Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Показали Матвея, его вели быстро, почти бегом, унизительно согнутого, держа под локти, но возле камеры он изловчился на мгновенье выпрямиться: в кровавом месиве лица светился радостный, яркий глаз…
«… Сегодня ночью предотвращена попытка захвата нескольких правительственных учреждений в Москве…» — отчитывался ведущий. Костенко, вцепившись в клетку, улыбался яростно и безумно: «архивные съемки суда» — шла надпись внизу экрана.
«Нам удалось связаться с лидером экстремистской партии по мобильному телефону… — сообщил диктор. — Включаем запись…»
Зазвучал чужой, шепелявый, неприятный голос, нисколько не похожий на вкусный, жестокий, самоуверенный лай Костенко.
«…Меня били деревянной палкой по лицу. Призывали немедленно распустить партию…» — звучало за кадром с трудом выговариваемое.
«Что вы им сказали?»
«Я сказал им: идите на хуй. Теперь у меня нет лица».
Исчезло изображение Костенко в клетке, появился ведущий.
«По нашим сведениям, в настоящий момент представители данной экстремистской партии сумели захватить около тридцати зданий региональных администраций в разных регионах страны. Есть жертвы среди работников милиции…»
— Братья! Половина страны — наша, — сказал Тишин, выключая телевизор. — Народ за нас. Будем достойны своего народа. По местам.
Они обнялись все.
— Веня, родной мой…
— А ты че, уходишь куда? — спросил Веня. — Хорош меня тискать…
— Саша, все правильно! — сказал кто-то выходя, — Саша, мы должны были… Все правильно!
Через час у администрации появился, ломая асфальт, танк. За ним четыре БТРа.
Машины, грохоча, объезжали здание, вставая с разных сторон с равными интервалами.
По скверу, окружающему здание администрации, перебегали солдаты.
От здания в сторону бронемашин, оглядываясь посекундно, с ведром в руке и волоча за собой швабру, шла уборщица. За шваброй на снежке оставался след.
— Слушай, Олег… я все забываю… — спросил Саша, присев у окна и сжимая в руках автомат, — …ты, правда, не боишься, что из этого оружия будут убивать твоих однополчан?
— Если бы мы не взяли это оружие, — нас убили из него же, но безоружных. При том, что мы — правы. А они — нет. И у них есть выбор, а у нас выбора нет.
Саша кивнул. Он так и думал.
— А вообще мои однополчане сидят дома, — ощерился Олег, — потому что у них нет формы и оружия нет. И собраться им негде, все сгорело. И собрать их некому. Видишь, ни спецов, ни «пэпсов» нет совсем. Вояки одни, армия…
За окном раздался мегафонный, хриплый голос.
— Внимание! Требую внимания! Здание окружено! Предлагаю немедленно сдаться!
Саша достал сигарету, закурил. Уселся, вытянув ноги.
В другой стороне длинного кабинета сидел, обхватив лицо свободной рукой, Безлетов. Иногда Саше казалось, что он плачет: вздрагивали плечи…
— Нам известно, что в здании находится Александр Тишин, — зазвучал металлический, неживой голос. — Тишин! Немедленно прекратите сопротивление! Всем вам гарантируют жизнь!
— Санек, не хочешь с ними пообщаться? — спросил Олег. — У меня мегафон есть, на базе нашей прихватил.
Саша отложил автомат, взял мегафон и встал у окна, в полный рост.
— Я, Саша Тишин, считаю вас подонками и предателями! Считаю власть, которой вы служите, — мерзкой и гадкой! Вижу в вас гной, и черви в ушах кипят! Все! Идите вон! — и швырнул мегафон в окно.
Спрятался за косяк, еще раз глубоко затянулся сигаретой, которую так и держал между пальцами, пока говорил… Посмотрел на окурок, бросил в окно, не глядя.
— Саша, — позвал Олег негромко. — Смотри!
Он снова выглянул и увидел, как из парка, словно его вспугнули, выбежал Позик — и несется к зданию.
Ему кричали вслед, грубо и зло, он не останавливался.
Раздался выстрел, Позик упал, заверещал жутко.
Саша видел как он, скрючившись, держался за ногу… и кровь была различима на снегу.
Позик вывернулся в сторону стрелявших и погрозил маленьким своим, дрожащим кулачком.
Саша подошел к Безлетову, вытаскивая пистолет из кобуры. Выстрелил из пистолета в цепочку наручников, соединяющих кольцо на руке с кольцом на трубе батареи. Безлетов рванулся, уже освобожденный, глядя в страхе на свою руку: не простреляна ли. Саша жестко прихватил его за рукав пиджака и рывком бросил к окну, подцепил другой рукой за штаны между ног и легко перекинул Безлетова через подоконник.
— Зол злодей… Сейчас я вам… — приговаривал Олег, пристраиваясь у другого раскрытого окна с гранатометом на плече, — …сейчас я вам устрою Брестскую крепость, — бесновато и хрипло говорил он.
Веня чего-то жевал и смотрел пустыми глазами в окно. На его лице впервые не было улыбки.
Саша сел на подоконник, положив автомат на колени.
«Приморозило как, — думал устало. — Оттает, и грязь потечет…»
Выставил левую ладонь. Было странно, что снежинки облетали ее, не садились на горячую кожу и пот, увлажнивший резкие линии, прочерченные в ладони.
Расстегнул куртку, китель… Извлек нательный крестик, положил в рот. Сначала он холодил язык, потом стал теплым. А потом — пресным. В голове, странно единые, жили два ощущения: все скоро, вот-вот прекратиться, и — ничего не кончится, так и будет дальше, только так.
This file was created with BookDesigner program [email protected] 24.05.2008- Санькя - Захар Прилепин - Русская классическая проза
- Координата Z - Захар Прилепин - Публицистика / Русская классическая проза
- Спаси моего сына - Алиса Ковалевская - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Собаки и другие люди - Захар Прилепин - Русская классическая проза
- Красное колесо. Узел 1. Август Четырнадцатого. Книга 2 - Александр Солженицын - Русская классическая проза
- Чезар - Артем Михайлович Краснов - Детектив / Путешествия и география / Русская классическая проза
- Последней главы не будет - Полина Федоровна Елизарова - Русская классическая проза
- Красное солнце - Екатерина Артемовна Крылова - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- О Саше – человеке со сверхспособностями - Анастасия Сидорчук - Короткие любовные романы / Любовно-фантастические романы / Русская классическая проза
- Красное колесо. Узел 4. Апрель Семнадцатого. Книга 2 - Александр Солженицын - Русская классическая проза