Рейтинговые книги
Читем онлайн Пространство и время - Георгий Викторович Баженов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 73
бодро прошлась несколько раз по палате.

— Не болит? — спросила Лида, не оборачиваясь к Вере Васильевне.

— Болеть-то особо не болит… — ответила Вера Васильевна. — Ну да, сама-то пункция ничего, но так… тянет немножко. Как бы тянет где-то что-то у тебя, не поймешь даже.

— Ну вот, — с укоризной сказала Лида.

— Так, милая, полежала б ты с мое — пластом, в лежку, так не то что на пункцию — на черта согласишься. Так ведь и то: была я в лежку, а теперь — бегаю…

Вера Васильевна была в своем роде героиней палаты: ей несколько раз делали пункцию, а она ничего, поправлялась, — у нее была острая форма радикулита с сопутствующим глубоким истощением нервной системы.

— Ну, раз надо, значит надо, — говорила, вздохнув, Александра Алексеевна. — Врачам лучше знать, что делать. — Ей было жалко Лиду, которой предстояло выдержать пункцию, и поэтому старушка всячески старалась успокоить и подбодрить Лиду, другого ничего не оставалось.

— А я бы ни за что не согласилась, — говорила Тамара Борисовна. — Лучше пусть мне ногу отрежут, чем потом всю жизнь маяться. В спинной мозг залазят — разве это мыслимо?!

— Так ведь, Тамара Борисовна, — возражала Александра Алексеевна, — разве лучше, когда они никак не могут определить точно, что с Лидой? И поэтому не знают, как лечить ее?

— Вот потому и пункцию придумали, что не знают. А вы без пункции определите! Диагноз, может быть, поставят, но где гарантия, — упорно стояла на своем Тамара Борисовна, — что пункция не скажется на здоровье?

На пункцию врачи действительно не решились, и однажды Лида, повеселев, сказала Боре:

— Ой, Боренька, как мне хочется помыться, искупаться в ванной…

Они спросили разрешения у врача, и та сразу откликнулась на их просьбу:

— Конечно, конечно, можно… — Она ласково потрепала Лиду по плечу: — Что, соскучилась по баньке?

В ванной Боря отрегулировал душ: вода поначалу была нежно-теплая, затем он понемногу прибавлял горячей воды, и Лида постепенно раскраснелась, распарилась. Она сидела в ванной, положив руки на колени, вытянув ноги вдоль ванной, улыбалась детской, слегка потерянной улыбкой, чуть склонив голову, — сверху лилась вода, волосы намокли, тонкими прядями рассыпались по спине, по груди, Лида сказала: «Какая я крупная…» — «Ну а как же», — понимающе улыбнулся Боря. Он намылил ей голову и начал промывать волосы теми же движениями, какими обычно промывала волосы она сама — пядь за пядью, потом опять лилась вода, Лида смешно отфыркивалась от пены, щеки у нее горели, губы были алые, блестели от воды, набухли от жара, глаза закрыты, как у ребенка, который боится мыла. А когда он мыл ее тело, то чувствовал, что она воспринимает каждое его прикосновение потерянно и глубоко благодарно.

— Боря, — она медленно приоткрыла веки, — тебе очень трудно сейчас?

— Ну что ты… — сказал он.

— Прости меня.

— Все будет хорошо, — сказал он и осторожно поцеловал ее. — Все-все будет хорошо.

— Я знаю… Я хочу родить тебе дочку.

После душа, когда они вернулись в палату, Лида тотчас уснула, лицо ее дышало свежестью, чистотой и покоем; на лбу расправилась даже поперечная — у переносицы — морщинка, появившаяся во время болезни: почти всегда теперь у Лиды было какое-то строго-сосредоточенное лицо. А теперь, помывшись, Лида словно забыла наконец мысль, занимавшую и мучившую ее, отдыхала от этой мысли, освободилась от нее. Но даже и теперь, во сне, она держала в левой руке Борину ладонь, и, если он делал — произвольно или непроизвольно — движение рукой, Лида сжимала его ладонь крепче, и в эти мгновения на лбу у нее вновь появлялась поперечная сосредоточенная складка.

Боря сидел и краем глаза наблюдал, как поднимается со своей постели старушка Александра Алексеевна. Она была уверена, что никто не видит ее, — она всегда стыдилась своей беспомощности, и тем больше улыбалась, чем хуже чувствовала себя, и тем больше поддерживала других и словом, и улыбкой, и шуткой или каким-нибудь веселым рассказом из прошлой своей жизни, чем хуже ей было самой. Знала ли она, что с ней такое? Вероятно, догадывалась, но и дочь свою Лену, и внука Димку щадила, делала вид, что ничего не подозревает. Но, конечно же, не могла она не чувствовать, что странная опухоль — на спине, с правой стороны, чуть выше поясницы, — не имеющая никакого отношения к той болезни, от которой ее якобы лечили здесь, что эта опухоль день ото дня растет… Александра Алексеевна свесила ноги с кровати, посидела немного, передохнула, затем, опершись руками о металлическую поперечину, постаралась приподнять себя с постели, и, хотя ступни ее касались коврика, а затем — стояли уже на коврике, сил у нее не хватало подняться до конца. Она поняла: первая попытка безуспешна, усмехнулась слегка над собой, стараясь во время усмешки подметить, не наблюдает ли кто за ней (Боря отвел глаза в сторону); чуть посидела Александра Алексеевна и снова попыталась встать, теперь она упиралась руками не в поперечину, а в край тумбочки, это оказалось удобней, она поначалу часть веса перенесла на тумбочку и уж только затем смогла оторваться от постели, встала… видно было, как дрожат ее ослабевшие ноги. Некоторое время Александра Алексеевна постояла без движения, приучая ноги к нагрузке, вскоре сделала шаг в сторону, один, второй, тонко-иссохшими, театрально-красивыми и нежными пальцами держась на всякий случай за краешек тумбочки. Она шла, невольно шаркая ногами, страдальчески морщась от этого, ее пошатывало из стороны в сторону, но она упорно шла, находя в себе силы даже снисходительно улыбаться над своей немощью. Она была благодарна Боре, что он не сделал ложного движения помочь ей: никогда никому и ничем эта старушка не хотела быть обязанной и прожила героическую, на взгляд Бори, жизнь: родила дочь от человека, бросившего ее, уверявшего ее задолго до того, что все равно бросит ее, но она любила его и родила от него дочь, у дочери теперь сын, четвертый класс, но по развитию этот мальчик был далеко впереди своего возраста; но не только дочери, внуку и зятю посвятила Александра Алексеевна жизнь, она — учительница литературы — воспитала несколько поколений учеников, и к концу жизни, в скором завершении которой уже не сомневалась, чувствовала, что прожила счастливую полноценную жизнь, к тому же она счастлива еще и потому, что никогда во всю свою жизнь ничем не болела, судьба миловала, и когда она, говорила Александра Алексеевна, смотрит, например, на Лидушку, она думает: господи, да откуда, да почему? Какая несправедливость, какая дикость — болеть в такие молодые годы, надо учебу продолжать в институте, жить да работать, а тут — напасти да болезни…

Александра Алексеевна подошла к двери, но и дверь так

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 73
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Пространство и время - Георгий Викторович Баженов бесплатно.
Похожие на Пространство и время - Георгий Викторович Баженов книги

Оставить комментарий