Византийская ночь - Василий Колташов

«Словно на войну собрались», - подумал Амвросий оглянувшись. К его седлу тоже был приторочен топорик. Имелся лук. Дротики. Но в глубине души он все равно завидовал этим мальчишкам постарше, уже избранным в воины. Вот-вот и они станут дружинниками! Идария не занимали подобные мысли. Он попросту ликовал. Сам воевода взял его на свою охоту. Чего еще было желать в этот день?

Лес замирал. Все живое стихало. Каждый лист и каждая тварь чувствовали опасность исходящую от людей. Лаяли собаки.

- Святослав, не упусти! - закричал Всегорд. Сплюнул. Опустил копье. Серна вновь уходила.

- Не отставать! - различил маленький римлянин голос Валента.

- То-то будет пир! - не преставал радоваться Идарий.

«Иисус, не дай им упустить добычу. Пусть ее настигнет отец. Тебе ведь ничего не стоит раз даровать нам удачу в охоте. Семаргл донеси мои слова до самого милостивого из богов. Он не любит жертв, но я отблагодарю тебя: брошу в огонь кусок жирного мяса, как ты любишь», - не дыша, молился Амвросий[118]. Туника на нем взмокала. Липла к телу. Скребла кожу грубым льном. Седло с непривычки терло зад.

Мягкая земля глотала удары копыт.

- Скорей! Скорей! - закричал сын кузнеца. Пятками ударил в бока животного.

Амвросий повторил движения друга. Мох шептал всадникам пожелание удачи. Боги слышали призывы. Охота обещала хороший конец. Добыче некуда было уйти. Четверка всадников почти настигла серну, выгнала ее на опушку. Дети тоже выбрались к солнцу.

- Чудо, какой день! Спасибо Лешему и Велесу! - радостно воскликнул Идарий. Рот его растянулся еще шире. Скоро и ему предстояло освоить охоту верхом. Это было намного интересней, чем стрелять по уткам или удить рыбу с Деяном.

Из-за пожелтевших дубов напротив выскочили загонщики. Зашумели. Застучали палками. Принялись размахивать руками. Серна развернулась. Мелькнули ее маленькие рога на голове с черными полосами и крупное коричневатое тело.

«Только бы не ушла», - взмолился Амвросий.

Просвистело первое копье. Вонзилось в землю. Животное отскочило. Грациозно развернулось и побежало в сторону.

«К скале гонят», - подумал маленький римлянин.

- Как они ее! Едва не достали. Видал?

Амвросий хлестнул мерена, потянул уздечку. Послушное животное поскакало влево. Святослав проворно вырвал из земли свое копье. Нагнал товарищей. Идарий отстал от друга, засмотревшись на озерные блики. Вспомнились ночи и дни летних рыбалок, костров, споров и песен.

- Нагоняй! В лес уходит!

Идарий был уже рядом.

- Слушай, - задыхаясь, кричал он, - Рыва нас в горы на войну возьмет. Он мне Перуном клялся. Слышишь!?

- Ага!

- Для засад, говорит, мы в самый раз. Сгодимся. Представляешь!

Снова ворвались в лес.

- Где они?

- Вон! Догоняем! - закричал Амвросий.

Они вновь мчались бок о бок. Сзади неслись молодые воины, развернувшись в цепь. Копья держали наготове. Добыча не должна была ускользнуть.

- Так что скажешь? - наседал Идарий. Равнодушие друга удивляло его, сбивало с толку. - Готов ты весной с Рывой в поход?

- Я готов, только тише!

- Ты чего… - замешался сын кузнеца.

Амвросий бросил на него удивленный взгляд. Неужели он не понимает? Неужели так трудно догадаться, что маленького римлянина никто не отпустит на войну? Разве это так сложно!?

- Добро! - крикнул друг. Он все осознал.

- Только ты никому, - отозвался Амвросий.

Серна неслась прямо на шумные ряды рабов. Скачек. Она снова развернулась. Всегорд бросил копье. Оно лишь задело животное. Бег продолжался. До скалы, а значит до нового тупика оставалось недалеко.

- Забавно! - прокричал воевода, готовя новое копье.

«Сейчас будут бить», - подумал Амвросий. Мальчики сильно отстали от охотников. Цепь молодых воинов была уже недалеко.

Лес вновь расступился. Показалась скала. Серый камень подымался из земли, разрезал лиственные дебри. Серна опять оказалась на открытом месте. Святослав и Валент бросили копья.

Мальчики спешились. Идарий соскочил ловко, Амвросий - более осторожно. Подоспели другие всадники. Показались бегущие загонщики. Один из них нес потерянное воеводой копье. Некоторые держали на веревках собак.

Серна была мертва. Два копья торчали из ее правого бока.

- И все-таки мое копье задело ее первым, - с детской хвастливостью заметил Всегорд. Лукаво улыбнулся.

Святослав засмеялся. Косы на его висках намокли от пота. Влажные усы висели, а кожаная куртка облепляла тело. Старшина молодых воинов прерывисто дышал. Валент вспотел не меньше. Кони хрипели и били копытами.

- Старый ты болтун, воевода, - залился горячим смехом Святослав. - Ты же сам видел чьи копья свалили добычу? И еще споришь! Не хорошо, Всегорд.

- Этому то ты учишь молодежь! Ну-ну! - расхохотался воевода. Распрямился во весь свой небольшой рост.

Святослав закашлялся.

- Подавился не съеденным мясом, - тихонько пошутил Идарий.

- Нельзя так, надо сперва богам, - улыбнулся Амвросий.

Валент строго посмотрел на мальчишек. Друзья подавили смех.

- Спасибо Велесу, хорошая была охота. Давно такой большой охоты не видел. Давно! С тех пор как Даврит уехал, мы так славно не охотились. Ну, ничего, теперь на аваров поохотимся. Их поганая кровь слаще будет, - сказал Всегорд. Пот бежал по его лбу. Одна капля скатилась по носу и упала на траву.

Валент вырвал свое копье из красно-бурой туши. Серна вздрогнула: тело отдавало последнюю дань потерянной жизни. Кровь измазала желтовато-зеленую траву.

- Разумник, там недалеко есть ручей, - сказал Святослав, перестав кашлять. - Знаешь где?

- Знаю, - ответил молодой всадник.

- Наберите воды. Коней напоить надо. Рабов и слуг отпусти. И всю добычу сваливайте сюда. Сколько там? Два кабана и еще?

- Три кабана. Четыре серны. И все. Оленей нет.

- Отлично.

Запылали костры. Зашипело на углях свежее мясо.

11

Рыва привел мальчишек в святилище. Колесо с шестью спицами - громовой знак защиты от молний - красовалось над входом. Дубовые бревна стен не лежали, а поднимались вверх из земли.

Два десятка ребят вступили во внешний зал храма Перуна. Двое юношей, посвятивших себя громовержцу, держали факелы по сторонам. Их белые рубахи доставали почти до ступней. По три красных молнии украшало одежды спереди и сзади.

- Следуйте за мной, - властно произнес рыжебородый склавин.

В конце длинного темного зала Амвросий увидел очаг и старика. Шкура рыси покрывала тело человека поверх льняной рубахи.

- Привет тебе, хранитель огня! Пусть дети Перуна будут вечно послушны, а люди хранят почтение перед владыкой грома. Долгие годы тебе, мудрый Яромир. Я привел к тебе будущих воинов, - громко произнес Рыва.

Старец поднял обе руки. Показал ладони и длинные пальцу.

Юноши с факелами сделали несколько шагов вперед. Затем отошли в стороны, пропустив мальчиков вперед. Факелы молодых волхвов погасли, а сами они растворились в темноте.

- Слава Перуну, первому по силе и храбрости средь богов!

- Слава Перуну! - хором отозвались гости.

Старейшим среди служителей Перуна считался Яромир. Много говорили люди о его магической силе и тайных знаниях. Сколько ему стукнуло лет? Никто не знал этого. Был он волхвом потерявшим возраст. Рассказывали, что сам Перун пожелал продлить его годы и живет волхв уже более ста лет.

- Приблизьтесь и сядьте предо мной.

Подойдя, Рыва и мальчики поклонились.

- Теперь я вас вижу. Вижу всех, - голос старика звучал сухо.

«Глубже постигай языческие истины. Не отставай от сверстников. Ты живешь в их мире и должен понимать его. Пусть ты считаешь себя римлянином и христианином - это не важно», - припомнились Амвросию слова Валента. Мальчик провел языком по небу. В горле першило. Ноги подкашивались от волнения. Вечерний холод, казалось, застыл на встревоженной коже.

Идарий толкнул друга локтем. Улыбнулся: не трусь.

«Бояться нечего. Боги милостивы», - сказа себе маленький римлянин.

Волхв восседал на широком низком табурете с резными ножками. Страшные фигуры львов виднелись на них. Хвосты зверей заострялись наконечниками стрел. Страшные пасти раскрывались. Острыми зубами хищники врезались в неизвестную плоть. У ног старца лежал большой круглый очаг. В центре его пылали дубовые поленья, как полагалось в святилище Громовержца. Вокруг камнями были выложены два круга, шесть спиц в них превращали очаг в громовой знак. Склавины вырезали его у входа в каждый дом.

Дети расселись вокруг огня на волчьи шкуры, покрывавшие земляной пол. Тепло ударило в лица.

- Пусть огонь очистит ваши помыслы, очистит сердца.

Голоса короткого гимна Перуну донеслись из темноты и стихли.

Амвросий поднял глаза на древнего волхва. Тот смотрел на мальчиков сверху вниз. Одна рука старца сжимала дубовый посох.

«Ну и страшные же у него морщины. Ему, наверное, и вправду тысяча лет», - подумал мальчик.