Зачистка - Алексей Гравицкий

Кто тебе еще чего задолжал? Ты пойди снегу расскажи, что он тебе должен. А еще лучше аномалиям. Вот они посмеются.

Тихо вы, — сердито рыкнул Резаный.

Рыжик, зашуганый со всех сторон, обиженно засопел. Мун мгновенно притих и прислушался. Вдалеке послышалось тарахтение мотора. Глухое и неровное.

Машина? — приподнял бровь Мунлайт.

А что тебя удивляет?

— Не пойму, что за тарантас с таким звуком… Урчание помаленьку нарастало, покуда не переросло в

откровенный рев, а следом появился и сам автомобиль. Выкатился на той стороне поля из-за деревьев и притормозил.

УАЗ «Хантер», — поделился знанием автопрома Рыжик.

«Хантер», — передразнил Мунлайт. — Вот молодежь, ничего святого! «Козел» это, а не «Хантер».

Распахнулась дверца. Из «уазика» выпрыгнул крепкий мужичок и огляделся.

Тоже мне пенсионер выискался, — тихо отыгрался за все подначки в свой адрес Айболит. — «Козел» — это «газик» шестьдесят девятый.

Козлы — это вы, — процедил сквозь зубы Резаный. — Нашли время. Вы еще подеритесь.

Крепыш залез обратно в машину, и УАЗ ринулся вперед через поле.

Едрить-колотить, — вырвалось у Снейка, до последнего сохранявшего спокойствие.

Мунлайт высказываться не стал, хотя мысль разделял. Переть напрямки через поле, утыканное «птичьими каруселями», выглядело, мягко говоря, не самой удачной идеей. А аномалий здесь было понатыкано столько, будто их кто-то специально культивировал. Совместными усилиями успели с десяток насчитать. Но это издалека и навскидку, а если выйти на поле, то наверняка и еще найдутся. И чтобы их обойти, придется крепко попотеть.

«Свободовцы» не вышли, они выехали. Самоубийцы.

Слышь, Айболит, — позвал седой. — Готовься новую встречу назначать. Сдается мне, мы сегодня ни с кем не встретимся.

«Уазик» тем временем ехал через поле, закладывая лихие виражи, кувыркаясь и виляя, как обдолбавшийся колобок.

Кузов цвета хаки мелькнул между двух небольших вих-риков. Та аномалия, что была слева от машины, недовольно качнулась, готовая нащупать раздражитель, втянуть в себя, разрастаясь. Но соприкоснувшись с пустотой, вроде бы успокоилась, затаилась на время.

Вляпается, — произнес Снейк задумчиво. — К гадалке не ходи.

«Уазик» заложил очередную петлю, кузов мотнуло, понесло было, но водитель справился с заносом.

Или увязнет где-нибудь посередине, — выдал свою версию развития событий Айболит.

Кликуши, — буркнул Резаный.

УАЗ снова мотнуло. На этот раз сильно и неудачно. Задницу свезло в сторону, и колесо задело краешек вихри-ка «птичьей карусели». Аномалия начала раскручиваться, раздуваясь и увеличиваясь в размерах.

Машина взревела и дернула вперед по прямой, беря разгон и вырываясь из аномалии.

Самоубийцы, — неодобрительно покачал головой Айболит.

Отморозки, — не согласился Снейк.

УАЗ чуть не влетел в еще одну аномалию, резко вывернул вправо, уходя от очередного столкновения, вильнул еще пару раз и остановился, крутанув на девяносто градусов задницей и подняв волну снежных брызг. Машина застыла метрах в двадцати. Дверцы распахнулись, и из УАЗа один за другим выскочили четыре крепыша.

Впрочем, массивность фигур при ближайшем рассмотрении объяснялась не накачанностью мышц, а массивными навороченными защитными костюмами. Первые трое были с тривиальными «калашами». Последний, оставшийся у машины, держал в руках «энфилд».

Мунлайт поежился.

Хорошо подготовились ребята.

Заглохни, я тебя прошу, — диким шепотом рыкнул Резаный.

Седой спорить не стал, не тот случай. Главарь группировки вышел навстречу «свободовцам» с пустыми руками. Наверное, и правильно. Зачем накалять? Хотя недоанархи-сты сами провоцируют.

Мунлайт вздохнул. Закон Зоны все равно, что закон джунглей. Кто сильнее, тот правила и диктует. Резаный и мог бы гордость проявить, да какой толк? Группа Резаного — крохотная группировка, не имеющая никакого влияния. А «Свобода» — это не хухры-мухры. Фактически один из тех китов, на которых здесь все держится.

Так что обидит кто-то из «Свободы» группу Резаного — и Резаный утрется. А если не утрется и обидит кто из группы Резаного кого-то из «Свободы», пусть даже в ответ, и все. На другой день группа Резаного существовать перестанет.

Приветствую, — вскинул руку Резаный, поравнявшись с идущими навстречу.

Крепыш, что шел впереди, благосклонно кивнул. Резаный развернулся на сто восемьдесят и неторопливо пошел обратно в сопровождении «свободовцев».

Чего хотел, сосед? — покровительственным тоном поинтересовался крепыш.

Есть общее дело. Про Агропром слышали?

Слухами Зона полнится, — кивнул «свободовец». — А ты что-то знаешь?

Резаный помедлил. Почесал шрам.

Нехорошая там ситуация вышла, сосед, — заговорил наконец. — Армейские там обосновались крепко.

Слышал, что какая-то гнида их туда прописала, к и is пул «свободовец».

Они добрались до оставшихся ждать сталкеров и притормозили. Приветствий не было, ограничились вежливыми кивками.

И есть информация, что на этом армейские не остановятся, — закончил мысль Резаный.

А нам что за беда? Ну, полезут они дальше. Там «Долг». Без нас разберутся.

Или не разберутся, — осторожно предположил Резаный.

— А планы у них далекоидущие, — вклинился Мунлайт. Крепыш посмотрел на него так, словно заговорил лежащий рядом сугроб.

Резаный, это кто? — спросил крепыш неприятным голосом. — Рамсы попутал?

Резаный зло стиснул челюсти, вздулись желваки. Некрасиво выгнулся шрам на щеке.

Там взвод десанта, — взвился вдруг Рыжик, голос его зазвенел высоко и яростно. — А будет больше. Если захотят, сметут и «Долг», и нас, и вас.

Крепыш небрежно усмехнулся.

А вы предлагаете с военными воевать? Думаете, они вам за вооруженное сопротивление премию выпишут? Они, скорее, всех нас похоронят, если мы туда сейчас полезем. Атак, может, обойдется.

Не обойдется, — спокойно произнес Резаный. Но посмотрел не на «свободовца», а на Мунлайта с Рыжиком. И если бы взглядом можно было жечь, то на месте седого и рыжего сейчас лежали бы две горстки пепла.

Не обойдется, — подтвердил Мун. — Только если разобраться с этими сейчас, то продолжения может и не быть.

Операция с Агропромом проходила неаккуратно, — продолжил ледяным тоном Резаный. — Есть подозрение, что пока все это неофициальная самодеятельность. Если ее тихо похоронить, то ничего не будет. А если позволить ситуации развиваться, то…

Ша, — отрезал крепыш. — Это я все понял, сосед. Вопрос имею. А откуда вы все это в таких подробностях знаете?

Резаный замялся. «Свободовец» едва заметно качнул головой. За его спиной двое, как по команде вскинули «ка-лаханы».

Отвечаешь быстро и по делу, сосед, — ласково проговорил крепыш. — Соврешь — будет много крови.

Я общался с тем человеком, который консультировал военных, — взвешивая каждое слово, проговорил Резаный.

То есть гнида среди вас, — улыбнулся «свободовец». — Хорошие у тебя кореша, сосед. И кто гнида?

Вопрос повис в воздухе. Тишина длилась какую-то долю секунды, но это мгновение почему-то показалось вечностью. А потом, раздирая ее, вдруг взвился звенящий и напряженный, как струна, голос Рыжика:

— Я это, понятно? Я там был с вояками. Застывшие сталкеры пришли в движение одновременно.

Крепыш отступил, «свободовцы» вышли вперед. Правый одним молниеносным толчком положил Рыжика на снег. Тот, что был слева, ткнул ему в живот дуло автомата. Стоявший ближе других Снейк рыпнулся было на помощь, но подсуетившийся Резаный плечом отодвинул бородатого в сторону, хоть и выглядел рядом с ним, как Давид рядом с Голиафом.

Второй «калахан» вильнул стволом в сторону Змея.

Все это произошло в считанные мгновения.

Рыжик откинулся на снег и по-детски зажмурил глаза. Словно готов был крикнуть: «Мне не видно, мне не страшно».

Оставь пацана, — негромко, но твердо произнес Мунлайт.

Крепыш поднял руку, останавливая своих бойцов, и поглядел на седого.

Чего пялишься? — Мун почувствовал, что голос нехорошо вибрирует, и продолжил спокойнее: — Я вояк консультировал и на Агропром привел. Можешь стрелять. А мальчишку не трогай. Он не при чем.

Крепыш посмотрел внимательно, словно пытался сохранить образ в памяти. Потом махнул рукой. Двое отпустили Рыжика. Мун ждал, что сейчас на снег полетит он сам, но экзекуции не потребовалось.

«Свободовец» повернулся к Резаному.

На когда планируете операцию?

Чем быстрее, тем лучше. Здесь тянуть себе дороже.

Крот пойдет с тобой, — кивнул крепыш на «свободовца», что стоял от него по правую руку. — Посвятишь его во все детали до вечера. Завтра будут люди. У тебя своих сколько?

Чуть меньше тридцати.

Я тебя услышал, — кивнул крепыш.