Чайлдфри (СИ) - Тоцка Тала

— Тебя здесь встречали как императора, ты у них постоянный клиент? Или может это твой салон?

— Это Костин салон, точнее, он совладелец, — ответил Клим и, помолчав, продолжил: — мой у нас в городе, ты его знаешь, «Циклон». Там фитнес-центр, бассейн…

Словно солнце вспыхнуло и погасло, Катя сжала руками сиденье и глубоко задышала.

— Знаю, — сказала бесцветным голосом, — мне Алла рассказывала. Ты ее туда на первое свидание пригласил.

В салоне автомобиля установилась такая тишина, что было слышно, как об асфальт трутся шины.

— Что еще она тебе рассказывала? — обманчиво спокойно спросил Клим.

— Много чего, — все так же безжизненно пожала плечами Катя, — какой умопомрачительный секс был у вас в бассейне в первый раз, потом в парилке, а потом еще…

— Хватит, — рыкнул Клим, и она замолчала, — может она тебе еще рассказала, какие позы я предпочитаю?

— Нет, — мотнула головой Катя, — про позы не помню, а вот размер…

— …, — Клим в сердцах стукнул руками по рулю, а потом повернулся и уставился на нее горящими глазами, — и что теперь? Что теперь с этим делать?

— Не кричи на меня, — отвернувшись к окну, проговорила Катя, — что бы ты сейчас ни утверждал, моя сестра была в тебя влюблена, у нас с ней были… неплохие отношения, и она делилась со мной. Ты очень впечатлил ее на первом свидании, здесь я ее хорошо понимаю, меня ты тоже впечатлил, — а потом посмотрела в сжигающие все вокруг глаза и сказала совсем тихо: — И что со всем этим делать, я не знаю.

Она постаралась первой выйти из машины, но Клим ее и не ждал, чуть ли не с ноги бахнул дверью и пошел вперед. Он даже в дом заходить не стал, Катя услышала, как лифт поехал вниз, значит, он спустился к морю. Поднялась к нему в кабинет, блистер с таблетками лежал в столе. Выдавила на руку одну таблетку и вернулась к себе.

Клим так и не вернулся, на ночь она выпила целую таблетку и очень боялась, что в этот раз будет летать не над морем, а по космическим далям, но провалилась в сон почти сразу и эту ночь спала как убитая.

Глава 35

Она проснулась с неуютной тяжестью на душе и долго лежала, разглядывая потолок. Вставать не хотелось, идти никуда не хотелось, да что там, жить не хотелось, так было тошно от самой себя. Она прекрасно понимала Клима, он выкладывался перед ней, старался ее порадовать, и она очень бы хотела не думать о них с Аллой.

Но ничего не получалось. Внутри будто выросла ледяная стена, и та часть Кати, что тянулась к Климу, оказалась внутри стены. Она стучала, царапалась и кричала, но пробить ледяную стену не могла. А вторая часть лишь безучастно наблюдала, как рушится ее жизнь и исчезает даже самая призрачная надежда на любовь и счастье. Вот только любовь к Климу никуда не девалась, но нужна ли ему такая любовь? Очевидно, что нет, и вчерашний вечер очень наглядно это показал.

Утро от вечера тоже решило не отставать. После душа Катя спустилась вниз, собираясь приготовить что-нибудь особенное, чтобы хоть так отблагодарить Клима за вчерашний прекрасный день, но тот уже сидел внизу настолько умопомрачительный в своем деловом костюме, что Катя даже поостереглась подходить ближе. Он допивал кофе, а при виде ее, вскочил, будто увидел привидение.

— Ты будешь завтракать? — задала она глупейший вопрос, потому что ответ был очевиден.

— Нет, спасибо, я уже позавтракал, — он поставил чашку в посудомоечную машину и направился к двери. Уже на выходе обернулся: — Я уезжаю в Барселону, у меня там остались дела. Всего хорошего, Катя.

«Ну хоть не прощай…»

— Ты надолго? — решила быть до конца вежливой Катя.

— Дней на пять, а может на неделю.

И все. От сгрызания себя заживо ее спас Чистяков.

— Все, Катерина, хватит прохлаждаться, лови инфу по заводу. Внимательно изучи, и с чем согласна-не согласна, изложи мне, будь добра, в письменном виде.

«И желательно вчера». Чистяков себе не изменял, а Катя была просто счастлива, потому что к обеду у нее появилась уважительная причина, чтобы позвонить мужу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Саша, можно я воспользуюсь твоим принтером? — спросила она, услышав в трубке отрывистое «да». — Мне Чистяков прислал документацию, нужно ее распечатать.

Клим несколько секунд соображал, а она представляла себе, как он морщит лоб и хмурится. Наконец из трубки донеслось:

— Ты даже можешь выбросить его в окно, если тебе понадобится, Катя.

Почему он злится?

— Я лишь хотела уточнить, — начала было она примирительно, но муж ее оборвал:

— Я уже понял, что мой дом тебе не дом.

— До свидания, Саша, — выдавила она, отбила вызов и разревелась.

* * *

Все-таки у нее получилось не утонуть в слезах и не страдать. То зарылась с головой в бумаги Чистякова, то звонила мама, потом подружки начали звонить, будто сговорились, они уже взяли билеты на самолет на следующую неделю. Потом Ваня разбил коленку, а Катя с Матвейчиком его лечили и утешали. А потом неожиданно явился Клим, и двух дней не прошло. Катя как раз закончила бинтовать промытую и замазанную зеленкой коленку, как тут сын радостно подпрыгнул и закричал:

— Мама, там папа!

И тут же оказался выдернутым из ее рук встревоженным отцом:

— Ванечка, сынок, ты ударился? Ну что же ты такой неосторожный!

Катя постаралась незаметно прошмыгнуть мимо Клима с аптечкой, но вслед ей тут же понеслось колкое:

— Здравствуй, дорогая жена. Ты так не рада меня видеть?

Она остановилась и вздохнула. Рада, конечно, а что это меняет?

— Здравствуй, Саша. Я решила, что это тебе неприятно. Извини.

Неожиданно он смутился.

— Нет, Катя, это ты меня прости. Я не должен был так говорить с тобой.

Она грустно улыбнулась, и худо бедно мир был восстановлен. Вечером Катя уселась на террасе, обложившись бумагами. Дети спали, Клим спустился к морю сразу же как их уложил. Она внимательно вчитывалась в текст, некоторые моменты не давали покоя, но не у Чистякова же спрашивать. И завидев на дорожке к дому мужа, она набралась смелости.

— Саша, пожалуйста, помоги мне разобраться. Чистякова просить неудобно, какой тогда с меня директор завода!

Клим сел рядом, и пока просматривал документы, Катя жадно вдыхала его ставший уже таким родным древесный аромат с примесью табачного запаха, к тому же пропитанный соленым бризом. Они просидели так до глубокой ночи, Клим объяснял, она слушала и, — удивительное дело! — все понимала, а несколько раз даже с ним не согласилась. Что-что, а работать с Климом Авериным ей всегда нравилось. И не только работать…

— Думаю, ты поспешил с моим назначением, — сказала она, заглядывая мужу через плечо, но тут он обернулся, и его лицо оказалось совсем близко.

Отстраняться не хотелось, и он тоже не спешил. Провел рукой по волосам, придавил затылок, а большим пальцем прижал нижнюю губу.

— Катя, Катя, что же ты делаешь?

Она совершенно рефлекторно отшатнулась, но Клим ее не выпустил.

— Ты же хочешь меня спросить, так спрашивай, ну? Нам все равно придется об этом говорить.

— Хорошо, — она облизнула губы, и Клим сглотнул, — почему ты для нее был Саша, а не Клим?

Он несколько секунд побуравил ее взглядом, а потом резко выпустил руку, так что ее голова дернулась.

— Мы познакомились по работе, она работала на ресепшене бизнес-центра, в котором моя компания организовывала выставку. Поэтому Алла знала мое имя и фамилию. Она слышала, что меня называют Климом, но ей это не нравилось.

— А мне наоборот, не нравится Саша, — простодушно призналась Катя и прикусила язык, но поздно. Клим усмехнулся, глядя не на нее, а на море.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И ты упорно продолжаешь меня так называть.

— Клим… Он остался в прошлом, — тихо сказала Катя, — в том прошлом, которое только мое. А сейчас ты для меня Саша, отец моих детей и мужчина моей сестры. Пусть и бывший.

— Послушай, — Клим резко повернулся и снова впился в нее глазами-бурами, — я конечно мог бы соврать тебе, что всего этого не было, что твоя сестра придумала, но это неправда. Я не просто снял на ночь проститутку, я познакомился с хорошей, порядочной девушкой и достаточно увлекся ею. По известной причине я избегал длительных отношений, но в тот раз мне показалось, что я ошибаюсь, что с ней у меня может получиться. И да, я действительно в первое время потерял голову из-за нее.