохшее белье, когда еще не изобрели утюгов с паром, я хорошо помнил, как моя бабушка именно так гладила одежду – не признавала она никаких брызгалок и пульверизаторов, а полагалась только на свой допотопный метод.

– Васька, это ж мой клиент. Зачем ты так?

– Любопытный больно, а если еще и болтливым окажется, то расскажет чего лишнего, а мне потом расхлебывай.

– Расколдуй сама, чтобы не попортить чего.

– Сначала про дело поговорим, а потом расколдую, пошла за Огневиками.

Василиса шагнула и скрылась за поворотом тропинки, а я подошел к Яге и потихоньку спросил:

– Бабушка Вера, а зачем вы его живой водой брызгаете?

– Чтоб сгоревшие мясо и кожа выросли, – удивилась моему вопросу Яга.

Купание немного отрезвило бабу Веру, но не до конца, мне даже не верилось, как можно в таком состоянии ходить, да и вообще что-либо делать. А вот про то, что сталось с шатуном Лешей, у меня почему-то возникли очень нехорошие предположения:

– Это что же получается? Труп обгорел по-настоящему, а не понарошку?

– Конечно, обгорел.

У меня от осознания кошмара произошедшего затряслись коленки, а к горлу подкралась тошнота.

– Так это же человек, как можно его жечь живьем?

– А по-разному. Как я сейчас – водкой. Мазями горючими. На костре можно. Каленым железом хорошо. Токма греть добела надобно.

От перечисления этих инквизиторских способов и запаха горелого мяса у меня к горлу начала подкрадываться тошнота, но я не унимался:

– Я не про это: зачем вы жгли живого человека?

– Ты ж сам слышал! Клиент попросил показать, каково в геенне огненной. Вот я и показала.

– Да мало ли что пьяный скажет, это же не повод связывать, подвешивать и сжигать человека заживо!

– Вот пристал, как банный лист к заднице! – возмутилась баба Вера. – Я его вылечила, качественно и навсегда. Гарантия пожизненная. Что табе надобно еще?

– Жечь живых людей – это фашизм!

– Поглядите, какой он чистоплюй! – наконец-то до Яги дошло, что я на нее «наезжаю», и она тут же начала отвечать мне грубо и заносчиво: – А как, по-твоему, врачи-косметологи делают? Не знаешь? А я табе скажу: сжигают всю кожу кислотой к едрени фени! А после новая вырастает, чистая и ровная. Энто тоже фашизм?

Николай с Ириной склонились над Волчком и что-то обсуждали, не замечая нашего разговора, а может, исключительно из деликатности только делали вид, что не замечают.

– Врачи подобные операции делают под наркозом!

– Тьфу! Вот из-за чего ты взбеленилси! А я, по-твоему, боль не отключила? За дуру меня держишь? Да ежели бы я этого не сделала, он давно бы окочурился! А так – живехонький! Вот, смотри: рука теплая, пульс есть.

Яга сунула мне под нос обугленную руку алкаша Леши, обгоревшие почти до костей пальцы ткнулись мне в лицо, пахнуло запахом жженого мяса, я этого не выдержал и бросился в кусты, подчиняясь сработавшему рвотному рефлексу, а баба Вера продолжала говорить, подливая масла в огонь:

– Ты пойми, я же как энтот, нанохирург! Сожгла все, что поражено алкоголем. А таперь новое мясцо отрастет, вкусненькое и чистое! И сальца тоненький слой, чтобы мясцо сухим не казалося. Молодое сальце, оно токма нежности мясу придает.

У меня от каждого слова про вкусное мясо и молодое сало начинался новый рвотный спазм, и заставить замолчать Ягу я не мог опять-таки из-за этих спазмов, а ей, похоже, эта ситуация доставляла удовольствие. Положение спасли гости, Василиса вышла на поляну, а за ней в золотистом сиянии появились Огневики.

– Здравствуйте, друзья, мир вашему дому! – почти хором сказали Анфиса и Егорушка.

Василиса мельком взглянула на меня и тут же два раза провела рукой, от первого движения отступили спазмы, а от второго я моментально стал чистый и умытый. Чудеса! Просто замечательная магия, не то что эта, бабы-Верина, с обгорелыми телами. Я поздоровался и пошел садиться за стол, расселись и все остальные, вот только баба Вера продолжала ходить вокруг алкаша Леши и прыскать его живой водой.

– Бабуся, бросай, все тебя ждут.

– Дай доделаю. Гости пришли, а тут такое непотребство маячит. Начинайте, я слухаю.

– Ладно, – согласилась Василиса, – итак, сегодня Александр и Бурый Волк обнаружили след меча-кладенца. Сейчас Саша нам подробно про это расскажет, только…

Пока Василиса говорила эту фразу, Яга подняла с травы бутылку водки, открыла и приложилась к горлышку, это видели только я и Огневики, так как остальные сидели к ней спиной.

– Как нашли? – баба Вера аж поперхнулась водкой. – Пошто мне не сказали-то?

– А ты в состоянии воспринимать что-то после того, как полрюкзака водки выпила? – вспылила Василиса.

– Зря ты так на бабушку! Я работала и устала. То муж твой орать на меня вздумал. А таперича и ты туда жа?