Повелители лошадей (ЛП) - Кук Дэвид Чарльз

На следующее утро армия Ямуна свернула лагерь и начала марш к Шу Лунг. В течение шести дней войска скакали на северо-восток, направляясь к Первому Перевалу Поднебесной — воротам в обширные земли Шу Лунг. Даже ранней весной земля здесь была сухой; земля, по которой они путешествовали, находилась на самой границе холодной пустыни. По сравнению с их предыдущим походом, Коджа нашел темп этого путешествия почти непринужденным, неторопливым. По мере продвижения, армия собирала все больше туменов: сначала силы, растянутые вдоль границы с Хазарией, а затем огромный контингент, прибывший с запада. Медленный марш был преднамеренным, чтобы дать армии время увеличиться в размерах. В начале похода в ней было около пятидесяти тысяч воинов. К рассвету шестого дня, по оценкам Коджи, по тропе, ведущей к Драконьей Стене, двигалось двести тысяч человек.

Был поздний вечер того шестого дня, когда Коджа увидел, что штандарт кахана, наконец, достиг вершины Первого Перевала Поднебесной. Юртчи, ответственные за дневной переход, встретились там с каханом и, представившись, объяснили, что обнаружили их разведчики. Коджа был слишком далеко, чтобы расслышать их, но его глаза следили за их размашистыми жестами, когда они указывали вниз, на равнину, простиравшуюся у подножия гор.

С вершины все еще покрытого снегом перевала, равнина казалась ничем иным, как гладким пространством зеленого и коричневого цветов, лишь изредка нарушаемым более темными прорезями оврагов и ручьев. Издалека, в этом царстве скал и льда, это выглядело как земля обетованная, хотя на самом деле это были всего лишь луга, изредка усеянные деревьями. Вдалеке ровная поверхность уступала место пересеченной местности. Горизонт несколько раз поднимался и опускался, намекая на то, что где-то за ним могут быть горы.

Темная линия того, что казалось оврагом, криво пересекала пейзаж далеко на равнине; «юртчи» с некоторым волнением указывали на нее. Внимательно изучив ее, Коджа понял, что это была тень Драконьей Стены. Зачарованный, Коджа повел по ней пальцем. Стена поднималась, опускалась, изгибалась и исчезала из виду только для того, чтобы снова появиться вдалеке.

— «Вот на что Ямун предлагает напасть в одиночку», — печально подумал священник. Он внезапно убедился, что задача безнадежна, независимо от того, было ли у Ямуна пятьдесят тысяч или пятьсот тысяч воинов. У кахана не было тяжелого вооружения — осадных башен, катапульт и таранов, — необходимого для осады. У него не было возможности пробить каменную кладку стены. Какой бы защитной магией ни обладала стена, это только усугубляло ситуацию.

Выкрикиваемые команды офицеров — Кашиков вывели Коджу из задумчивости, когда орда снова пришла в движение. Священник осторожно спускался по темнеющему восточному склону к местам стоянки, выбранным «юртчи», оставляя позади Первый Перевал Поднебесной.

* * * * *

Чанар спал плохо. Последние несколько ночей ему снились сны, которые он не мог вспомнить, но знал, что они почему-то тревожат его. Только что закончился еще один, такой сильный, что он ворочался, с боку на бок, почти проснувшись.

В этот момент створка двери в его юрту, которая на самом деле ему не принадлежала, открылась. Легкого движения было достаточно, чтобы привести его в сознание. Рука генерала метнулась к мечу, бережно положенному рядом с кроватью. Заглянув в открытую дверь, он не увидел никаких признаков незваного гостя. Как раз в тот момент, когда он собирался подняться и осмотреться, створка снова закрылась сама по себе. Что-то мелькнуло, и внезапно Баялун, в темном меховом плаще, опустилась на колени у двери, завязывая шнурки. Она быстро подняла глаза и прижала пальцы к губам, заставив Чанара замолчать прежде, чем он успел отреагировать на ее внезапное появление.

— Тихо, — быстро прошептала Баялун, подходя к нему. — Приготовься пойти.

Чанар посмотрел на нее и моргнул, пока его одурманенный сном разум пытался разобраться в происходящем. Он неуклюже нащупал ее, думая, что она пришла присоединиться к нему в постели. Баялун яростно оттолкнула его заигрывания и ткнула его в бок своим посохом. — Вставай! — резко прошипела она, явно не в настроении для романтики.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Пораженный не столько болью, сколько свирепостью вдовы, Чанар сел, уныло потирая бок. Проснувшись, генерал посмотрел на хадун, его глаза прояснились, а разум начал функционировать. — Что происходит?

— Мы должны кое-куда пойти, сегодня, сейчас же, — сказала она со страстной настойчивостью. — Одевайся!

— На нас напали? Что происходит? — потребовал Чанар, не прилагая никаких усилий, чтобы сохранять спокойствие, когда выбирался из-под одеял.

— Тихо! — приказала она. — Мы должны пойти на встречу, ты и я. На встречу с Шу. Баялун подошла к двери юрты, собираясь уходить.

Чанар натянул брюки и сапоги, испытывая необъяснимое чувство страха. — Где?

— Просто пойдем со мной. Женщина не стала дожидаться дальнейших объяснений, а наклонилась, чтобы расстегнуть дверные застежки. Чанар поспешно натянул кольчугу и, схватив лежавшие поблизости меч и пояс, застегнул их, когда Баялун выглянула в отверстие. — Веди себя тихо, — проинструктировала она. — Мы не хотим, чтобы охранники видели, как мы уходим.

Чанар пожал плечами, пытаясь привести свои доспехи в порядок. — Почему бы тебе не произнести заклинание, как ты это сделала, когда пришла?

— Слишком рискованно. Ты не знаешь, как передвигаться незаметно. Ты споткнешься о собственные ноги. Это, безусловно, привлечет внимание.

Чанар начал упрекать Баялун, но она выскользнула за дверь прежде, чем он успел вымолвить хоть слово. Сердито закрыв рот, Чанар последовал за ней в лагерь.

Луна клонилась к закату, заливая лагерь слабым светом. Когда сияние Анджар стало меркнуть, ярко проявились сверкающие точки Девяти Стариков — звезд, которые тянулись за луной. Чанар и Баялун осторожно пробирались через небольшое скопление юрт на королевской территории. Один раз они резко остановились, едва избежав внимания охранника — Кашика, который справлял нужду сразу за пределами территории кахана.

Оказавшись за пределами лагеря Ямуна, они двигались гораздо быстрее. Много людей лежало, растянувшись на земле, завернутые в толстые одеяла, и крепко спали. Лошади на длинных привязях бродили среди дремлющих солдат. Несколько человек сновали взад и вперед, поскольку работа в лагере по-настоящему никогда не прекращалась. Пробираясь мимо скоплений спящих людей, заговорщикам потребовался час, чтобы добраться до границы лагеря, но ни один часовой не остановил их по пути.

Баялун тихо вздохнула от напряжения, благодарная за то, что избежала разоблачения. — Быстро. Сюда, — прошептала она, увлекая Чанара к оврагу, пересекавшему близлежащий склон. Баялун двинулась быстрым шагом, ловко обходя камни и заросли, которые Чанар едва мог разглядеть. Позади нее Чанар вполголоса выругался, спотыкаясь, чтобы не отстать.

Баялун был удивлена еще больше, чем Чанар, когда перед ними возникла темная фигура. Сначала она подумала, что это солдат Шу, посланный сопровождать их. Затем фигура заговорила. — Стой! — скомандовала фигура на безупречном  языке Туйгана.

Баялун резко остановилась, Чанар чуть не врезался в нее.

— Часовой! — прошипела она себе под нос. — Быстро, поговори с ним. Она потянула Чанара вперед себя.

— Я Хан Чанар. Что тебе нужно? — потребовал генерал. — Подойди и назови себя. Позади генерала Баялун скользнула влево, исчезая в темноте.

Часовой осторожно двинулся вперед с обнаженным мечом, пока не оказался достаточно близко, чтобы узнать одежду Чанара. Этот человек был всего лишь обычным солдатом. Взволнованный и нервничающий в присутствии хана часовой, наконец, вспомнил о своем месте и опустился на одно колено, склонив голову. — Не сердись, Хан Чанар, — пробормотал он, заикаясь. — Я всего лишь следовал инструкциям моего командира.

— Хорошая работа, солдат... Что происходит вокруг? Чанар был в растерянности, не зная, что ему теперь делать. Баялун оставила его в затруднительном положении, и он начал думать, что она использовала его как дурака.